Лефевр-Дёмье, Жюль

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Жюль Лефевр-Демье»)
Перейти к: навигация, поиск
Жюль Лефевр-Дёмье

Жюль Лефевр-Дёмье (фр. Jules Lefèvre-Deumier; 14 июня 1797, Париж — 11 декабря 1857, Париж) — французский поэт и прозаик. Муж скульпторши Мари-Луизы Рулло-Дюгаж.

Собственно Лефевр, вторую фамилию Дёмье добавил в честь тёти, завещавшей ему своё состояние. Сын крупного чиновника министерства финансов, с юных лет находился в резкой конфронтации с консервативно настроенным отцом; среди первых сочинений, с которых началась известность Лефевра, — поэма «Отцеубийство» (фр. Le Parricide; 1819), давшая название и первому сборнику стихотворений Лефевра, вышедшему в 1823 году. Участвовал в Польском восстании 1830—1831 гг., после его подавления некоторое время провёл в австрийской тюрьме. Наряду со стихами публиковал (отдельными изданиями и сборниками) многочисленные биографические очерки о деятелях культуры и других знаменитых личностях, в диапазоне от Торквато Тассо и Парацельса до авантюриста Салманазара и современного писателя Джона Уилсона. По убеждениям тяготел к бонапартизму, вследствие чего после переворота Луи Наполеона получил должность библиотекаря сперва в Елисейском дворце, а затем во дворце Тюильри.

Бунтарская поэзия Лефевра-Дёмье, сложившаяся отчасти под влиянием неопубликованных в то время стихотворений Андре Шенье, ценилась поэтами-романтиками следующего поколения, в том числе молодым Виктором Гюго. Поздний сборник «Книга прогуливающегося» (фр. Livre du Promeneur; 1854) принадлежит к первым образцам складывавшейся во французской литературе формы стихотворения в прозе (некоторые произведения этого сборника печатались в журнале Александра Дюма «Мушкетёр»).

Напишите отзыв о статье "Лефевр-Дёмье, Жюль"



Ссылки

  • [fr.wikisource.org/wiki/Auteur:Jules_Lef%C3%A8vre-Deumier Стихи Жюля Лефевра-Дёмье] на Викискладе  (фр.)

Отрывок, характеризующий Лефевр-Дёмье, Жюль

Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.