Жэнь (конфуцианство)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

'Жэнь' (кит. ) — понятийная категория в конфуцианстве.

В классическом смысле обозначает понятие "уважения", "великодушия", "доброты", "серьёзности", "искренности". Высшая добродетель из пяти постоянств (пяти добродетелей) конфуцианства, которые должен иметь благородный муж. Выражается в любви к ближнему, заботе за людьми.

Одна из ключевых категорий китайской философии и традиционной китайской культуры, совмещающая три главных смысловых аспекта:

  1. морально-психологический – любовь-жалость к людям
  2. социально-этический – совокупность всех видов правильного отношения человека к другому человеку и обществу
  3. этико-метафизический – симпатически-интегративная взаимосвязь отдельной личности со всем сущим, включая неодушевленные предметы.

Обладающий жэнь призван, с одной стороны, уравновешивать мир, с другой стороны, – "преодолевать себя и возвращаться к ритуальной благопристойности", реализовывать "золотое правило морали": не навязывать другому того, чего не желаешь себе.

В неоконфуцианских моделях, под влиянием буддизма, категория жэнь приобрела космологические черты. В учении Тай Сытуна (1865-1898) она выступает как аналог европейского понятия гравитации.

Напишите отзыв о статье "Жэнь (конфуцианство)"



Литература

  • Классическое конфуцианство. Т. 1 — СПБ: «Издательский дом „Нева“»; М.: «ОЛМА-ПРЕСС», 2000 — стр. 53—73

Отрывок, характеризующий Жэнь (конфуцианство)

– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.