Жешарт

Посёлок городского типа Жешарт Зӧвсьӧрт Флаг Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Республика КомиРеспублика Коми Муниципальный район Усть-Вымский Координаты 62°03′34″ с. ш. 49°33′06″ в. д.62.05944° с. ш. 49.55167° в. д. / 62.05944; 49.55167    Глава Юрий Давыдович Штраух Первое упоминание 1586 год ПГТ с 1961 Население ↘7613 человек (2016) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 82134 Почтовые индексы 169044, 169045 Автомобильный код 11, 111 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=87244555 87 244 555] Показать/скрыть карты

Же́шарт (коми ) — посёлок городского типа в Усть-Вымском районе республики Коми России. Административный центр городского поселения «Жешарт».

Население — 9271 человек (2010).

Посёлок расположен на правом берегу реки Вычегда (бассейн Северной Двины), в 80 км к северо-западу от Сыктывкара.

Железнодорожное сообщение с посёлком осуществляется посредством станции Межог, расположенной на линии Котлас— Микунь. Через населённый пункт проходит автомобильная дорога Яренск—Сыктывкар.

История

Жешарт находится на правом берегу реки Вычегда. На территории посёлка были найдены бронзовые предметы VI—IX веков. Селение впервые упомянуто в 1586 году: «погост Жешарт на реке Вычегда». Это был крупный по тем временам населенный пункт, в котором имелось две церкви — «церковь Ильи пророка» да теплая церковь Николы Чудотворца. Насчитывалось четыре двора церковнослужителей и 40 крестьянских дворов, 11 дворов были пусты — их жители умерли или ушли из Жешарта. Причиной ухода или смерти были неурожаи и эпидемия чумы. В переписной книге 1646 г. встречаются фамилии — Вихляев, Данилов, Бозов, Ячменев, Поздеев, Попов — одни из самых распространённых в поселке и сегодня. В 1678 году в Жешарте насчитывалось 57 дворов, упоминается одна церковь, другая, по всей видимости сгорела. Проходили столетия, численность населения возрастала, и в конце XIX века здесь насчитывалось 920 жителей — 131 двор. Это село было самым крупным на Нижней Вычегде. В 1794—1807 гг. здесь была построена каменная Спасская церковь. В 1877 г. в Жешарт перевели училище из Межега.

В 1918 году в Жешарте жили 1706 человек (759 мужчин, 947 женщин). В 1926 году здесь было 397 дворов, 1525 жителей. В 1930 году в селе уже размещался фельдшерско-акушерский пункт, школа, изба-читальня, пароходная стоянка, общество потребителей, кредитное товарищество, агентство госторга, крестьянский комитет общественной взаимопомощи, участок милиции". В годы Великой Отечественной войны началось строительство Жешартского фанерного завода.

Статус посёлка городского типа — с 1961 года.

Население

Численность населения
1970	1979	1989	2002	2010	2015
8668	11 079	12 674	10 029	9271	7191

Достопримечательности

В поселке Жешарте поставлено 2 памятника, посвященных Великой Отечественной войне, а также памятник Юрию Гагарину. Тем не менее наибольшей достопримечательностью поселка является природа, находящаяся вокруг него. Лес богат грибами и ягодами, река Вычегда изобилует рыбой. В поселке возведены три храма: [syktyvkar.eparchia.ru/blagco/blagco12.html в честь пророка Илии, пророка Иоанна Крестителя и храм в честь великомученика Георгия Победоносца] с часовней.

Экономика

• ЗАО «ЖФК»
• Жешартский хлебозавод

Знаменитые уроженцы

• Попов, Серафим Алексеевич (1912—2003) — коми поэт

Ссылки

• Жешарт // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий Жешарт

– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.