Жордан, Руй

Руй Жордан
Руй Жордан в марте 1972
Общая информация
Полное имя	Руй Мануэл Триндади Жордан
Родился	9 августа 1952(1952-08-09) (71 год) Бенгела, Ангола
Гражданство	Португалия
Рост	179 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1970—1971	Спортинг (Бенгела)
1971	Бенфика
Клубная карьера*
1971—1976	Бенфика	91 (63)
1976—1977	Реал Сарагоса	33 (14)
1977—1986	Спортинг	207 (138)
1979	→  Нью-Ингленд Ти Мен	0 (0)
1987—1989	Витория (Сетубал)	60 (12)
1971—1989	Всего за карьеру	391 (227)
Национальная сборная**
1971	Португалия (до 18)	7 (1)
1972	Португалия (до 21)	1 (0)
1972—1989	Португалия	43 (15)
Международные медали
Чемпионаты Европы
Бронза	Франция 1984
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Руй Мануэ́л Тринда́ди Жорда́н (порт. Rui Manuel Trindade Jordão; род. 9 августа 1952, Бенгела) — португальский футболист, нападающий. Родился в Анголе, которая на тот момент являлась колонией Португалии, и поэтому имел право выступать за национальную сборную Португалии.

Большую часть карьеры провёл в португальских клубах-соперниках: Бенфике и Спортинге; в составе обоих клубов был удостоен «Серебряного мяча».

Карьера

В 1971 году юный Жордао перешёл в лиссабонскую «Бенфику». В своём первом сезоне он забил лишь 6 голов, а во втором пять. Но уже в сезоне 1975/76 он отличился 30 раз, стал лучшим бомбардиром чемпионата Португалии и получил «Серебряный мяч».

Следующий сезон он провёл в Испании, в составе клуба «Реал Сарагоса», за который он забил 14 голов. В 1977 году он возвращается в Португалию.

По возвращении, играл в «Спортинге» 10 лет и в 1980 году во второй раз становится лучшим бомбардиром и, впервые, лучшим игроком португальского первенства.

Закончил свою карьеру Руй Жордан в составе клуба «Витория» (Сетубал) в 37 лет.

Международная карьера

Свой первый матч за сборную Жордао провёл 29 марта 1972 года против сборной Кипра, который сборная Португалии выиграла 4:0, а сам Жордао забил свой первый гол за сборную.

13 ноября 1983 года Жордао забил решающий гол в ворота сборной СССР, который помог его сборной квалифицироваться на Евро-1984. В полуфинале турнира игрок сделал дубль, но это не помогло его сборной выиграть.

После 1984 года Жордао потерял место в стартовом составе сборной, а в 1989 завершил международную карьеру.

Достижения

Командные достижения

Бенфика (Лиссабон)

• Победитель чемпионата Португалии (2): 1971/72,1972/73
• Обладатель Кубка Португалии: 1971/72
• Финалист Кубка Португалии (2): 1973/74, 1974/75

Спортинг (Лиссабон)

• Победитель чемпионата Португалии (2): 1979/80,1981/82
• Обладатель Кубка Португалии (2): 1977/78, 1981/82
• Финалист Кубка Португалии: 1978/79
• Обладатель Суперкубка Португалии: 1981/82

Сборная Португалии

• Бронзовый призёр чемпионата Европы: 1984

Личные достижения

• Футболист года в Португалии: 1980
• Лучший бомбардир чемпионата Португалии (2): 1975/76, 1979/80

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Еврокубки		Суперкубок Португалии		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Бенфика	1971/72	18	7	4	3	8	2	-	-	30	12
	1972/73	10	5	1	0	2	1	-	-	13	6
	1973/74	27	15	5	2	4	0	-	-	36	17
	1974/75	8	6	4	1	2	4	-	-	14	11
	1975/76	28	30	1	0	5	3	-	-	34	33
	Итого	91	63	15	6	21	10	0	0	127	79
Реал Сарагоса	1976/77	33	14	0	0	0	0	-	-	33	14
	Итого	33	14	0	0	0	0	0	0	33	14
Спортинг (Лиссабон)	1977/78	16	15	4	4	2	1	-	-	22	20
	1978/79	11	8	5	2	0	0	-	-	16	10
	1979/80	29	30	5	4	4	0	0	0	38	34
	1980/81	28	14	1	2	2	0	2	3	33	19
	1981/82	27	26	5	5	5	3	0	0	37	34
	1982/83	26	18	4	4	4	0	1	2	35	24
	1983/84	29	16	7	9	4	2	0	0	40	27
	1984/85	18	8	3	2	3	0	0	0	24	10
	1985/86	23	3	5	2	7	1	0	0	35	6
	Итого	207	138	39	34	31	7	3	5	280	184
Витория (Сетубал)	1987/88	24	1	?	?	0	0	0	0	?	?
	1988/89	36	11	1+	?	0	0	0	0	37+	11+
	Итого	60	12	1+	?	0	0	0	0	61+	12+
Всего за карьеру		391	227	55+	40+	52	17	3	5	501+	289+

См. также

• Эйсебио

Ссылки

• [footballzz.com/jogador.php?id=11733 Профиль на сайте footballzz.com] (англ.)
• [c-34.football-players.on-planet.com/Jordao_Ruiy.html Профиль] на c-14.football-players.on-planet.com
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=18222 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Жордан, Руй

Пьера с тринадцатью другими отвели на Крымский Брод, в каретный сарай купеческого дома. Проходя по улицам, Пьер задыхался от дыма, который, казалось, стоял над всем городом. С разных сторон виднелись пожары. Пьер тогда еще не понимал значения сожженной Москвы и с ужасом смотрел на эти пожары.
В каретном сарае одного дома у Крымского Брода Пьер пробыл еще четыре дня и во время этих дней из разговора французских солдат узнал, что все содержащиеся здесь ожидали с каждым днем решения маршала. Какого маршала, Пьер не мог узнать от солдат. Для солдата, очевидно, маршал представлялся высшим и несколько таинственным звеном власти.
Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.

Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.