Жовна, Александр Юрьевич

Алекса́ндр Ю́рьевич Жо́вна (укр. Олександр Юрійович Жовна), 15 февраля 1960, Новомиргород, Кировоградская область, УССР) — украинский писатель и киносценарист. Член Национального союза писателей Украины и Национального союза кинематографистов Украины. Заслуженный деятель искусств Украины.

Биография

Александр Юрьевич Жовна родился 15 февраля 1960 года в городе Новомиргород Кировоградской области. В 1982 закончил Киевский педагогический институт имени Горького (ныне — Национальный педагогический университет имени Михаила Драгоманова).

Автор книг «Партитура на могильном камне», «Вдовушка», «Эксперимент», «Маленькая жизнь», «Её тело пахло зимними яблоками». По рассказам Александра Жовны «Партитура на могильном камне», «SH Second hand», «Эксперимент» сняты фильмы. «Партитура на могильном камне» (1995), «Second hand» (оба — режиссёр Ярослав Лупий), «Ночь светла» (режиссёр — Роман Балаян).

В 2008 году Александр Жовна дебютировал как режиссёр, он экранизировал собственную драму «Маленькая жизнь». Лента участвовала в кинофестивалях «Покров» и «Молодость».

Будучи заметной фигурой в современной культуре Украины, Жовна продолжает работать педагогом-дефектологом в Новомиргородском интернате для умственно отсталых детей, куда пришёл на работу в 1982 году, сознательно отказывается от переезда в Киев. На вопрос, что его держит на такой непростой работе, — отвечает: «Я называю своих воспитанников людьми с маленьким умом и большим сердцем. Скажем так, мне интереснее общаться с умственно отсталыми, чтобы писать для умственно не отсталых». Александра Жовну называют «писателем потустороннего», поскольку по его собственному признанию ему «действительно интересны пограничные состояния, параллельный мир людей с нетрадиционной психикой, интеллектом, физическим развитием».

Писатель признаёт, что сам мало разговаривает на украинском языке, в основном — на суржике.

Его рассказ «Маленькая жизнь» входит в школьную программу по украинской литературе.

Звания, премии

19 августа 2008 года присвоено звание «Заслуженный деятель искусств Украины» — «за значительный личный вклад в социально-экономическое, культурное развитие Украины, весомые трудовые достижения и по случаю 17-й годовщины независимости Украины».

Александр Жовна — лауреат нескольких литературных премий, в частности на Всеукраинском конкурсе романов и киносценариев «Коронация слова» 2000 году получил диплом за киносценарий «Дорога», 2001 года — за сценарий «Эксперимент», 2003 года — за сценарий «Вдовушка».

Изданные книги (на украинском)

• Вдовушка: Рассказы и повести — Кировоград: Кировоградское государственное издательство, 1996.
• Маленькая жизнь: Рассказы: Для среднего школьного возраста. — Кировоград: ПВЦ «Мавик», 2004. — 90 с. Содержание: Маленькая жизнь. Наташа. История одного похорон. Чего-то Саша не приходит? Хромая русалка.
• Её тело пахло зимними яблоками: Рассказы и повести. — Львов : Литературное агентство «Пирамида», 2008. — 388 с.
• История Лизы [Роман] / А. Жовна. — Кировоград : Имэкс-ЛТД, 2014. — 200 с.
• Визрівання : проза / О. Жовна. — Кіровоград : Імекс-ЛТД, 2015. — 560 с.

Семья

С 1985 года женат на Светлане Портенко, которая также работает в Новомиргородском интернате. Дочь Анастасия (1986 г.р).

Литература

• Вишневська Світлана. Народжується кіно… // Кам’янець-Подільський вісник. — 1994. — 3 грудня. — С. 7.
• Письменники України: Довідник. — Дніпропетровськ: ВПОП «Дніпро», 1996. — С. 92.

Ссылки

• [nspu.org.ua/dovidnyk/%D0%96 Национальный союз писателей Украины. Писательский справочник]
• [www.kinokolo.ua/cyclopedia/person.php/257 Национальный кинопортал. Жовна Александр]
• [www.ufb.org.ua/philanthropy/735.html «Маленькая жизнь»: столичный выход в народ]
• [library.kr.ua/elib/zhovna/ Александр Жовна. Эксперимент (рассказ тифлосурдопедагога); путаное интервью; Утренний сон (киносценарий); SECOND HAND]
• [kirovograd.rks.kr.ua/daily/kirovograd/2008/2/28/alexander-zhovna/ «Нация, допустившая существование явления Поплавского, подлежит генетическому уничтожению!» Интервью непровинциального писателя]

Отрывок, характеризующий Жовна, Александр Юрьевич

Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.