Жолье, Луи

Луи Жолье
Louis Jolliet
Памятник Жолье перед зданием парламента Квебека
Род деятельности:	первопроходец, гидрограф
Дата рождения:	21 сентября 1645(1645-09-21)
Место рождения:	близ Квебека, Новая Франция
Подданство:	французское
Дата смерти:	1700(1700)
Супруга:	Клер-Франсуаза Биссо

Луи Жолье (фр. Louis Jolliet, реже Joliet; 21 сентября 1645—1700) — франкоканадский первопроходец, скупщик пушнины, гидрограф и исследователь Северной Америки. В 1673 году вместе с Жаком Маркеттом впервые исследовал верхнее течение реки Миссисипи.

Биография

Родился во французском поселении близ города Квебека. Учился в иезуитской школе и семинарии, и изначально собирался пойти в духовенство. В 1667 году ушел из семинарии и отправился в Париж, где изучал гидрографию. Вернувшись в Новую Францию, вместе с братом занялся пушным промыслом.

В 1672 году по указанию губернатора Талона (фр.) Жолье с компаньонами отправился в экспедицию по изучению «красивой реки» к западу от Великих озер о которой рассказывали индейцы и для определения, куда она впадает — в Мексиканский залив или в Калифорнийский. В декабре к экспедиции присоединился миссионер Жак Маркетт. Перезимовав на берегу пролива Макино и изучив рассказы индейцев, в мае 1673 года экспедиция из семи человек на двух каноэ отправилась на запад. Экспедиция прошла вверх по Фоксу (англ.), по суше прошла до Висконсина и спустилась к Миссисипи. Однако до моря Жолье дойти не удалось. Индейцы Куапо было неприветливыми и поддерживали контакты с испанцами; французы, опасаясь, что их могут взять в плен, вернулись на север, не дойдя 700 км до устья Миссисипи. Тем не менее, пройденный путь позволил установить, что Миссисипи впадает в Мексиканский залив. В 1674 году Жолье вернулся в Квебек. Недоплывая до города, его каноэ перевернулось; Жолье удалось спастись, но все остальные люди на борту погибли, а путевые записки были утеряны в воде.

Осенью 1675 года Жолье женился на 19-летней Клер-Франсуазе Биссо и снова занялся пушным промыслом вместе с родственниками жены.

В 1679 году Жолье отправился с экспедицией на Гудзонов залив, где повстречался с английским губернатором Бейли и отказался переходить нас сторону англичан.

В 1680 году получил во владение остров Антикости, где построил форт и поселение для рыбной ловли и китобойного промысла. Оказался разорен из-за того, что в 1690 году англичане захватили его корабль с товарами, женой и тещей, а в 1692 году сожгли постройки на Антикости.

В 1689 и 1694 году Жолье организовывал экспедиции на Лабрадор, создавал карты побережья и торговал с эскимосами.

Параллельно с путешествиями и торговлей пушниной, Жолье преподавал гидрографию в колледже в Квебеке. В 1697 году он получил небольшое поместье близ Квебека и был назначен королевским гидрографом.

Считается, что Луи Жолье умер в 1700 году, после того, как в мае отправился на Антикости; однако тело его найдено не было, и ни причина, ни дата смерти не известны. 15 сентября 1700 года в Квебеке прошла месса за упокой его души.

Литература

• Slater, Renée. Marquette, Jacques (1637—1675), and Louis Jolliet (1645—1700) // [books.google.com/books?id=a2esfSswEc8C&pg=PA771 Literature of Travel and Exploration: an Encyclopedia] / Jennifer Speake, ed. — Taylor & Francis, 2003. — Т. 2. — P. 770—771. — 516 p. — ISBN 1579584241.

Ссылки

• [www.biographi.ca/009004-119.01-e.php?&id_nbr=360 JOLLIET, LOUIS] в Dictionary of Canadian Biography  (англ.)
• [www.newadvent.org/cathen/08496a.htm Louis Joliet] в Catholic Encyclopedia  (англ.)

Отрывок, характеризующий Жолье, Луи

– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.