Жертвенник

Жертвенник — в религиозных культах возвышение или естественный камень, на котором приносились жертвы.

В язычестве

Жертвенник (алтарь) встречается в различных формах во всех языческих религиях. От древних языческих народов — египтян, ассиро-вавилонян, персов, греков, римлян — сохранились прекрасные образцы жертвенников (в виде каменных столов, столбов или ящиков), которые можно видеть в лучших музеях, особенно Британском.

Основной тип жертвенника — это возвышенность, дающая возможность приносить жертву не на самой земле, а над нею, ближе к небу, как обиталищу божества. Поэтому и самые жертвенники созидались обыкновенно на «высотах», о которых так часто говорится в Библии.

В Библии

Жертвенник в Библии упоминается уже при Ное. Иаков, например, сделал жертвенник из простого камня, который служил для него изголовьем в предшествующую ночь. Несколько позже Иаков строил жертвенник, по всей вероятности, из простых неотесанных камней, сложенных в виде плоской кучи, на которой можно было развести огонь и положить жертву. Иисус Навин построил жертвенник из камней, взятых со дна Иордана, после чудесного перехода через него израильтян.

Ему же велено было построить жертвенник из неотесанных камней на горе Гевал (Втор. 27:5).

В Скинии

При Скинии было два жертвенника — один для жертв всесожжения, а другой для воскурений. Так как Скиния была переносным храмом, то и жертвенники были сделаны из дерева. Первый был покрыт медью, второй — золотыми плитами.

Жертвенник всесожжения представлял собой нечто вроде ящика и имел внутри медную решетку для дров, а по бокам — кольца для несения его на шестах. Выдававшиеся по углам возвышения, так называемые «роги», были особенно важными местами; прикосновение к ним служило знаком желания всецело предаться на милосердие Божие, равно как обеспечением неприкосновенности и безопасности от мщения.

Жертвенник воскурения имел вид стола; на нём утром и вечером совершалось первосвященником, а затем и священниками, курение благовонных трав.

В христианстве

От Иерусалимского Храма жертвенник перешёл и к церкви, где и доныне составляют принадлежность храмов, как православных, так и римско-католических (у протестантов удержалась только идея жертвенника, вследствие чего у них жертвенником называется стол, к которому подходят верующие для причащения). Жертвенник в христианских церквях делались сначала из дерева, а со времени Константина Великого — и из камня.

С VI века католическая церковь стала исключительно допускать только каменный жертвенник; а на Востоке и доныне употребляется деревянный.

Отличие жертвенника в христианстве от других религий состоит в том, что на нём жертва не совершается, а только подготавливаются вещества (хлеб и вино) для совершения евхаристии.

Литература

• Жертвенник, место для принесения жертвы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Kitto, «The Tabernacle and its furniture» (1849);
• Ugolini, «Thesaurus antiquitatum sacrarum», t. VIII; Bähr, «Symbolik d. Mos. Cultus» (т. I).

Отрывок, характеризующий Жертвенник

Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.