Жёлтый платочек счастья (фильм, 1977)
Жёлтый платочек счастья | |
幸福の黄色いハンカチ | |
Жанр |
романтическая драма |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер |
Тору Надзима |
Автор сценария |
Ёдзи Ямада, |
В главных ролях |
Кэн Такакура, |
Оператор |
Тэцуо Такаба |
Композитор |
Масару Сато |
Кинокомпания |
«Сётику» |
Длительность |
109 мин. |
Страна | |
Язык |
японский |
Год | |
«Жёлтый платочек счастья» (яп. 幸福の黄色いハンカチ, Сиавасэ-но киирой ханкати; англ. The Yellow Handkerchief of Happiness) — фильм режиссёра Ёдзи Ямады по роману Пита Хэмилла, вышедший на экраны в 1977 году.
Сюжет
Молодой рабочий Кинья, уволенный с фабрики, в поисках работы уезжает из Токио на украденной машине. По дороге на Хоккайдо он встречает девушку Акэми, как и он обездоленную судьбой. Продолжая путешествие вдвоём, молодые люди забывают на время о невзгодах, о беспросветности будущего. На берегу Охотского моря они знакомятся с бывшим шахтёром Юсаку, только что освобождённым из заключения. Юсаку рассказывает им о том, что он был осуждён за невольное убийство на шесть лет. Перед освобождением он послал жене открытку с просьбой вывесить на шесте возле дома жёлтый платочек, если она не вышла вторично замуж. Кинья привозит Юсаку в его родной город. Возле дома Юсаку они видят шест с жёлтым платочком. И все трое — Кинья, Акэми, Юсаку — обретают надежду на лучшую жизнь, веру в свои силы.
В ролях
- Кэн Такакура — Юсаку Сима
- Тиэко Байсё — Мицуэ Сима
- Тэцуя Такэда — Кинья Ханада
- Каори Момои — Акэми Огава
- Хисао Дадзай
- Хатиро Тако
- Мари Окамото
- Киёси Ацуми — Ватанабэ
Премьеры
- — 1 октября 1977 года состоялась национальная премьера фильма в Токио[1].
- — американская премьера фильма состоялась 28 апреля 1978 года в Нью-Йорке[1].
- — в советском кинопрокате с января 1981 года[2].
Премии и номинации
- Азиатско-Тихоокеанский кинофестиваль (1978) — премия за лучшее исполнение мужской роли — Кэн Такакура[3].
- Премия японской киноакадемии (1978) — шесть премий из восьми номинаций: за лучший фильм; лучшую режиссуру (Ёдзи Ямада); лучшую главную мужскую роль (Кэн Такакура); лучшую мужскую роль второго плана (Тэцуя Такэда); лучшую женскую роль второго плана (Каори Момои) и лучший сценарий. В номинации были также актриса Тиэко Байсё (за лучшее исполнение главной женской роли) и композитор Масару Сато (за лучший саундтрек к художественному фильму)[3].
- Премия «Голубая лента» (1978) — 4 премии: за лучший фильм и лучшую режиссуру; за лучшее исполнение главной мужской роли (Кэн Такакура) и лучшее исполнение женской роли второго плана (Каори Момои)[3].
- Премия журнала «Кинэма Дзюмпо» — 6 премий: за лучший фильм; лучшую режиссуру; лучший сценарий; лучшую главную мужскую роль (Кэн Такакура); лучшую мужскую роль второго плана (Тэцуя Такэда); лучшую женскую роль второго плана (Каори Момои)[3].
- Кинопремия «Майнити» — 6 премий: за лучший фильм; за лучшую режиссуру; за лучший сценарий; за лучший саундтрек к фильму и за лучший звук; за лучшее исполнение мужской роли (Кэн Такакура)[3].
Критика
Фильм был тепло воспринят кинокритиками, как в самой Японии, так и за её пределами. Советский кинокритик А. Трошин в обзоре фильмов, демонстрировавшихся на V Международном кинофестивале стран Азии, Африки и Латинской Америки в Ташкенте (1978) даёт свою оценку этому незаурядному кинопроизведению:
Напишите отзыв о статье "Жёлтый платочек счастья (фильм, 1977)"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.imdb.com/title/tt0076935/releaseinfo?ref_=tt_ql_9 IMDb-Release Info (англ.)]
- ↑ Р/У № 2122/80 (до 7 апреля 1987 года), опубликовано: Аннотированный каталог фильмов, выпущенных в 1981 году. В/О «Союзинформкино» Госкино СССР, М. 1982, стр. 126-127.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.imdb.com/title/tt0076935/awards?ref_=tt_ql_4 IMDb-Awards (англ.)]
- ↑ Сборник «Экран. 1977-1978», (ежегодник) / Составители: Ю. Тюрин и Г. Долматовская. — М., «Искусство», 1979. — С. 184-185. — 280 с.
Ссылки
- «Жёлтый платочек счастья» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v135212 «Жёлтый платочек счастья»] (англ.) на сайте allmovie
|
Отрывок, характеризующий Жёлтый платочек счастья (фильм, 1977)
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.