Живописная Украина

«Живописная Украина» (укр. «Живописна Україна») — серия офортов украинского поэта и художника Тараса Григорьевича Шевченко.

Замысел издания серии офортов, воспевающих красоту Украины возник у Т. Шевченко в 1843 году во время его путешествия по родине, о чём свидетельствуют его рисунки и эскизы, сделанные во время этой поездки. Решение автора выполнить задуманную серию именно в офорте было для своего времени смелым и новым, так как в Императорской Академии художеств, где в это время господствовала классическая резцовая гравюра, и офортом практически никто не занимался. Т. Шевченко пришлось заниматься этой новой для себя работой почти самостоятельно. Материала, привезенного с Украины, Шевченко хватало, надо было только выбрать сюжеты, отвечающие задуманной им программе. Из намеченного им, известно лишь анонсированные: первый (и единственный) выпуск «Живописной Украины» должен был состоять из 6 офортов про историческое прошлое, народный быт, обычаи и фольклор, природу и исторические памятники Украины. Над этой серией автор продолжал работу на протяжении всего 1844 года.

В 1845 должен был выйти второй выпуск «Живописной Украины». Этот замысел Т. Шевченко с энтузиазмом поддержали его единомышленники. Идею выпуска издания, а впоследствии и его распространения горячо поддержала княжна В. Н. Репнина, дочь бывшего генерал-губернатора Н. Г. Репнина-Волконского: «… получив Ваше письмо, я часто молилась за Вас или, лучше сказать, за успех Вашего дела». Но для успешного осуществления своего грандиозного проекта Т. Шевченко потребовалась помощь (особенно, материальная) и вообще всяческое содействие официальных лиц и учреждений. Княжна Варвара Репнина провела подписку на «Живописную Украину» с помощью друзей Шевченко и при содействии официальных лиц. Так, 6 сентября вышел рапорт с сообщением об организации подписки на это издание. Продолжала активно помогать в распространении «Живописной Украины» и В. Н. Репнина.

20 октября на имя харьковского генерал-губернатора поступает сообщение исполняющего обязанности предводителя дворянства Полтавского уезда о принятых мерах по распространению издания. Этим же днем датировано письмо черниговского губернского предводителя дворянства В. Н. Ладомирского генерал-губернатору Н. А. Долгорукову с сообщением о подписке на эстампы «Живописная Украина». Это был ответ на уже упоминавшееся письмо Н. Долгорукова (сентябрь 1844) с просьбой о распространении подписки на «Живописную Украины» среди дворян. А вскоре, 3 ноября, в канцелярию генерал-губернатора Н. Долгорукова обратился харьковский гражданский губернатор С. Н. Муханов с просьбой прислать ему эстампы Т. Шевченко.

В конце ноября 1844 вышел из печати полностью весь альбом офортов под названием «Живописная Украина». К автору продолжали поступать неофициальные и официальные заказы на это издание. Так, в письме от 13 декабря 1844 княжна Репнина просит выслать ей "на первый случай хотя 100 экземпляров «Живописной Украины».

В 1845 Т. Шевченко запланировал продолжить издание и подготовить к печати второй выпуск «Живописной Украины», но из-за нехватки денег должен был дело прекратить. Первый выпуск не принес ему ожидаемых средств на планируемый им выкуп из крепостничества родственников Шевченко.

Литература

• «Украина: хронология развития». Энциклопедическое издание в 6-ти томах, издательство «Крион».

Отрывок, характеризующий Живописная Украина

Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.