Жеребцов, Пётр Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Николаевич Жеребцов
Дата рождения

27 октября 1922(1922-10-27)

Место рождения

Рязанская область

Дата смерти

20 января 2002(2002-01-20) (79 лет)

Место смерти

Рязанская область

Принадлежность

СССР СССР

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Пётр Николаевич Жеребцов (27.10.1922, Рязанская область — 20.01.2002) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, разведчик 696-го стрелкового полка, красноармеец — на момент представления к награждению орденом Славы.



Биография

Родился 27 октября 1922 года в селе Хворощевка Скопинского района Рязанской области. Окончил 4 класса. Трудился в колхозе в Тульской области.

В 1941 году был призван в Красную Армию. На фронтах Великой Отечественной войны с января 1943 года. Воевал в разведке 696-го стрелкового полка 383-й стрелковой дивизии. Отличился в боях за освобождение Крыма.

10 апреля 1944 года в бою под городом Керчь красноармеец Жеребцов проник в тыл врага, пленил 2-х солдат, доставил ценные сведения о противнике. Был представлен к награждению орденом Славы.

В одном из боев при изгнании врага с Керченского полуострова красноармеец Жеребцов первым ворвался в траншею противника, гранатами уничтожил пулемет и 2-х противников, обеспечив успешный исход боя.

Приказом от 2 мая 1944 года красноармеец Жеребцов Пётр Николаевич награждён орденом Славы 3-й степени.

Приказом от 5 июня 1944 года красноармеец Жеребцов Пётр Николаевич награждён орденом Славы 2-й степени.

После освобождения Крымского полуострова дивизия, в которой воевал разведчик Жеребцов, была переведена на 2-й Белорусский фронт. Участвовал в боях за освобождение Польши, форсировал Одер.

14 января 1945 года в районе города Зволень красноармеец Жеребцов в составе группы разведал систему обороны противника и доставил ценные данные. В боях при преследовании врага от Вислы до Одера вел активную разведку, истребил до 20 вражеских солдат. 5 февраля с разведчиками одним из первых форсировал реку Одер. На плацдарме, отражая контратаку, поразил 7 противников.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1945 года за исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные в боях с вражескими захватчиками, красноармеец Жеребцов Пётр Николаевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В 1946 году старшина Жеребцов демобилизован.

Приехал жить в Ступинский район Московской области, на родину жены. Первое время работал бригадиром СМУ-28 «Главмосстроя». С апреля 1948 года и до выхода на пенсию трудился на заводе 150, ОАО «Ступинский металлургический комбинат», сначала чернорабочим затем литейщиком в цехе № 41. В 1973 году ушел на заслуженный отдых.

Жил в городе Ступино. Почетный гражданин города Ступино. Скончался 20 января 2002 года.

Награждён орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Славы 3-х степней, медалями.

Напишите отзыв о статье "Жеребцов, Пётр Николаевич"

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12001 Пётр Николаевич Жеребцов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 29 августа 2014.

Литература

  • Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
  • Солдатская слава. М.,1963

Отрывок, характеризующий Жеребцов, Пётр Николаевич

– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.