Журавлёв, Пётр Алексеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Журавлёв Пётр Алексеевич
Дата рождения

10 мая 1919(1919-05-10)

Место рождения

село Дьячи, Шацкий уезд, Тамбовская губерния, РСФСР

Дата смерти

1994(1994)

Место смерти

Россия

Принадлежность

СССР СССР

Годы службы

1939—1944

Звание Младший лейтенант

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Часть

1180-й стрелковый полк
350-й стрелковой дивизии

Командовал

взводом

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Пётр Алексеевич Журавлёв (19191994) — участник Великой Отечественной войны, командир взвода 1180-го стрелкового полка 350-й стрелковой дивизии 13-й армии 1-го Украинского фронта, младший лейтенант. Герой Советского Союза.





Биография

Родился 10 мая 1919 года в с. Дьячи (ныне — Моршанского района Тамбовской области) в русской крестьянской семье. Окончил 5 классов, работал трактористом[1].

В Красной Армии с 16 октября 1939 года[2]. Окончил курсы младших лейтенантов. В боях Великой Отечественной войны с августа 1942 года; в том же году вступил в ВКП(б)[1].

В составе стрелкового полка войск НКВД красноармеец-автоматчик прибыл под Сталинград. Затем в 1943 году сражался на Орловско-Курской дуге, прошёл через всю Украину, освобождая её города и сёла.

Будучи командиром взвода 1180-го стрелкового полка, младший лейтенант Пётр Журавлёв первым в полку 14 июля 1944 года поднял взвод в атаку, выбил противника из траншеи и занял деревню Угив (Гороховский район Волынской области[3]). Преодолев реку Западный Буг, удерживал плацдарм в районе г. Кристинополь (Львовская область) и обеспечил подразделениям переправу через реку[1].

1 августа 1944 года вместе с бойцами форсировал реку Висла, отбил 3 контратаки в районе населённого пункта Копшивница (юго-западнее г. Сандомир, Польша), уничтожил до 30 гитлеровцев, подбил танк и БТР[1].

В конце 1944 года был уволен в запас по состоянию здоровья. Работал на фабрике кожгалантереи в Москве[1].

Умер в 1994 году.

Награды

Напишите отзыв о статье "Журавлёв, Пётр Алексеевич"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 Люди и Книги.
  2. 1 2 [podvignaroda.mil.ru/?#id=35434635&tab=navDetailManAward Журавлев Петр Алексеевич 1919 г.р.] № записи: 35434635. Подвиг народа. Проверено 16 декабря 2015.
  3. Ныне входит в состав села Сельцо (см.: Шепель Н. [simya.com.ua/?l=print&p=2702 Бродять тітоньки по селах, виманюють гроші] (укр.). Сім'я і дім. Проверено 16 декабря 2015.).
  4. [podvignaroda.mil.ru/?#id=1512059898&tab=navDetailManUbil Журавлев Петр Алексеевич] № записи: 1512059898. Подвиг народа. Проверено 16 декабря 2015.

Ссылки

  •  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19390 Журавлёв, Пётр Алексеевич]. Сайт «Герои Страны».
  • [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0007/3be8a304.shtml Журавлёв Пётр Алексеевич [10.05.1919]]. Люди и Книги. Проверено 16 декабря 2015.
  • [voina.hut.ru/geroy.htm Журавлев Петр Алексеевич (1919—1994)]. Герои Советского Союза — уроженцы г. Моршанска и района. сайт В. А. Зебрева. Проверено 16 декабря 2015.
  • [archive.is/20130417082803/morshanskpatp.narod.ru/Index10-7.htm Журавлёв Пётр Алексеевич (1919—1994)].


Отрывок, характеризующий Журавлёв, Пётр Алексеевич


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.