Жюльен, Марсель Бернар

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Жюлльен, Марсель»)
Перейти к: навигация, поиск

Марсель Бернар Жюльен (фр. Marcel Bernard Jullien; 2 февраля 1798, Париж1881) — французский лингвист и педагог-методист.

Окончил коллеж в Версале, преподавал в различных местах, с 1831 г. руководил коллежем в Дьепе и наконец в 1835 г. окончательно обосновался в Париже.

Ещё в 1824 г. опубликовал брошюру «Наблюдения над французским спряжением» (фр. Observations sur la conjugaison française). В 18431850 гг. редактировал «Обозрение общественного образования» (фр. Revue de l'instruction publique). Был одним из главных помощников Эмиля Литтре в работе последнего над фундаментальным «Словарём французского языка» (18631872). Автор множества учебных и методических пособий по грамматике французского языка. Опубликовал также «Историю французской литературы эпохи Империи» (фр. Histoire de la littérature française à l'époque impériale; 1844). Ряд трудов Жюльена были также связаны с музыкой; из них имеют наибольшее значение познавательная работа «Из очерка об инструментальной музыке в пансионах для девочек» (фр. De l'étude de la musique instrumentale dans les pensions des demoiselles; 1848) и капитальная монография «О нескольких положениях наук древности: физика, метрика, музыка» (фр. De quelques points des sciences dans l'antiquité: physique, métrique, musique; 1854), содержащая, в частности, рассуждение о превосходстве современной французской песни над древней.

Напишите отзыв о статье "Жюльен, Марсель Бернар"



Ссылки

  • [www.inrp.fr/edition-electronique/lodel/dictionnaire-ferdinand-buisson/document.php?id=2972 Биография в Педагогическом словаре Бюиссона (1911)]  (фр.)
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Жюльен, Марсель Бернар

«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.