Жук-олень

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жук-олень

Самец и самка
Научная классификация
Международное научное название

Lucanus cervus (Linnaeus, 1758)

Синонимы
  • Scarabaeus cervus Linnaeus, 1758
  • Lucanus capreolus Füessly, 1775
  • ucanus dorcas Müller, 1776
  • Lucanus capra Olivier, 1789
  • Lucanus hircus Herbst, 1790
  • Lucanus inermis Marsham, 1802
  • Lucanus grandis Haworth, 1807
  • Lucanus microcephalus Mulsant, 1842
  • Lucanus lusitanicus Hope et Westwood, 1845
  • Lucanus maxillaris Motschulsky, 1845
  • Lucanus vicinus Hope et Westwood, 1845
  • Lucanus cornutus Dale, 1893
  • Lucanus judaicus Planet, 1902
  • Lucanus validus Möllenk, 1912
Ареал
Ареал жука-оленя на территории Европы: нынешний (закрашен красным цветом) и исторический, где вид уже вымер (заштрихован)[1]

Систематика
на Викивидах
Изображения
на Викискладе
Слушать введение в статью · (инф.)
Этот звуковой файл был создан на основе введения в статью [ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%96%D1%83%D0%BA-%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D1%8C&oldid=45967517 версии] за 8 июля 2012 года и не отражает правки после этой даты.
см. также другие аудиостатьи

Жук-олень[2] (лат. Lucanus cervus) — крупный жук из рода Lucanus в составе семейства рогачей. Является самым крупным жуком, обитающим на территории Европы[3][4]: отдельные особи самцов номинативного подвида могут достигать длины до 86 — 91 мм[5][6] при средней длине самцов 70—74 мм. Также является вторым по величине жуком (после реликтового дровосека)[7], обитающим на территории России.

Жук-олень встречается в дубравах и широколиственных лесах с примесью дуба в Европе, Передней Азии, Турции, Иране и Северной Африке. Самцы отличаются хорошо развитыми и увеличенными мандибулами, которые превращены в т. н. «рога». Личинки развиваются в древесине мёртвых лиственных деревьев, преимущественно в древесине дуба, на протяжении 4—6 лет[4].

Жуки-олени встречаются преимущественно редко и локально. Ареал вида сокращается, в связи с чем он занесён в охранные документы и Красные книги многих стран Европы, включая Украину[8], Российскую Федерацию, Казахстан и Белоруссию[9], также с 1982 года жук-олень занесён во второе приложение Бернской конвенции[1]. Основными причинами сокращения популяции жука-оленя являются массовые вырубки лесов, санитарные «чистки» лесных угодий, неконтролируемый сбор жуков коллекционерами и случайными лицами[10][11].





Этимология названия и систематика

Плиний упоминает жуков-оленей в своей «Естественной истории», называя их Lucanus, что означает «обитающий в Лукании»[12] — области в северной Этрурии, которая находится на северо-востоке от Пизы, где их использовали в качестве амулетов. Впоследствии данное название было дано всему роду жуков, к которому относится данный вид. В 1758 году Карл Линней описал данный вид в своём труде «Systema naturæ», дав ему видовой латинский эпитет «cervus», что означает «олень»[12].

Жук-олень является представителем голарктического рода Lucanus (Scopoli, 1763), насчитывающего около 50 видов, которые распространены на территории Европы, Юго-Восточной Азии и Северной Америки. Большинство видов рода сосредоточено в Азии. Данный род включает в себя крупных жуков чёрного, бурого, коричневатого цветов с удлинённым уплощённым телом. Самцы всех видов отличаются сильно увеличенными мандибулами (выраженный половой диморфизм)[13]. Жук-олень является одним из трёх видов рода, обитающих на территории России[13][14][15], и единственным представителем рода на территории Украины и Белоруссии[3].

Описание

Длина тела номинативного подвида Lucanus cervus cervus: самцов 45—85 мм[4], самок 25—57 мм[4][16], при этом жуки из разных мест могут заметно отличаться друг от друга размерами. Документально подтверждённая рекордная длина пойманного на территории Европы самца номинативного подвида составляла 95 мм[17]. Самцы обитающих в Турции и Сирии подвидов Lucanus cervus akbesianus и Lucanus cervus judaicus могут достигать длины до 100—103 мм[18].

Тело относительно крупное, уплощённое, голова сверху плоская. Выражен половой диморфизм — мандибулы самцов, как правило, хорошо развиты и увеличены, намного крупнее, чем у самки[11]. Надкрылья полностью покрывают брюшко. У самцов они коричневого цвета с красноватым отливом, у самок — буро-чёрные[7][11]. Изредка встречаются особи с тёмно-коричневыми надкрыльями. Надкрылья не опушены[19]. Голова, переднеспинка, щиток, ноги и низ тела чёрного цвета.

Глаза у самок цельные, у самцов до половины разделены щёчными выступами[13]. Верхняя губа у самца загнута вниз. Голова самца сильно расширена. Усики коленчатые, с длинным стебельком — 1-й членик усика непропорционально большой, а 2-й членик прикрепляется к нему не по центру, а несколько смещаясь вперёд[13]. Булава усиков гребневидная, не смыкающаяся, в зависимости от подвида, может быть четырёх-, пяти- или шестичлениковой. Мандибулы самца развиты очень сильно, превращены в «рога». От основного ствола каждой мандибулы отходят два зубца. Главный зубец на внутреннем крае мандибул самца находится перед их серединой. Окраска мандибул самцов может варьироваться от яркой красно-коричневой до коричневой. Посмертно цвет мандибул всегда изменяется на более тёмный, преимущественно тёмно-коричневый. Задние углы переднеспинки тупые. Передние тазики ног относительно широко отделены друг от друга. Голени задней пары ног имеют несколько зубцов по наружному краю, голени передних ног сверху без рёбер и килей[11][13][19]. На передней стороне бёдер передних лапок имеются резко очерченные продольные овальные пятна жёлто-охристо-рыжего цвета, которые образованы густыми короткими волосками[7].

Сравнение с похожими видами

Похож на самку жука-оленя небольшого размера оленёк обыкновенный (Dorcus parallelopipedus)[1]. Последний отличается меньшей величиной: очень плоским телом длиной 16—32 мм. матово-чёрного цвета, большой головой, а также грудью, которая шире головы[13]. Также вид характеризуется 4-члениковой булавой усиков, слаборазвитыми мандибулами, которые у самца почти такой же величины, как у самки. Наружный край голени задних ног с 1 шипом, а не с тремя, как у жука-оленя. Оленёк обыкновенный встречается повсеместно в зоне широколиственных лесов на территории Европы, Северо-Западной Африки, на Кавказе, в Крыму и Западной Азии[13].

На территории Испании и Португалии жука-оленя можно спутать с близкородственным видом, эндемиком Пиренейского полуострова и северного Марокко[20] — Lucanus barbarossa[1][К 1] (Fabricius, 1801). Он характеризуется 6-члениковой булавой усиков, в то время как булава усиков жука-оленя на пересекающихся участках ареалов обоих видов является 4-члениковой. Отличается также окраска Lucanus barbarossa: жук смоляно-чёрный, с красновато-коричневыми мандибулами, но иногда весь жук может быть окрашен в тёмно-коричневый или смоляно-чёрный цвет[21][22].

На юге Италии и в Провансе на юго-востоке Франции жука-оленя можно спутать с другим близкородственным видом — Lucanus tetraodon[1]. Самцы данного вида отличаются 5-члениковой булавой усиков, в то время как булава усиков жука-оленя на пересекающихся участках ареалов обоих видов является 4-члениковой.

В данных регионах самок видов Lucanus tetraodon и Lucanus barbarossa часто ошибочно относят к виду «жук-олень» (Lucanus cervus), потому что они довольно сильно похожи между собой[1].

Распространение и местообитание

Западнопалеарктический суббореальный вид. Жуки-олени распространены в Европе, Передней Азии, Турции, Иране и на крайнем северо-западе Казахстана, а также, возможно, в Северной Африке.

В Европе ареал вида простирается на север до Швеции, на юг до южной Франции и Балканского полуострова. Ареал включает также Латвию, Белоруссию, Украину[23], Молдавию, западную и центральную части Грузии[4]. Ареал на востоке достигает поймы реки Урала на территории Казахстана. Вид вымер на территории Дании, Эстонии, Литвы, а также на большей части территории Великобритании[1]. Имеются данные о единственной находке в Ярославской области[24]. Имеются указания о находках вида в Калужской области в сентябре 1981 года и в июне 2002 года[25].

В России вид широко распространён в европейской части, включая Воронежскую и Белгородскую области. По единичным находкам вид достоверно отмечался в Калужской[26] и Липецкой[27] областях. На юго-западе Орловской области жук-олень был отмечен как очень редкий только в начале ХХ в.[28], а на юго-востоке Рязанской области — по неприведённым данным[29]. Относительно плотные локальные популяции жука-оленя в данный момент отмечаются не севернее Курской[30], Воронежской[31] и Пензенской[32] областей.

Северная граница ареала на территории России проходит примерно через Псковскую, Курскую, Самарскую области, Тульскую, Московскую[33], Рязанскую области, республику Чувашию и Башкирию (на северо-востоке), южная — Краснодарский и Ставропольский край, юго-восток европейской части (включая Волгоградскую область). Распространён на восток до Поволжья и Южного Урала, встречается также на Западном Кавказе[4]. На территории в Удмуртии вид отмечен в Алнашском районе в окрестностях деревни Байтеряково.

На Украине вид встречается в отдельных местах почти по всей территории, преимущественно в северных, центральных и восточных частях страны. Нередок на территории Харьковской и Черниговской областей[11]. В Крыму он распространён в основном в горно-лесной части полуострова[34], однако по долине Салгира проник в степь, где обнаружен в лесопарке возле села Пятихатки Красногвардейского района[35].

В Белоруссии вид встречается преимущественно в дубравах Полесья. В центральной и северной частях страны находки жука являются редкими и единичными. Отмечен в Беловежской пуще[9].

На территории Казахстана вид обитает в дубравах и широколиственных лесах в долине реки Урал, но также проникает в лесостепь.

Распространение данного вида жуков связано не столько с географическими регионами и климатическими зонами, сколько со специфическими биотопами, которые являются типичным местом его обитания[10]. Является мезофильным видом. Жук-олень приурочен к старым широколиственным лесам[36]. Предпочитает широколиственные леса в области дубового пояса, также может встречаться в старых парках, в смешанных лесах с примесью дуба[7][19][37]. Заселяет как равнинные, так и горные участки (в частности, на Кавказе), но обычно не поднимается в горах выше 800—900 м н. у. м.[38]

Биология

Время лёта жука-оленя длится с конца мая до середины июля[11]. Временные рамки лёта могут незначительно изменяться в зависимости от погодных условий и участка ареала[1] — на юге лёт жуков начинается раньше, а ближе к северным широтам — позже, например, в Великобритании имаго порой можно наблюдать в августе — сентябре[1]. Лёт относительно растянут и в среднем длится примерно 3—4 недели. Самцы встречаются преимущественно до первой декады июля. Оплодотворённые самки, ещё не отложившие яйца, могут встречаться на протяжении всего июля, вплоть до первых чисел августа[7][37].

Суточное время активности вида может варьироваться в зависимости от региона: в северной части ареала жуки активны преимущественно в сумерках и относительно мало активны днём, в то время как на юге ареала жуки ведут в основном дневной образ жизни[1]. В дневное время жуки-олени чаще всего находятся на стволах деревьев около повреждений с вытекающим древесным соком. Также жуки могут питаться соком из повреждённых молодых побегов деревьев и кустарников[7][37]. В дождливую и ветреную погоду, при похолодании неактивны. Летают преимущественно днём, а также в тёплые вечера и в сумерках. В темноте лёт прекращается[39]. Согласно наблюдениям, самцы обладают большей склонностью к полётам, чем самки. Жуки осуществляют перелёты преимущественно на короткие дистанции, реже — на расстояния до 3 км[40]. Полёт относительно быстрый и управляемый. Взлёт с горизонтальной поверхности даётся трудно, и не каждый старт бывает удачным[41]. Поэтому жуки обычно взлетают со стволов деревьев, развивая достаточную подъёмную силу. Во время полёта самцы держат своё тело почти вертикально, чтобы компенсировать перевешивающие мандибулы[41]. При температуре воздуха ниже +16 °C жуки не летают[40].

Самцы часто агрессивны по отношению к другим самцам своего вида: довольно часто вступают в драки между собой за доступ к местам вытекания древесного сока или за самок. Такие сражения обычно происходят на стволах деревьев, когда один самец находится выше другого. Победителем чаще всего становится нижний самец[41]. Завидев противника, самцы принимают угрожающую позу — приподнимают переднюю часть тела вверх и широко расправляют в стороны усики. Если угрозы не действуют, самец атакует противника. При этом самцы обычно высоко поднимаются на передних и средних ногах («вставая на дыбы»), широко раскрывают челюсти и бросаются друг на друга. В ходе таких драк каждый из соперников пытается подцепить противника за углы надкрыльев своими мандибулами, приподнять его в воздух, а затем скинуть вниз[41]. Сила смыкания мандибул самцов велика — в ходе таких стычек они могут прокалывать отростками жвал твёрдые надкрылья, а порой и головы соперников, правда, такие «ранения» никак не сказываются на жизнедеятельности жуков[41]. Развитые мандибулы часто используются жуками для решительной защиты от нападающих (в том числе и людей)[10][41].

Цикл развития

Спаривание, длящееся около 2—3 часов[1], обычно происходит на деревьях. Во время него самец использует свои огромные мандибулы для удерживания самки[1]. Через некоторое время после спаривания самки откладывают яйца. Долгое время считалось, что одна самка способна отложить от 50 до 100 яиц, но новые исследования показывают, что она откладывает лишь около 20 яиц[42]. Для каждого яйца самки выгрызают специальные камеры в гниющей древесине — обычно в старых пнях, дуплах деревьев, подгнивших стволах. Яйца относительно крупные, светло-жёлтого цвета, овальной формы, размером до 2,2—3 мм[20]. Стадия яйца длится 5—6 недель[43], по другим данным 2—4 недели[20].

Личинки молочно-белой или кремовой окраски, С-образно изогнуты, достигают к концу своего развития длины 10—13,5 см[4] и диаметра около 2 см, при массе 20—30 граммов[1]. Голова гипогнатического типа, жёлто-бурая или жёлто-красная, с развитыми крепкими челюстями. Головная капсула сильно склеротизирована, наличник отделён от лба швом. Последний членик усиков значительно тоньше предпоследнего. Ноги довольно длинные и примерно равные по длине, буро-каштанового цвета. По бокам сегментов тела расположены крупные дыхальца (стигмы) буро-рыжего цвета. Анальное отверстие 3-лучевое, с очень сильно развитой продольной щелью. Анальный стернит с многочисленными шиповидными щетинками[4].

Личинки способны издавать стрекочущие звуки с частотой 11 кГц[44][45], вероятно, обеспечивающие им коммуникацию между собой. Звуки издаются при помощи органов стридуляции (стрекотания), которые образованы продольным рядом продолговатых зубцов (pars stridens) на бёдрах средней пары ног и рядом ребристых выступов (plectrum) на вертлугах задней пары ног[44][45]. Издаваемый звук длится около 1 секунды, иногда повторяется несколько раз[45].

Личинки чаще всего развиваются в подземной части стволов и толстых корнях, в пнях старых деревьев, реже — в мощных ветвях. Развитие личинок происходит только в мёртвой древесине, поражённой белой древесной гнилью, — живые, но заболевшие деревья они не заселяют. Питаясь мёртвой древесиной, личинки жука-оленя выгрызают ходы вдоль волокон древесины и способствуют разложению древесных остатков и играют определённую роль в процессах почвообразования. Личинки питаются в основном внутренними частями стволов или корней дуба (Quercus), могут также обитать в древесине бука (Fagus)[43], вяза (Ulmus), берёзы (Betula), ив (Salix), лещины (Corylus)[46], ясеня (Fraxinus), тополей (Populus)[46], липы (Tilia)[46], каштанов (Castanea)[46], каштана посевного (Castanea sativa) и редко плодовых деревьев (груша (Pýrus)[46], вишня (Cerasus)[46], черешня (Prunus avium))[46]. Исключительно редко личинки могут развиваться и в деревьях хвойных пород[46] — сосне (Pinus) и туе (Thuja)[20]. Преимущественно заселяет дуб черешчатый (Quercus robur), реже — дуб скальный (Quercus petraea). Личинка весом 1 грамм поедает в сутки 22,5 см³ древесины[47].

Цикл развития личинок, в зависимости от климатических условий, составляет от 4 до 6 лет[4], в среднем 5-летний, максимально до 8 лет[46]. В глубине древесины личинки могут выдерживать морозы до −20 °С, но являются очень чувствительными к недостатку влаги, который сдерживает их рост[35]. Например, в Крыму из-за сухости климата жуки-олени мельче развивающихся на материковой части[35]. Данный вид не является вредителем технической древесины[46].

Окукливание происходит в октябре, в т. н. «колыбельке» (камере со стенками из древесных стружек, земли и экскрементов личинки), находящейся в земле, на глубине 15—40 см. Куколка длиной до 50 мм, у самца с большой подогнутой головой и мандибулами[4]. Имаго зимует в колыбельке, где произошло окукливание, и выходит на поверхность в мае — июне[9][48].

Изменчивость

Выделено несколько форм жуков-оленей, отличающихся величиной мандибул у самцов, формой и пропорциями переднеспинки[4]. Возникновение полиморфности, как и у других жуков, связано с условиями развития личинки, количеством и наличием подходящего и доступного корма (трофический полиморфизм), условиями внешней среды. Например, при повышенной сухости климата условия развития личинок ухудшаются, и впоследствии из них появляются более мелкие особи[35].

Известны следующие формы жуков-оленей:

  • f. major — большой внутренний зубец мандибул острый и не короче вершинных зубцов[4].
  • f. media — большой внутренний зубец мандибул на вершине косо срезан и короче вершинных зубцов[4].
  • f. minor — все внутренние зубцы мандибул ослаблены, выступы головы сглажены[4].
Голова самца f. major Голова самца f. media Голова самца f. minor

Подвиды и вариации

  • Подвид Lucanus cervus akbesianus (Planet, 1896). Длина тела: самца — 50—100 мм, самки — 40—45 мм. Ареал — Сирия, Турция
  • Подвид Lucanus cervus cervus (Linnaeus, 1758) — номинативный подвид. Ареал — Центральная и Восточная Европа. Жуки с 4-члениковой булавой усиков. Длина тела: самца — 35—92 мм, самки — 35—54 мм.[4]
    • Вариация Lucanus. c. c. heptaphyllus (Abeille de Perrin, 1867)
    • Вариация Lucanus. c. c. microcephalus (Mulsant, 1842)
    • Вариация Lucanus. c. c. pontbrianti (Mulsant, 1839)
    • Вариация Lucanus. c. c. brevicollis (Motschulsky, 1870)
    • Вариация Lucanus. c. c. capitalis (Mollenkamp, 1910)
    • Вариация Lucanus. c. c. scapulodonta (Weinreich 1963)[49]
  • Подвид Lucanus cervus judaicus (Planet, 1902)
  • Подвид Lucanus cervus laticornis (Deyrolle, 1864)
  • Подвид Lucanus cervus syriacus (Planet, 1897)
  • Подвид Lucanus cervus turcicus (Sturm, 1843). Длина тела: самца — 35—75 мм, самки — 40—45 мм. Жуки с 6-члениковой булавой усиков. Ареал — Малая Азия, Турция, Сирия[4].
  • Подвид Lucanus cervus tauricus (Motschulsky, 1845). Жуки с 5-члениковой булавой усиков. Ареал — Франция, Италия, Балканский полуостров, Крым, Кавказ[4].

Синонимы названий подвидов

Lucanus cervus cervus Linnaeus, 1758[50]

  • Scarabaeus cervus cervus Linnaeus, 1758
  • Lucanus cervus americanus Hope & Westwood, 1845
  • Lucanus cervus antennatus Rey, 1890
  • Lucanus cervus armiger Herbst, 1790
  • Lucanus cervus capitalis Mollenkamp, 1910
  • Lucanus cervus capra Olivier, 1789
  • Lucanus cervus capreolus Fuessly, 1775
  • Lucanus cervus dorcas Muller, 1776
  • Lucanus cervus grandis Haworth, 1807
  • Lucanus cervus hircus Herbst, 1790
  • Lucanus cervus inermis Marsham, 1802
  • Lucanus cervus longipennis Von Rothenburg, 1900
  • Lucanus cervus lusitanicus Hope & Westwood, 1845
  • Lucanus cervus major Burmeister, 1847
  • Lucanus cervus microcephalus Mulsant, 1842
  • Lucanus cervus nigrinus March, 1931
  • Lucanus cervus ornatus Bernau, 1929
  • Lucanus cervus scapulodonta Weinreich, 1963 (как новая форма вида)
  • Lucanus cervus validus Mollenkamp, 1912
  • Lucanus cervus vicinus Hope & Westwood, 1845

Lucanus cervus akbesianus Planet, 1896[50]

  • Lucanus cervus var. poujadei Planet, 1897
  • Lucanus cervus motschulskyi Benesh, 1960

Lucanus cervus fabiani Mulsant & Godart, 1855[50]

  • Lucanus cervus heptaphyllus Abeille de Perrin, 1867
  • Lucanus cervus pentaphyllus Reiche, 1853
  • Hexaphyllus cervus pontbrianti Mulsant, 1839
  • Lucanus cervus reichei Motschulsky, 1870

Lucanus cervus turcicus Sturm, 1843[50]

  • Lucanus cervus var. smyrniacus Didier & Seguy, 1953

Естественные враги и паразитоиды

Жуками активно питаются многие врановые — ворон, серая ворона, чёрная ворона, сорока и другие, а также чеглоки, сизоворонки, совы. При этом птицы поедают лишь брюшко жуков, выкидывая голову с переднеспинкой. Имеются данные, что филины способны поедать жуков-оленей вместе с головой. За сезон птицы уничтожают много особей данного вида — так, порой пройдясь по лесу, где достоверно обитает данный вид, можно найти множество их останков и «рогов», не найдя при этом живых жуков[37].

К естественным врагам также относятся одиночные осы из рода сколии, например, сколия гигантская (Scolia maculata)[11], личинки которой являются паразитоидами личинок самого жука. Найдя личинку, самка сколии парализует её уколом жала в брюшной нервный ганглий, после чего откладывает на неё одно яйцо. Вышедшая из него личинка сколии питается живой, но парализованной личинкой, начиная с наименее важных жизненных органов[11].

Численность и лимитирующие факторы

Сейчас наблюдается повсеместное сокращение численности жука-оленя, которая почти повсеместно низкая и продолжает сокращаться. Жуки-олени встречаются редко и локально, но преимущественно в большом количестве[1][11]. Несмотря на это, ареал вида сокращается, и в недалёком будущем ему может угрожать исчезновение.

Количественные учёты на территории стран бывшего СССР не проводились. Косвенные данные свидетельствуют о том, что численность в отдельных местах ареала в целом низкая либо продолжает сокращаться. На северной границе ареала в средней полосе Европейской России вид за последние 20–40 лет оказался реально исчезающим[51].

Тем не менее, на Украине в настоящее время вид поддерживает достаточно высокую численность, нередок в Крыму, в южных регионах страны, на территории Харьковской и Черниговской областей[11]. Время от времени может давать вспышки численности[11].

Основное отрицательное влияние на численность оказывает лесохозяйственная деятельность человека: уменьшение площадей старовозрастных дубрав, которые являются естественными местами обитания жука, уничтожение старых лесных массивов и старых дубов в широколиственных лесах, санитарные мероприятия по очистке лесов от старых деревьев и обработка лесных массивов пестицидами[10][11]. Главная причина сокращения численности — уничтожение мест обитания личинок — пней, старых дуплистых деревьев[11]. Наиболее уязвимым моментом в биологии жука-оленя является длительный период развития личинок[37]. Опасность для жука-оленя также представляют птицы, способные питаться имаго данного вида[37]. В последнее время не последнюю роль в сокращении численности жука-оленя играет неумеренный сбор жуков в любительские коллекции, а также случайными лицами просто ради любопытства[10].

Охрана

Красная книга России
популяция сокращается

[www.sevin.ru/redbooksevin/content/81.html Информация о виде
Жук-олень]
на сайте ИПЭЭ РАН

Вид занесён в Красные книги различных государств Европы — охраняется в Дании (0 категория — исчезнувший вид), Германии (включён во 2-ю категорию), Польше (включён во 2-ю категорию)[52], Латвии (0 категория — исчезнувший вид), Эстонии (0 категория — исчезнувший вид)[53], Беларуси (включён во 2-ю категорию)[9], Швеции (включён во 2-ю категорию), Молдавии[54], Украине (включён во 2-ю категорию — редкий вид)[11], России (включен во 2-ю категорию — сокращающиеся в численности виды)[46]. Также вид включён в Красную книгу Казахстана (II категория - сокращающийся в численности вид). В Красной книге СССР вид был отнесён ко II категории — «Редкие виды»[37].

Во многих странах Европы, включая Украину, Великобританию, Испанию и другие государства, ведутся различные мониторинговые программы по изучению численности и распространения жука-оленя[55].

На территории России вид охраняется в заповедниках Кавказском, Жигулёвском, Воронежском, Лес на Ворскле, Центрально-Чернозёмном, Башкирском.

Охранной мерой для этого вида насекомых может быть только сохранение в первоначальном состоянии биотопов, в которых они обитают, путём создания энтомологических заказников на территории дубрав и других лесов с примесью дуба, ограничения вырубки старых дубрав и сохранения отдельных старовозрастных дубов. Кроме того, в сохранении вида важную роль должны играть и разъяснительная работа, и экологическое воспитание молодёжи[37].

Жук-олень в культуре

В верованиях, мифах, символизме

Жук-олень играет определённую роль в различных культурах. Он известен с древнейших времён и впервые упоминается в письменных источниках в одном из стихотворений греческого поэта Софокла, который жил в 496—406 годах до н. э., — в одной из игр Сатира указывается на сходство между лирой и головой самца жука-оленя[56]. Аристофан в своей комедии описывает детскую игру с жуками, которая была широко распространена в Древней Греции. Эти стихи напоминают о широко распространённой в сельских районах Европы детской игре прошлых столетий, когда дети ловили жуков, привязывали нитку к одной из их лап и затем позволяли жуку летать на своеобразной «привязи». Как и многим животным необычного вида, жуку-оленю в прошлом порой приписывали магическую силу[56].

Жук-олень также был описан в мифах древнегреческим поэтом, грамматиком и врачом II века до н. э. Никандром: пастух Керамб (Cerambos), спасшийся от потопа на горе Отрис в Фессалии, первым из людей изобрёл пастушескую свирель и стал играть на лире, под которую танцевали нимфы. Пан посоветовал ему отогнать скот в долину, но Керамб отказался, а также оскорбил офрийских нимф. Когда наступила зима, его стада замёрзли, а нимфы превратили его в жука с «рогами». Эта история была пересказана в новой версии Овидием. Антонин Либерал, древнегреческий грамматик, живший приблизительно в I—III веках н. э., был вдохновлён этой же историей и написал резюме к повествованию Никандра[56]. Тем не менее, жук, носящий сегодня латинское название «Cerambyx», не относится к жукам-оленям, а принадлежит к семейству жуков-усачей (Cerambycidae)[57].

Древние римляне и греки носили засушенные головы жуков на шее в качестве амулетов, а также надевали их на детей для защиты от болезней[56]. Этот обычай или его пережитки в той или иной форме сохранились в нескольких странах Центральной Европы. Например, в Германии жук-олень все ещё является аксессуаром к традиционному костюму Баварии. Также в средневековой Баварии пепел из жука-оленя использовали в качестве афродизиака. Голову с «рогами» этого жука носили в австрийском регионе Воралберг в качестве амулета от судорог. Первоначально «рога» жука использовали в качестве мочегонного средства, а позднее сам жук использовался как средство от энуреза[56].

Якоб Гримм, наиболее известный своими сказками, писал о традициях и обычаях в Германии начала XIX века и упоминал про жука-оленя. В его книге можно найти свидетельства широко распространённого убеждения, что этот жук влечёт за собой пожары, перенося на своих «рогах» тлеющие угли на деревянные крыши. Именно с ним связывали большое количество массовых пожаров в те времена[56]. В средневековой Англии жука-оленя также боялись крестьяне, которые считали, что он может принести с собой непогоду и погубить тем самым урожай[56].

Лишь в XIX веке, с широким распространением в Европе увлечения культурой Древнего Египта и связанной с ним популярностью образа священного скарабея, жук-олень окончательно утратил свой символизм и приписываемую магическую силу[56].

В изобразительном искусстве

В XIV веке образ жука-оленя начал освобождаться от некогда присвоенного ему символического значения и приобрёл описательную и декоративную функцию, став в конце концов любимой темой многих художников. Итальянский миниатюрист Джованнино де Грасси в конце XIV века изобразил жука-оленя улетающим от группы оленей, расположенных на нижней части картины, к Богу, который сидит среди отшельников в центре композиции. Присутствие жука-оленя в религиозных картинах не случайно, оно, скорее всего, основывалось на символическом значении жука-оленя для христиан того времени. Данная интерпретация подтверждается сходством челюстей жука-оленя и рогов оленя. Ведь оленей с древних времён почитали в качестве священных животных, и их образ часто использовали в христианских картинах как символ Христа, одерживающего верх над злом[56]. Изображение жука-оленя в качестве христианской символики можно также найти на нескольких немецких картинах XV века. Примером является работа Стефана Лохнера в соборе Кёльна, известная как «англ. Altar of the City Patron», на которой маленький жук-олень изображён среди травы[56].

Жука-оленя на своих полотнах не анималистической тематики часто изображал Альбрехт Дюрер. Хрестоматийным же является его рисунок жука-оленя, сделанный в 1505 году. Рисунок с жуком-оленем также был сделан Гансом Гофманом (нем.)русск. (акварель, 1574 год), который увлекался творчеством Дюрера и делал рисунки по его мотивам. Также этот вид жуков изображён на картине Георга Флегеля[56]. Изображение самки жука-оленя было написано итальянской художницей Джованни Гарцони, известной своими натюрмортами овощей, фруктов и цветов с детальными изображениями мелких насекомых[56].

Сегодня изображения жука-оленя в той или иной интерпретации можно найти на орнаменте стиля модерн на фарфоре, ювелирных изделиях, почтовых марках и этикетках различных потребительских товаров[56].

В кинематографе

В 1910 году Владислав Александрович Старевич решил снять документальный фильм о жуках-оленях, в частности — битву двух самцов жуков-оленей за самку. Однако выяснилось, что при необходимом для съёмки освещении самцы становятся малоактивными. Тогда Старевич препарировал жуков, приделал к лапкам тоненькие проволочки, прикрепил их воском к туловищу и снял нужную ему сцену покадрово. Применяя подобную технику, он снял фильм «Lucanus Cervus», который стал первым в мире кукольным анимационным фильмом. Используя ту же технику, Старевич снял в 1912 году короткометражный фильм «Прекрасная Люканида, или Война усачей с рогачами», в котором жуки разыгрывали сцены, пародирующие сюжеты из рыцарских романов[58]. Фильм пользовался бешеным успехом у российских и зарубежных зрителей до середины 1920-х годов. Покадровая техника кукольной мультипликации была тогда совершенно неизвестна, поэтому во многих отзывах сквозило изумление тем, каких невероятных вещей можно добиться от насекомых дрессировкой. Вскоре после «Люканиды» на экраны выходит сходный по технике короткометражный мультипликационный фильм «Месть кинематографического оператора», где одним из персонажей также является жук-олень[58].

В нумизматике

В 1997 году в Польше была выпущена монета номиналом 2 злотых, изготовленная из бронзы, с изображением жука-оленя. Также существует разновидность монеты с таким изображением, изготовленная из серебра, номиналом 20 злотых[59].

В Приднестровье в 2006 году была выпущена серебряная монета достоинством 100 рублей с изображением самца и самки жука-оленя. Стоит заметить, что в надписи на монете сделана ошибка в родовом названии — «Lukanus» вместо «Lucanus»[59].

В филателии

Изображения жуков появились на почтовых марках лишь во второй половине XX века, однако одним из лидеров по количеству изображений на марках остаётся именно жук-олень. Первое изображение появилось в 1954 году на почтовой марке Венгрии номиналом в два форинта[60]. В 1955 году в Чехословакии была выпущена марка номиналом тридцать халеров с изображением жука-оленя[60]. В 1962 году в Польше была выпущена серия из шести марок, посвящённых жукам, на марке номиналом в 80 грошей был изображён именно жук-олень[60]. В том же году серия из шести марок была выпущена и в Чехословакии, жук-олень был изображён на марке номиналом в шестьдесят халеров[60]. В 1963 году в Албании была выпущена серия, состоящая из четырёх марок, данный вид был изображён на марке номиналом в полтора лека[60]. В этом же году марка номиналом десять пфеннигов была выпущена в ГДР. В 1966 году в Югославии на марке номиналом в тридцать пара был представлен жук-олень. К 500-летию со дня рождения Альбрехта Дюрера в 1970 году в Парагвае произошёл выпуск марки номиналом 75 сентимов с копией его известнейшей работы с жуком-оленем[60]. В 1971 году Барбуда также выпускает марку с копией работы Дюрера номиналом в 35 центов[60]. В 1985 году в Великобритании выходит марка с изображением данного вида жука[60]. В 1993 году в ФРГ выпущена марка номиналом в полторы марки[60]. В 1999 году на Украине была выпущена марка номиналом сорок копеек с изображением этого жука. В 2001 году в Беларуси выпущены две марки номиналом в триста рублей[60]. В 2002 году в Италии была выпущена марка с изображением жука-оленя[60]. В 2003 году в России выпущена серия из пяти марок, посвящённая редким жукам страны, — жук-олень был представлен на марке номиналом в один рубль[60]. В 2005 году в Хорватии была выпущена марка номиналом в три с половиной кун. В 2007 году марка с изображением этого жука была выпущена в Австрии[60]. В 2008 году в Великобритании выпущена серия марок первого класса, на одной из которых изображён самец жука-оленя[60].

Насекомое года

Жук-олень был выбран насекомым года в 2012 году в Австрии, Швейцарии и Германии[61].

Напишите отзыв о статье "Жук-олень"

Примечания

  1. ↑ Лопес-Колон (англ. López-Colón) в 2000 году отнёс этот вид к роду Pseudolucanus

Источники

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Background Information on Invertebrates on the Habitats Directive and the Bern Convention: Crustacea, Coleoptera and Lepidoptera (Nature & Environment S.) (Pt. 1). — Stationary Office Books, 1996. — P. 53—56. — 231 p. — ISBN 9287130604 (ISBN 978-92-871-3060-0).
  2. ↑ 1 2 Стриганова Б. Р., Захаров А. А. Пятиязычный словарь названий животных: Насекомые (латинский-русский-английский-немецкий-французский) / Под ред. д-ра биол. наук, проф. Б. Р. Стригановой. — М.: РУССО, 2000. — С. 113. — 1060 экз. — ISBN 5-88721-162-8.
  3. ↑ 1 2 3 Mamonov, G. [maria.fremlin.org/stagbeetles/mamonov.pdf The great European stag beetle - its past and its future] // Bulletin of the Amateur Entomologists’ Society : журнал. — Москва: Zoological Record, 1991. — Т. 50, № Section 13B. — С. 157—163.
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [www.zin.ru/animalia/coleoptera/rus/lucan02.htm Жук-олень Lucanus cervus (Linnaeus, 1758)]. www.zin.ru. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFUFwjq Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  5. ↑ 1 2 [insectnet.proboards.com/index.cgi?board=favorites&action=display&thread=4274 Lucanus cervus cervus 91 mm]. Проверено 15 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwR080DD Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
  6. ↑ 1 2 Huijbregts H. [www.naturalis.nl/dodospel//sites/naturalis.nl/contents/i000883/vliegend%20hert-2.pdf Vliegend hert Lucanus cervus (Linnaeus, 1758)] (нид.). — Nederland, 2004.
  7. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Горностаев Г. Н. Насекомые СССР. — Москва: Мысль, 1970. — 372 с. — (Справочники-определители географа и путешественника).
  8. ↑ Червона книга України, 2009, с. 114.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 [redbook.minpriroda.by/animalsinfo.html?id=137 Красная книга Беларуси — Жук-олень]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hApQN2P Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.biomon.org/projects/zaluchennya-gromadskosti/lucanus/ Інформація про жука-оленя]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hArewb6 Архивировано из первоисточника 26 июня 2012]. (укр.)
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 за ред. І. А. Акімова. Червона книга України. Тваринний світ. — Київ: Глобалконсалтинг, 2009. — 600 с.
  12. ↑ 1 2 3 Дворецкий И. Х. Латинско-русский словарь. — М.: Русский язык-Медиа, 2006. — С. 458. — ISBN 5-9576-0270-1.
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Николаев Г. В. Пластинчатоусые жуки (Coleoptera, Scarabaeioidea) Казахстана и Средней Азии. — Алма-Ата: Наука, 1987.
  14. ↑ 1 2 Эдуард Берлов и Олег Кабаков. [www.zin.ru/animalia/coleoptera/rus/lucanida.htm Атлас рогачей (Lucanidae) России]. www.zin.ru. Проверено 20 мая 2012. [www.webcitation.org/68hFf5bWu Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  15. ↑ 1 2 Медведев С. И. Сем. Lucanidae // Определитель насекомых европейской части СССР. Жесткокрылые и веерокрылые. — Москва - Ленинград, 1965. — Т. 2. — С. 163—165.
  16. ↑ 1 2 Lacroix, J.-P. Étude des populations de Lucanus cervus de la France méridionale // Société Entomologique de France : журнал. — 1968. — С. 233—243.
  17. ↑ 1 2 [www.asahi-net.or.jp/~wp5k-tnd/Slovakia/Slovakia5e.htm Specimen of Lucanus cervus of the astonishing size of 95mm]. Hlavenka Karol. Проверено 5 ноября 2009. [www.webcitation.org/68hAoo8DM Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  18. ↑ 1 2 [www.glaphyridae.com/Lucanidae/Lu_cervus.html Lucanus cervus Linné, 1758]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hAqouPL Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  19. ↑ 1 2 3 4 Мамаев Б. М., Медведев Л. Н. и Правдин Ф. Н. Определитель насекомых европейской части СССР. — Москва: Просвещение, 1976. — С. 103—187. — 304 с.
  20. ↑ 1 2 3 4 5 Baraud, J. Les coléoptères Lucanoidea de l'Europe et du Nord de l'Afrique // Bull Mens Soc Linn Lyon. — Lyon, 1993. — С. 42—64.
  21. ↑ 1 2 Jeremias, X. & Escolà, O. Nuevos registros de Pseudolucanus barbarossa Fabricius, 1801 (Col., Lucanidae) // Cataluña, y algunas observaciones sobre su biología. — París: Gauthier-Villars, 2003. — Вып. 32. — С. 99—103.
  22. ↑ 1 2 [entomologia.rediris.es/gtli/engl/four/e/bioluen.htm Biology of the Stag Beetle]. Проверено 4 июля 2012. [www.webcitation.org/69ehN20ym Архивировано из первоисточника 4 августа 2012].
  23. ↑ Мартынов В. В. Контрольный список пластинчатоусых жуков (Coleoptera: Scarabaeoidea) фауны Украины // Изв. Харьковск. энтомол. об-ва. – 2012 – Т. 20, № 2. – С. 11–44
  24. ↑ Власов Д. В. - Новые и малоизвестные ксилофильные жесткокрылые Ярославской области. Ярославль, 1999. - 22 с. – Библиогр.: 16 назв. - Рус. - Деп. в ВИНИТИ 30.12.1999, No 3920 – В99.
  25. ↑ Красная Книга Калужской области. Калуга: Золотая Аллея, 2006
  26. ↑ Алексеев С.К., Тарасов С.И. 2006. [Семейства рогачи, геотрупы, пластинчатоусые] // Красная книга Калужской области. Калуга: Золотая Аллея. С. 294-301.
  27. ↑ Цуриков М.Н. 1997. [Жесткокрылые] // Красная книга Липецкой области. Липецк. С. 143-169.
  28. ↑ Беляев В. 1923. Жуки Орловского края (Орловской и Брянской губернии). Материалы по фауне их и хозяйственному значению. Орел: Красная книга. 171 с.
  29. ↑ Никитский Н.Б., Осипов И.Н., Чемерис М.В, Семенов В.Б., Гусаков А.А. 1996. Жесткокрылые — ксилобионты, мицетобионты и пластинчатоусые Приокско-Террасного биосферного заповедника (с обзором фауны этих групп Московской области). М.: Изд-во МГУ. 197с.
  30. ↑ Гречаниченко Т.Э., Татаренко Д.Е. 2001. Жук-олень // Красная книга Курской области. Т.1. Ред- кие и исчезающие виды животных. Тула: Гриф и Ко. С. 25.
  31. ↑ Негробов С.О., Цуриков М.Н., Логвиновский В.Д., Фомичев А.И., Прокин А.А., Гильмутдинов К.С. 2005. Отряд Coleoptera // Кадастр беспозвоночных животных Воронежской области. Воронеж. С. 534-673.
  32. ↑ Полумордвинов О.А., Монахов А.М. 2005. Жук-олень на территории Пензенской области // Изв. ПГПУ. Т.1(3). Науч. и учеб.-метод. вопросы. Сектор молодых ученых. Пенза. С. 30-32.
  33. ↑ 1 2 [molbiol.ru/forums/index.php?showtopic=94459 Жук-олень в Московской области]. molbiol.ru. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFUvGOw Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  34. ↑ Мартынов В. В. Уточнения и дополнения к фаунистическому списку пластинчатоусых жуков (Coleoptera: Scarabaeoidea) Крыма // Изв. Харьковск. энтомол. об-ва. – 2010 – Т. 18, № 1. – С. 95–106.
  35. ↑ 1 2 3 4 5 Костин Ю. В., Дулицкий А. И., Мальцев И. В. Редкие животные Крыма: Справочник. — Симферополь: Таврия, 1981. — 160 с.
  36. ↑ 1 2 Шохин И. В., Бозаджиев В. Ю. Пластинчатоусые жуки (Coleoptera: Scarabaeoidea) Ростовской области. Электронный журнал «Исследовано в России», 2003, стр. 468—488.
  37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Никитский Н. Б., Свиридов А. В. Насекомые Красной книги СССР. — Москва: Педагогика, 1987. — С. 9. — 176 с. — (Береги природу). — 180 000 экз.
  38. ↑ 1 2 Коротяев Б. А. [www.sevin.ru/redbooksevin/index.html?content/81.html Жук-олень — Красная книга Российской Федерации]. Проверено 20 мая 2012. [www.webcitation.org/68hFdwpyK Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  39. ↑ 1 2 Мамонов Г. А. [bio.1september.ru/2000/34/8.htm Самый большой жук Европы] // журнал «Биология» : журнал. — Москва: Первое сентября, 2000. — Вып. 34. — № 7.
  40. ↑ 1 2 3 Deborah J. Harvey, Alan C. Gange Size variation and mating success in the stag beetle, Lucanus cervus // Physiological Entomology : журнал. — London, 2006. — Вып. 31. — № 3. — P. 218—226.
  41. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Элен Паркер, консультант русского издания Алексей Гиляров. Насекомые. — Москва: Дорлинг Киндерсли, 1997. — 62 с. — (Очевидец: Обо всём на свете). — ISBN 0-7513-8666-9.
  42. ↑ 1 2 Harvey D.J., Gange A.C. The Private Life of the Stag Beetle (Lucanus cervus) // The Bulletin of the Amateur Entomologists' Society : журнал. — 2003. — Вып. 62. — P. 240—244.
  43. ↑ 1 2 3 Мирзоян С. А. Батиашвили И.Д. Редкие насекомые. — Москва: Лесная промышленность, 1982. — С. 59—60. — 165 с.
  44. ↑ 1 2 3 Dr. Eva Sprecher-Uebersax. [maria.fremlin.de/stagbeetles/stridulation.html Stridulation in stag beetle larvae (Lucanus cervus L.)]. Проверено 7 июля 2012. [www.webcitation.org/6CfKvq2Z6 Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
  45. ↑ 1 2 3 4 Eva Sprecher-Uebersax & Heinz Durrer Untersuchungen zum Stridulationsverhalten der Hirschkäfer-Larven (Lucanus cervus L.) (Coleoptera: Lucanidae).) // Mitteilungen der Schweizerischen Entomologischen Gesellschaft. — París, 1998. — Вып. 71. — С. 471—479.
  46. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Тельнов Д. [www.zin.ru/animalia/coleoptera/addpages/lucanidb/lucanidr.htm Фауна жуков-рогачей (Lucanidae) Балтийского региона]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFbtenQ Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  47. ↑ 1 2 Dajoz, R. Les insectes xylophages et leur rôle dans la dégradation du bois mort // En P. Pesson ed. Écologie forestière. La fôret: son climat, son sol, ses arbres, sa faune:. — París: Gauthier-Villars, 1974. — С. 257—307.
  48. ↑ 1 2 [www.zin.ru/animalia/coleoptera/addpages/Key_Lucanidae/lucanus.htm Определитель родов и видов семейства Lucanidae Latreille, 1806 (Insecta, Coleoptera)]. www.zin.ru. Проверено 20 мая 2012. [www.webcitation.org/68hFecD0p Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  49. ↑ 1 2 [www.faunaeur.org/full_results.php?id=123300 Lucanus (Lucanus) cervus — Nomenclature and Synonyms]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFb6YrI Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  50. ↑ 1 2 3 4 5 [insects.tamu.edu/research/collection/hallan/test/Arthropoda/Insects/Coleoptera/Family/Lucanidae.txt Систематика семейства Lucanidae]. Entomology at Texas A&M University. Проверено 20 мая 2012. [www.webcitation.org/68hFdUMuk Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  51. ↑ Yu.V. Dorofeev, L.V. Bolshakov. Scarabaeoid beetles of Tula Province. 2. Families Lucanidae, Bolboceratidae, Trogidae (Coleoptera: Scarabaeoidea). - Eversmania 13-14. 1. VI. 2008: 35-40
  52. ↑ 1 2 Polska czerwona ksiega zwierzat, 1992. Panstwowe Wydawnictwo Rolnicze i Lesne. Warszawa: 1-352
  53. ↑ 1 2 Eesti Punane raamat, 1998. Ohustatud seened, taimed ja loomad. Tartu, Eesti Teaduste Akadeemia Looduskaitse Komisjon. 1-150 .
  54. ↑ Cartea Roșie a Republicii Moldova. -ed. a 2-a. -Ch.: Știința, 2002. - 288 p. ISBN 9975-67-311-2
  55. ↑ 1 2 [www.biomon.org/projects/zaluchennya-gromadskosti/lucanus/lucanus-info/ Моніторинг поширення жука-оленя в Україні]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFT1R02 Архивировано из первоисточника 26 июня 2012]. (укр.)
  56. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 Eva Sprecher-Uebersax, Taroni G. [www.saproxylic-beetles.com/doc/proc_articles/sprecher-Uebersax.pdf Lucanus cervus depictus]. — Giorgio Taroni Editore, 2004. — 160 с.
  57. ↑ 1 2 Плавильщиков Н. Н. Жесткокрылые. Жуки-дровосеки (Cerambycidae). — Москва, 1936. — Т. XXI, часть 1. — (Фауна СССР).
  58. ↑ 1 2 3 Этери Чаландзия. [www.peoples.ru/art/cinema/animator/starevich/ Великий любитель жуков]. Журнал «Культ Личностей» (на сайте peoples.ru) (январь/февраль 2000). Проверено 30 июня 2012. [www.webcitation.org/67dScfc3T Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
  59. ↑ 1 2 3 Александр Худяков. [www.zin.ru/Animalia/Coleoptera/rus/coinscol.htm Жуки на монетах стран мира] (рус.). Сайт ЗИН РАН (zin.ru). Проверено 9 июля 2011. [www.webcitation.org/65UJn3iCF Архивировано из первоисточника 20 июня 2012].
  60. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Николай Виноградов. [www.zin.ru/animalia/coleoptera/rus/lucstamp.htm Жук-олень (Lucanus) на почтовых марках]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hFcXCDw Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  61. ↑ [www.jki.bund.de/fileadmin/dam_uploads/_presse/insekt_jahres/2012/2012_Der%20Hirschkäfer.pdf Insekt des Jahres beim Julius Kühn-Institut]. Проверено 20 июня 2012. [www.webcitation.org/68hAoFNAJ Архивировано из первоисточника 26 июня 2012]. (нем.)

Литература

  • Червона книга України. Тваринний світ / Під загал. ред. І. А. Акімова. — Київ: Глобалконсалтинг, 2009. — 624 с. — ISBN 978-966-97059-0-7.

Ссылки

  • [www.zin.ru/animalia/coleoptera/rus/world1a.htm Страница жука-оленя на российском портале колеоптерологов] (рус.)
  • [www.zin.ru/animalia/coleoptera/rus/lucan02.htm Жук-олень на российском портале колеоптерологов — Lucanus cervus (Linnaeus, 1758)] (рус.)
  • [www.glaphyridae.com/lucanidae/Lu_cervus.html The Scarabs of the Levant — Lucanus cervus. Жук-олень и его подвиды] (англ.)
  • [www.dprgek.ru/redbook/detail.php-ID_SPEC=16115.htm Жук-олень на сайте Красной книги Краснодарского края] (рус.)
  • [www.biodat.ru/db/rb/rb.php?src=1&vid=81 Страница жука-оленя в Красной книге России] (рус.)
  • [maria.fremlin.de/stagbeetles/pupation/pupation_captivity.html How stag beetle Lucanus cervus larvae pupate] (англ.)


Отрывок, характеризующий Жук-олень

– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.


Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Жук-олень&oldid=81170986»