Живоносный Источник
| Икона Божией Матери «Живоносный Источник» | |
| греч. Ζωοδόχος Πηγή | |
 Икона «Живоносный Источник» (Симон Ушаков, 1670 год) | |
| Дата появления: |
XIII—XIV вв. |
|---|---|
| Иконографический тип: | |
| Чтимые списки | |
| Дата празднования |
пятница Светлой седмицы |
Живоно́сный исто́чник или Живоприе́мный Исто́чник (греч. Ζωοδόχος Πηγή) — название храма в честь Божией Матери в Константинополе, в Византии; впоследствии название иконы Божией Матери. В православной традиции Богоматерь называют Живоносный Источник прославляют её как Источник жизни, ибо от Нее родился Христос — Путь, Истина и Жизнь. В честь обновления (то есть перестройки и украшения) храма «Живоприемный источник» в Православной церкви в пятницу Светлой седмицы совершается праздник.
Содержание
Предание
4 апреля 450 года[1] воин Лев, будущий император Византии, встретил в роще близ Константинополя, недалеко от «Золотых ворот», слепца. В роще находился источник, известный своими чудесами.
Слепец устал и сбился с дороги. Лев пожалел его, отвёл под сень деревьев, усадил отдохнуть, а сам тем временем отправился к источнику, чтобы набрать воды и напоить слепца. Вдруг он услышал голос: «Лев! Не ищи воды далеко, она здесь близко». Воин удивился и стал искать воду, но не смог найти. Когда он прекратил поиски, раздался тот же голос: «Царь Лев! Пойди под сень этой рощи, почерпни воды, которую там найдешь, и напой ею жаждущего. Тину же, которую найдешь в источнике, положи на его глаза. Потом ты узнаешь, кто Я, освящающая это место. Я помогу тебе вскоре воздвигнуть здесь во имя Мое храм, и все, приходящие сюда с верою и призывающие Мое имя, получат исполнение своих молитв и полное исцеление от недугов».
После того, как Лев исполнил веленный ему голосом приказ, слепец прозрел и самостоятельно отправился в Константинополь, славя Богоматерь.
Когда в 457 году Лев I стал императором, он не забыл о явлении и предсказании Божией Матери, приказав очистить источник и построить над ним храм в честь Богородицы, назвав его храмом Богородицы Живоносный Источник[1].
Храм неоднократно перестраивался и украшался (то есть обновлялся), это было при императоре Юстиниане Великом, а также при императорах Василии Македонянине и при его сыне Льве Мудром.
В Синаксаре Никифор Каллист Ксанфопул сообщает о многих случаев исцелений и чудес, полученных от воды из источника: воскрешение мертвого из Фессалии, исцеление Льва Мудрого от каменозаятия (мочекаменная болезнь), у жены Льва Мудрого Феофано вода угасила зельнейшую огневицу (сильнейшую горячку), брата Льва Стефана разрешила от птисныя немощи (предрасположенности к чахотке), патриарху Иерусалимскому Иоанну исправила поврежденный слух[2].
После падения Константинополя 29 мая 1453 года храм был разрушен и восстановлен вновь в 1833 году Патриархом Константием I и освящён в 1835 (ныне здесь женский монастырь)[3].
Богослужение
Несмотря на известную дату явления Богоматери Льву Маркеллу, празднование обновления Константинопольской церкви Живоносного источника и воспоминание великих чудес, произошедших в храме, совершается не 4 апреля, а в пятницу Светлой седмицы, в этот же день совершается и празднование одноимённой иконе[1].
Служба обновления храма Живоприемного Источника написана Никифором Каллистом Ксанфопулом в XIV веке. На церковнославянский язык эта служба была переведена и добавлена в Цветную Триодь во второй половине XVII века Евфимием Чудовским[4]. До XVII века этой службы в Русской церкви не было. В Цветной Триоди в этот день написано следующее указание: др.-греч. Ψάλλομεν τὴν παροῦσαν Ἀκολουθίαν, τὴν γεγονυῖαν παρὰ κυρίου Νικηφόρου Καλλίστου τοῦ Ξανθοπούλου, εἰς τὴν Ὑπεραγίαν καὶ Κυρίαν Δέσποιναν Θεοτόκον, τὴν Ζωοδόχον Πηγὴν· οὐ γὰρ εὕρομεν ὑπὸ τυπικοῦ τὴν τοιαύτην Ἀκολουθίαν, ἀλλ' ἐτέθη δι' ἀγάπην τῆς Ὑπεραγίας Θεοτόκου — церк.-слав. Поє́мъ настоѧ́щєє послѣ́дованїє, бы́вшєє Ѿ господи́на нїки́фора ка́ллιста ѯанөопу́ла. На прєсвяту́ю госпожу́ влады́чицу Богоро́дицу живопрїє́мный исто́чникъ. Нє Бо ωбрєто́хомъ въ тѵ́пицѣ сицєва́гω послѣ́дованїѧ, но положи́сѧ люБвє́ ра́ди прєсвѧты́ѧ Богоро́дицы.
В самом богослужебном чине на вечерне к воскресным стихирам на «Господи воззвах» и на стиховне присоединяют стихиры в честь обновления храма Живопремный Источник. На утрени поются два канона: Пасхе и Живоприемному Источнику, а также хвалительные стихиры Богородице. На литургии читается Апостол и Евангелие, посвященные Богородице.
В церковной традиции пятница Светлой седмицы выделяется особым образом. В этот день, впервые после Великой агиасмы, на Богоявление совершается освящение воды во всех храмах[1].
| На греческом[5] | На церковнославянском (транслитерация)[6] | |
|---|---|---|
| 1-ая Стихира глас 6. Подобен: Все возложше (Ἦχος πλ. β'. Ὅλην ἀποθέμενοι): | Ξένα καὶ παράδοξα, τῶν οὐρανῶν ὁ Δεσπότης, ἐπὶ σοὶ τετέλεκε, καταρχὰς Πανάμωμε· καὶ γὰρ ἄνωθεν, ἐμφανῶς ἔσταξεν, ὑετὸς καθάπερ, ἐν τῇ μήτρᾳ σου Θεόνυμφε, Πηγὴν δεικνύων σε, σύμπαν ἀγαθὸν ἀναβλύζουσαν, πλημμύραν τε ἰάσεων, τὰς εὐεργεσίας προρρέουσαν ἅπασιν ἀφθόνως, τοῖς χρῄζουσι τὴν ῥῶσιν τῶν ψυχῶν, καὶ τήν ὑγείαν τοῦ σώματος, ὕδατι τῆς χάριτος. | Стра́нная и пресла́вная Небе́с Влады́ка на Тебе́ соверша́ше изнача́ла Всенепоро́чная: И́бо свы́ше я́вственно ука́ну, я́коже дождь во утро́бе Твое́й Богоневе́сто, исто́чник Тя показу́я все благо́е вре́ющий, оби́лие же исцеле́ний, благодея́ния источа́ющий всем незави́стно, тре́бующим кре́пости душ, и здра́вие телесе́, водою́ благода́ти. |
| Кондак глас 8. (Ἦχος πλ. δ'): | Ἐξ ἀκενώτου σου Πηγῆς θεοχαρίτωτε ἐπιβραβεύεις μοι πηγάζουσα τὰ νάματα, ἀενάως τῆς σῆς χάριτος ὑπὲρ λόγον· τὸν γὰρ Λόγον ὡς τεκοῦσαν ὑπὲρ ἔννοιαν, ἱκετεύω σε δροσίζειν με σῇ χάριτι, ἵνα κράζω σοι· Χαῖρε ὕδωρ σωτήριον. | От неистощи́мыя Тя, Исто́чниче Богоблагода́тный, подае́ши ми, точа́щи во́ды Твоея́ благода́ти, приснотеку́щий па́че сло́ва. Я́ко бо Сло́во ро́ждшая па́че смы́сла, молю́ Ти ся, ороси́ мя благода́тию, да зову́ Ти: ра́дуйся, Во́до спаси́тельная. |
История развития образа
Первоначальным прообразом иконы Божией Матери «Живоносный Источник» является древняя греческая Богоматерь, написанная по типу Никопеи Кириотиссы, восходящей, в свою очередь к ещё более древнему изображению Божией Матери, связанному с известным в древнем христианстве Влахернским храмом и почитанием влахернского образа Богородицы в виде мраморной статуи, находящейся недалеко от императорской купальни. Из рук статуи текла святая вода — агиасма[7].
Первое время списки с иконы «Живоносный источник» писались без изображения непосредственно самого вышеуказанного источника. Чуть позже в композицию образа Богоматери иконописцы начали включать изображение чаши, а в ещё более поздних списках иконы появляется и изображение фонтана либо водоёма. В русской традиции иконописцы изображали кладезь, как символ источника.
XIII—XIV век
Одним из самых ранних изображений Богоматери Живоносный источник является Богоматерь типа Оранты, найденная в Крыму и относящаяся историками к концу XIII — началу XIV веков. Образ размещён на глиняном блюде с воздетыми в молитве руками.
XIV век
Более позднее изображение иконы, примерно середины XIV века, описывает церковный историк Никифор Каллист, повествующий об изображении Богоматери в середине чаши, похожей на купель или баптистерий и установленной над источником. В чаше изображена Богоматерь с Младенцем на лоне или груди (тип Кириотисса).
XV век
Образ Живоносного Источника, написанный фреской письма мастера Андроника Византийца, находится в приделе церкви монастыря святого Павла на Афоне. Богоматерь с благословляющим Младенцем изображены в широкой чаше, по сторонам фрески надпись на греческом «Живоносный Источник». Фреска относится историками к первой половине XV века.
XVI век
В XVI веке на Руси, под влиянием греков, появляется обычай также освящать монастырские источники и посвящать их Божией Матери. Соответственно для часовен и купален, установленных над ними также писались иконы Богоматери «Живоносный Источник».
XVII век
XVII век является периодом наибольшего распространения иконы подобного типа. В русской традиции иконописи икона подверглась дальнейшему усложнению композиции, что косвенно может свидетельствовать о снижении её первоначальной символической наполненности, восходящей к первоначальным, греческим образам, основанным на статуе Влахернской Богоматери с истекающей с рук святой водой. На инонах начинают появляться изображения кладезей с бьющей из них водой, по сторонам от Богоматери могут изображаться святители Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст. На переднем плане иногда изображаются одержимые недугами[7] (см. иллюстрацию к статье).
Другие названия иконы
В русской традиции икона «Живоносный Источник» имеет также названия «Живоносной Источницы», «Живоприемного Источника» или просто «Источной». Все наименования отражают суть образа[7].
Образ в России
Наиболее известным чудотворным списком с образа «Живоносный Источник» является икона из Саровской пустыни, принесенная в Саровскую обитель основателем церкви Живоносного источника иеромонахом Иоанном в начале XVIII в. Данный образ глубоко почитал сам преподобный Серафим Саровский.
В середине XIX в. ещё один чтимый список «Живоносного Источника» был принесён из Константинополя в Саровскую обитель иеросхимонахом Иоанникием. Эта икона изображала само событие Явления Богоматери на Живоносном источнике.
В России существовал храм в честь иконы «Живоносный Источник». Он был воздвигнут в 1873 году в Серафимо-Понетаевском Скорбященском монастыре.
В настоящее время в России, Беларуси (место в Осиповичском районе, именуемое Проща) и на Украине существуют храмы, посвящённые иконе, в Харькове и Царицыне (Москва)[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Живоносный Источник"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [hramkgu.ru/publ/chitaem_ikonu/ikona_bozhiej_materi_zhivonosnyj_istochnik/7-1-0-93 Икона Божией Матери «Живоносный Источник»] Храм Святых равноапостольных Кирилла и Мефодия
- ↑ [www.omolenko.com/bogosluzhenia/prolog.htm?p=23#toc10 Собрание синаксарей Постной и Цветной Триоди. Синаксарь на Пресвятую Госпожу Владычицу Богородицу, Живоприемный Источник.]
- ↑ [www.ec-patr.org/afieroma/churches/show.php?lang=en&id=39 The Zoodochos Pege at Baloukli]
- ↑ [www.bogoslov.ru/text/2308475.html Крылов Георгий, протоиерей Как Агиасма стала «скачущей» (история одного литургического разночтения)]
- ↑ [glt.xyz/texts/Pen/p16.uni.htm Богослужебные книги на греческом. Триодь Цветная]
- ↑ [liturgy.ru/books_sl/tcolor?page=47 Богослужебные книги. Триодь Цветная]
- ↑ 1 2 3 [lojok.orthodoxy.ru/icona.htm Живоносный источник] // Страница прихода в честь иконы Пресвятой Богородицы «ЖИВОНОСНЫЙ ИСТОЧНИК»
Литература
- Шевченко Э. В. [www.pravenc.ru/text/182259.html Живоносный Источник] // Православная энциклопедия. Том XIX. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-034-9
Отрывок, характеризующий Живоносный Источник
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
