Жубер, Петрус Якобус
| Петрус Якобус Жубер | |
 Петрус Якобус Жубер | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Годы службы | |
Пе́трус Яко́бус Жубе́р (африк. Petrus Jacobus Joubert, более известный как Пит Жубер; 20 января 1831 — 28 марта 1900) — политический деятель и коммандант-генерал Республики Трансвааль.
Биография
Семья Жубера имела французские корни: его предок и тёзка, провансалец Пьер Жубер, будучи гугенотом, после отмены Людовиком XIV в 1685 году Нантского эдикта, сначала перебрался в Нидерланды, а в 1688 году переселился в Капскую колонию.
Петрус Жубер родился в Капской колонии, в округе Оудтсхоорн, на ферме Канго (Cango), а потом, в ходе Великого Трека, переехал с отцом в Наталь (в отряде Питера Ретифа). Ретиф и вся его делегация были изменнически убиты зулусским королём Дингааном сразу после подписания мирного договора. Такая же участь грозила и всему отряду Ретифа, включая Жуберов. Они были спасены летучим отрядом-«коммандо» (Vlug Kommando[1]) доблестного Андриса Преториуса…
В 1847 году Петрус Жубер перебрался в Республику Трансвааль. Сначала юный Пит Жубер трудился на фермах, а затем занялся изучением юриспруденции. В 1852 году сражался с Сечеле, правителем баквена, относящихся к этнической общности тсвана. Приобрёл большое уважение среди жителей округа Ваккерстроом. В 1864 году его избрали депутатом фольксраада. Вскоре Жубер стал его президентом. В 1875 году Петрус Якобус Жубер был назначен генеральным прокурором республики Трансвааль.
В 1880-1881 годах Петрус Жубер возглавил войну буров за независимость Трансвааля, оккупированного английскими войсками. С 1880 года — коммандант-генерал (верховный главнокомандующий) трансваальской армии. Успешно сражался с англичанами, одержал блестящую победу в битве за Маджуба-Хилл. В 1893[2] и 1898 годах был кандидатом «Прогрессивной» партии на пост президента республики, но не был избран; в 1898 году избран вице-президентом (при президенте Пауле Крюгере).
Когда президент Крюгер выразил свою радость по поводу открытия новых золотых приисков, Жубер сказал ему: «Надо не радоваться, а плакать, потому что из-за золота наша земля пропитается кровью». Его пророчество полностью сбылось.
После того, как буры Трансвааля в 1895 году окружили и взяли в плен отряд Джеймсона, планировавшего поднять в Трансваале анти-бурское восстание «ойтландеров»[3], - Жубер руководил постройкой укреплений в стране на случай войны. При этом был сторонником умеренных уступок требованиям Англии и в связи с этим конфликтовал с П. Крюгером. Тем не менее, во время войны с Англией он был назначен командующим вооружённых сил Трансвааля. Но в ведении боевых действий он не проявлял инициативы и свои главные силы (около 21 000 человек) сосредоточил вокруг осаждённого Ледисмита (с гарнизоном 12 500). Это было ошибкой, так как время, когда было возможно оккупировать Наталь, было упущено, и англичане смогли перебросить в страну необходимые подкрепления.
Умер Жубер от последствий падения с коня. Крюгер на его похоронах сказал, что «потерял правую руку»… После Жубера командование бурскими отрядами в Натале было возложено на Луиса Боту.
Свидетельства современников
Леонид Покровский, российский офицер и доброволец, сражавшийся на стороне буров, следующим образом описывал П. Жубера:Джордж Уайт, английский генерал:Несмотря на свою уже значительную седину, он выглядел ещё далеко не стариком, держался прямо, немного полный, выше среднего роста, представительный, он производил симпатичное впечатление. Одет он был также, как и все буры, и также имел грязные загорелые черствые руки простого крестьянина.— [4]
Это был солдат и джентльмен, мужественный и достойный противник.
Напишите отзыв о статье "Жубер, Петрус Якобус"
Примечания
- ↑ В ХХ веке слово «коммандо», в немецкой транскрипции «Kommandos», вошло в международный лексикон.
- ↑ На выборах 1893 г. Жубер собрал 7246 голосов, а Крюгер — 7911.
- ↑ В буквальном переводе: «иноземцев».
- ↑ Англо-бурская война 1899—1902 гг. По архивным материалам и воспоминаниям очевидцев. — М., 2001. — С. 414.
Ссылки
- Жубер, Петрус Якобус // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Жубер, Петрус Якобус
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
