Жоламан Тленшиулы

Жоламан Тленшиулы (Юламан Тлянчиев) — батыр, тархан, старшина рода табын поколения жетыру Младшего жуза. Возглавил движение казахских родов табын и тама в 1822 - 1824 годов за возврат земель по реке Илеку отобранных под постройку крепостей Ново-Илецкой военной линии, и возвращение хана Арынгазы из России. Сын тархана Тленши бия и внук батыра Букенбая. Имел братьев Есенамана, Тумалака, Арабая, Абита, Ачибая.

В русских источниках о Жоламан батыре есть такое сведение: «Жоламан Тленчи (Юламан Тлянчиев) - батыр из рода табын. Тархан, старшина. Возглавил движение казахских родов табын и тама в 1822-1824 гг. за возврат земель по р. Илеку, отобранных под постройку крепостей Ново-Илецкой военной линии, и возвращение султана Арынгазы из России...»

В 20-х годах XIX века Оренбургская администрация отняла земли, принадлежавшие казахам из рода табын в долине реки Илек, и начала строительство крепостей. Была создана Ново-Илецкая военная линия, протянувшаяся по берегам рек Яик, Илек, Бердянка, Кураты. В военную линию входило 29 укреплений. 3 сентября 1823 года группа представителей рода табын направила письмо Оренбургскому генерал-губернатору Эссену, в котором выражался протест против колониальной политики, проводимой администрацией края. Председатель комиссии, рассматривающей вопросы распределения казахских земель, Шергазы хан признал протест незаконным и пригрозил применить против недовольных военную силу. Такой ответ побудил табынцев к вооруженному восстанию под руководством Жоламан батыра. Казахи Младшего жуза, поддержавшие призыв Жоламана, начали совершать нападения на пограничные укрепления и аулы султанов-правителей. На первом этапе в 1824-1832 годов народно-освободительная война носил характер локальных военных выступлений. В Младшем жузе они были возглавлены Жоламаном Тленшиулы, в Букеевской Орде - Исатаем и Махамбетом, в Среднем жузе - султаном Саржаном Касымулы. В 1835 году к ним присоединились люди из родов жагалбайлы, жаппас, алшын, аргын, кыпчак, число восставших достигла 3 тысяч человек. Для подавления восстания Оренбургская администрация послала войска. В середине 30-х годов XIX века отряды Жоламан батыра присоединились к отрядам хана Кенесары Касымова и продолжили совместную борьбу. С уходом отрядов Кенесары на юге, отряды Жоламан батыра стали распадаться.

В 40-х годах XIX века Жоламан батыр откочевал в Бухару, дальнейшая судьба его неизвестна.

Отрывок, характеризующий Жоламан Тленшиулы

Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.