Жямайтис, Зигмас

Зигмас Жямайтис
Zigmas Žemaitis
Дата рождения:	8 ноября 1884(1884-11-08)
Место рождения:	Дакторяй (Игналинский район)
Дата смерти:	24 июня 1969(1969-06-24) (84 года)
Место смерти:	Вильнюс
Альма-матер:	Одесский университет

Зи́гмас Жяма́йтис (Зигмас Жемайтис; (лит. Zigmas Žemaitis; 8 ноября 1884, деревня Дакторяй Свенцянского уезда Виленской губернии, ныне Игналинский район — 24 июня 1969, Вильнюс) — литовский советский математик, общественный деятель; заслуженный деятель науки Литовской ССР (1959), заслуженный деятель культуры Литовской ССР (1964).

Биография

Родился в деревне в 2 км от местечка Тверячюс. В 1903—1909 годах учился в Одесском университете. С 1905 года принимал участие в литовской печати, публикуя различного рода корреспонденции, статьи, заметки на различные темы культурной, общественной, политической жизни. По окончании университета вернулся в Литву. В Вильне ему помог найти работу Д. И. Довгялло. Жямайтис работал в нескольких учебных заведениях, включая частную женскую гимназию; принимал участие в деятельности Литовского научного общества и Литовского художественного общества.

Во время Первой мировой войны был учителем литовской гимназии в Воронеже (1915—1918). В 1918 году основал литовскую среднюю школу в Швянчёнисе. Осенью 1919 года перебрался в Каунас и стал директором Коммерческого училища. Стал одним из организаторов и руководителей Высших курсов в Каунасе в 1920 году, на основе которых позднее возник Литовский университете (впоследствии Университет Витовта Великого). В 1922—1940 годах профессор каунасского Литовского университета. В 1929—1940 годах был также председателем Литовского аэроклуба.

С 1940 года профессор Вильнюсского университета, занимал должность проректора. В 1944—1964 годах заведующий кафедрой математического анализа Вильнюсского государственного университета. В 1946—1948 годах ректор Вильнюсского государственного университета. Был депутатом Верховного Совета Литовской ССР (1947—1950), вице-председателем Математического общества Литовской ССР (1961—1968).

Научная деятельность

Научная деятельность включает главным образом методику и совершенствованию преподавания математики, а также истории математики. Принимал участие в усовершенствовании программ средних школ, в разработке литовской математической терминологии.

Труды

• Geometrijos ir trigonometrijos terminų rinkinėlis. 1920
• Diferencialinio-integralinio skaičiavimo pagrindai. 1939
• Izaokas Newtonas («Исаак Ньютон»). 1927
• Matematikos istoriografija ir Moritz Cantor («Историография математики и Мориц Кантор»). 1930
• Didysis rusų mokslininkas P. L. Čebyševas («Великий русский математик П. Л. Чебышев»). 1958

Награды и звания

• Заслуженный деятель науки Литовской ССР (1959)
• Заслуженный деятель культуры Литовской ССР (1964).

Увековечение памяти

Архив хранится в Библиотеке Вильнюсского университета. В 1973 году скульптор Ляонас Жуклис создал барельеф «Проф. Зигмас Жямайтис». В 1979 году был выпущен почтовый конверт с портретом Жямайтиса в серии «400 лет Вильнюсскому университету». К 100-летию со дня рождения Жямайтиса была учреждена памятная медаль его имени, предназначенная к награждению за заслуги перед литовским просвещением, культурой, наукой (скульптор Антанас Жукаускас). Медаль вручается по решению правления Математического общества Литвы.

Изданы сборник статей „Zigmas Žemaitis“ (Вильнюс, 1979) и библиографический указатель и собрание фотографий „Zigmas Žemaitis“ (Вильнюс, 2008).

В 1984 году в Каунасе в центральной части города на доме по улице В. Путвинскё открыта мемориальная таблица с текстом на русском и литовском языках:

В этом доме в 1937—1940 годах жил математик, заслуженный деятель науки Литовской ССР, профессор Зигмас Жемайтис Оригинальный текст (лит.)   Šiame name 1937—1940 m. gyveno matematikas, Lietuvos TSR nusipelnęs mokslo veikėjas, profesorius Zigmas Žemaitis

На открытом 17 ноября 2001 года мемориале литовской военной авиации (архитектор Альгимантас Микенас) в Каунасе имеется мемориальная плита в память Жемайтиса с надписью:

Проф. Зигмас Жемайтис, 1884 XI 8—1969 VI 24, создатель Литовского аэроклуба. 1928—1940 председатель ЛАК Оригинальный текст (лит.)   Prof. Zigmas Žemaitis, 1884 XI 8—1969 VI 24, Lietuvos aeroklubo kūrėjas. 1928—1940 LAK pirmininkas

В Швянчёнисе действует литовская гимназия имени Зигмаса Жямайтиса.

Литература

• Paulauskas Vytautas. Žemaitis Zigmas // Tarybų Lietuvos enciklopedija. — Vilnius: Vyriausioji enciklopedijų leidykla, 1988. — Т. 4: Simno—Žvorūnė. — С. 649—650. — 704 с. — 100 000 экз.
• Жемайтис Зигмас // Литва. Краткая энциклопедия. — Вильнюс: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 250. — 672 с. — 22 000 экз. — ISBN 978-5-420-01613-8.
• Profesorius Zigmas Žemaitis. Bibliografinė rodyklė ir fotografijų rinkinys. — Vilnius: Vilniaus universiteto leidykla, 2008. — 196 с. — (Fontes Historiae Universitatis Vilnensis). — ISBN 978-9955-33-245-9.

Ссылки

• [www.lizdas.lt/aviacija/lietuva/zhemaitis.htm Zigmas Žemaitis] (лит.)

Отрывок, характеризующий Жямайтис, Зигмас

– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…