Жюльен, Жан Люсьен Адольф

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Жюлльен, Жан Люсьен Адольф»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)
Жан Люсьен Адольф Жюльен

Жан-Люсьен-Адольф Жюлье́н (фр. Jean Lucien Adolphe Jullien; 1 июня 184530 августа 1932) — французский музыковед и театровед.



Биография

Жан-Люсьен-Адольф Жюлье́н родился 1 июня 1845 года.

Публиковался как музыкальный критик с 1869 г., выступал в различных парижских газетах. Из композиторов новейшего времени интересовался, прежде всего, Вагнером и Берлиозом, которым посвятил основательные труды: «Рихард Вагнер, его жизнь и сочинения» (фр. Richard Wagner, sa vie et ses oeuvres; 1886) и «Гектор Берлиоз, его жизнь и борьба, его сочинения» (фр. Hector Berlioz, la vie et la combat, les oeuvres; 1888); выпустил также двухтомник «Музыканты наших дней» (фр. Musiciens d'aujourd'hui; 1891 и 1894). Большее значение имели труды Жюльена по истории музыки и театра, из которых меньшая часть была посвящена началу XIX века, — в частности, книги «Гёте и музыка» (фр. Goethe et la musique; 1880) и «Вебер в Париже» (фр. Weber à Paris; 1877), — бо́льшая же часть связана с веком XVIII-м:

и др.

Особое значение имела написанная Жюльеном «История театрального костюма» (фр. Histoire du costume au théâtre; 1880).

Напишите отзыв о статье "Жюльен, Жан Люсьен Адольф"

Примечания

Литература


Отрывок, характеризующий Жюльен, Жан Люсьен Адольф

– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.