Жуо, Леон

Жуо Леон
Дата рождения:	1 июля 1879(1879-07-01)
Место рождения:	Париж, Франция
Гражданство:	Франция Франция
Дата смерти:	28 апреля 1954(1954-04-28) (74 года)
Место смерти:	Париж, Франция

Лео́н Жуо́ (фр. Léon Jouhaux; 1 июля 1879, Париж — 28 апреля 1954, там же) — реформистский деятель французского и международного профдвижения.

Биография и политическая деятельность

В 1909—1947 генеральный секретарь французской Всеобщей конфедерации труда (ВКТ). В начале XX века поддерживал анархо-синдикалистские «ультралевые» лозунги, в годы 1-й мировой войны 1914—1918 стал проводником политики «священного единения» и сотрудничества с буржуазией. Входил в состав французской делегации на Парижской мирной конференции 1919—20. Был членом Международного бюро труда при Лиге Наций.

В 1919—1940 годах — один из лидеров Амстердамского интернационала профсоюзов. Противник Великой Октябрьской социалистической революции и коммунистического движения. Выступал против создания единого рабочего фронта. В 1947 году — один из организаторов раскола ВКТ и создания профессионального объединения «Форс увриер», который Жуо пытался противопоставить ВКТ. В 1947 году Жуо был избран председателем Экономического совета Франции, в 1949 — председатель Совета Европейского движения. На международной арене действовал в составе глобальных организаций Всемирная федерация профсоюзов и (после раскола последней) Международная конфедерация свободных профсоюзов

Нобелевская премия

Нобелевская премия мира (1951).

Ссылки

• Жуо Леон // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.nobelprize.org/nobel_prizes/peace/laureates/1951/jouhaux-bio.html Биография Жуо Леона на сайте Нобелесвкой премии] (англ.)
• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=7665 Жуо Леон на сайте Find-A-Grave] (англ.)

Отрывок, характеризующий Жуо, Леон

Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.