Жёлтый цвет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Жёлтый
— Цветовые координаты —
HEX #FFFF00
RGB¹ (r, g, b) (255, 255, 0)
CMYK² (c, m, y, k) (0, 0, 100, 0)
HSV (h, s, v) (60°, 100%, 100%)

¹: Нормализовано к [0–255]
²: Нормализовано к [0–100]

Жёлтый
— Цветовые координаты —
HEX #FFDF00
RGB¹ (r, g, b) (255, 223, 0)
CMYK² (c, m, y, k) (2, 9, 95, 0)
HSV (h, s, v) (52°, 100%, 100%)

¹: Нормализовано к [0–255]
²: Нормализовано к [0–100]

Жёлтый — цветa электромагнитного излучения с длинами волн от 565 нм до 590 нм. Является дополнительным цветом к синему в RGB или дополнительным к фиолетовому в художественной практике и системе RYB. Однако в древности, из-за несовершенства имевшихся пигментов, его рассматривали как дополнительный к пурпурному.

Типографский жёлтый
— Цветовые координаты —
HEX #FFED00
RGB¹ (r, g, b) (255, 237, 0)
CMYK² (c, m, y, k) (0, 0, 100, 0)
HSV (h, s, v) (56°, 100%, 100%)

¹: Нормализовано к [0–255]
²: Нормализовано к [0–100]

Один из стандартизованных оттенков жёлтого является компонентом системы CMYK. Его шестнадцатеричное обозначение в системе RGB — #ffff00.





Природные эталоны и образцы жёлтого цвета

Спектральные источники

Органические вещества жёлтого цвета

Жёлтые неорганические пигменты

Психология

Самый легкий и яркий цвет в спектре. Психологи называют жёлтый тонизирующим и «ободряющим» цветом, который стимулирующе воздействует на умственную жизнь человека.

В Российской Империи до 1917 года в этот цвет выкрашивали государственные здания. "Жёлтым домом" в целом называли психиатрические больницы (например, "Горе от ума" А.С Грибоедова, Явление 16: Загорецкий: "“Схватили, в желтый дом, и на цепь посадили”.

Жёлтый оттенок

  • В русском языке для обозначения цветов, в которых в различной степени присутствует жёлтый оттенок используются сложные слова с первой составной частью изжелта-[1]:223, жёлто-, желтовато-. Например, изжелта-зелёный, желтовато-красный[2]:110.
  • А также использовали такие названия оттенков жёлтого[3]:
  • Абрикосовый — цвета абрикоса, желтовато-соломенный.
  • Аврорный — от имени Авроры — богини утренней зари в римской мифологии. Светлый оранжево-розовый или жёлтый с красноватым отливом.
  • Алебастровый (алавастровый) — бледно-желтый с матовым оттенком. Чаще этот цвет употребляют, когда говорят о цвете лица.
  • Блонды — кружева золотистого цвета из шелка-сырца, особенно популярные в первой половине XIX века, очень дорогие, использовались для отделки женских платьев, чепцов, шляпок. Блондовый цвет — светлый, с золотисто-желтоватым отливом (отсюда появилось название светловолосых женщин — блондинка).
  • Бронзовый — золотисто — коричневый, темно-желтый с блеском, цвет загара.
  • Верблюжьей шерсти — буровато-желтый.
  • Вердепешевый — жёлтый или розовый оттенок зелёного.
  • Восковой — бледно-желтый. Обычно о цвете лица.
  • Вощаный — цвет воска, от желто-серого до янтарножелтого
  • Гороховый — серый или грязно-желтый. Во второй половине XIX века фразеологизмы «гороховая шинель» или «гороховое пальто» воспринимались как знак причастности к сыскному отделению, стали символом осведомителя.
  • Жирафовый — желто-коричневый.
  • Златозарный — яркоблестящий.
  • Золотой — цвета золота, жёлтый. Основной цвет в православной иконописи.
  • Изабеловый — бледно-соломенный, обычно относится к масти лошадей — светловолосой; изжелта — белесоватой при белом хвосте и гриве.
  • Изжелта — желтистый, с добавкой другого цвета.
  • «Кардинал на соломе» — сочетание жёлтого и красного (с этими цветами французская аристократия протестовала по поводу заключения в Бастилию кардинала де Роган в связи с делом об «ожерелье королевы»).
  • Лавальер — желтовато-светло-коричневый.
  • Лани — желтовато-коричневый.
  • Нефритовый — насыщенный золотисто-желтый, как цвет некоторых сортов чая.
  • Опаловый — молочно-белый, матово-белый с желтизной или голубизной.
  • Палевый — бледно-желтый или соломенный цвет разных оттенков.
  • Песочный цвет — иссера-бледно-желтоватый.
  • Плавый — изжелта-беловатый, беложелтый, соломенного цвета (от «плавить хлеб»).
  • Плерезы — белые траурные нашивки на чёрном платье.
  • «Последний вздох жако» — желто-рыжий. Возможно, потому, что перед смертью глаза попугая жако желтеют.
  • Прожелть — примесь жёлтого, желтизны. Зелёный с прожелтью.
  • Сомо — от французского «лосось», «семга»: светлый розово-желтый, телесный — розовато-желтый.
  • Табачный — желто-коричневый.
  • Термолама — очень плотная толстая шелковая ткань золотистого цвета, одна из самых дорогих привозных восточных тканей. Использовалась при пошиве халатов.
  • Шартрез — желто-зеленый
  • Юфтевый — желтовато-светло-коричневый.

Сигнальные цвета в промышленности

Жёлтый свет имеет минимальное рассеивание в атмосфере, поэтому используется как сигнальный, предупреждающий цвет; часто в сочетании с чёрными косыми полосами — для повышения визуальной контрастности.

Жёлтым цветом маркируют баллоны газов, используя его для:

В культуре, искусстве и этнографии

Мифология и поверья

Чуваши полагают, что от желтухи хорошо помогают перья иволги (чув. Сар кайăк — Жёлтая птица). В лесу разыскивают её гнездо, выбирают жёлтые перья, замачивают в воде, после чего этой водой моют тело больного.

Связи с Китаем и Востоком

  • В Китае жёлтый цвет символизировал одновременно жизнь и смерть. Обитель мёртвых называли «Жёлтыми ключами», но жёлтый журавль был аллегорией бессмертия[4].
  • Жёлтый цвет символизировал Китай и китайского императора. Китайские простолюдины в прошлом не имели права одеваться в жёлтое, поскольку это был цвет правящей династии.
  • Графитовые карандаши красят в жёлтый цвет. Этот обычай связан с тем, что лучший графит был в Китае (по другой версии, из-за того что чешская фабрика Кохинор, начавшая массовое производство карандашей, использовала для их покраски цвета имперского флага Австрии — чёрный и золотисто-желтый). В прошлом в жёлтый цвет красили только китайские карандаши.
  • Жёлтой расой («желтолицыми») называют монголоидную расу, особенно тех её представителей, которые произошли из Азии, см. также Жёлтая опасность.
  • Жёлтое море — названо так потому, что впадающая в него река Хуанхэ приносит много взвешенного материала, замутняя воду.
  • «Жёлтая вера» (монг. шарын шашин)[5] — наиболее распространённое в монголоязычном мире обозначение буддийской тибетской школы Гелуг, прижившееся в Европе в форме «желтошапочники». Оба варианта обязаны своим происхождением цвету одеяния монахов этой школы. Словосочетание «жёлтая вера» часто применялось и в качестве синонима буддизма в целом.

Литературные ассоциации

В русской поэзии XVIIIXIX веков для обозначения жёлтого цвета, как правило, используется эпитет «золотой» («золотые поля», «золотые лучи солнца», «золотые волосы»). В прозе, начиная со второй половины XIX века, названия жёлтого цвета используются в прямом значении и вместе с тем связываются с негативными коннотациями болезней (пожелтевшее лицо) и насилия (окраска административных зданий в Санкт-Петербурге и других городах).

Содержание жёлтого и золотого цвета в спектрах писателей (в %)[6]
писатель жёлтый золотой
М. В. Ломоносов 4,6 13,5
В. К. Тредиаковский 1,8 23,6
А. П. Сумароков 4,8 26,3
Г. Р. Державин 2,5 17,5
В. В. Капнист 4,2 29,6
А. С. Пушкин 4,3 16,3
М. Ю. Лермонтов 3,5 10,1
Ф. И. Тютчев 2,4 22,5
Н. В. Гоголь 5,0 10,6
Л. Н. Толстой 7,9 1,7
Ф. М. Достоевский 10,6 2,5
  • Александр Блок в написании слова «жёлтый» различал «желтый» и «жолтый», требуя неукоснительного соблюдения этого различия прямыми указаниями в рукописях и корректурных оттисках:[7]

Так, например, в понятие «жолтый» А. Блок, как видно из его дневников и писем, вкладывал особый идейно-психологический смысл («жолтый» — как синоним душевной сытости, мещанского самодовольства, всяческого хамства) — в отличие от слова «жёлтый», служившего просто обозначением цвета.

Примером может служить стихотворение «Фабрика» («В соседнем доме окна жолты»).[8]
  • В памфлете Максима Горького «Город Жёлтого Дьявола» Нью-Йорк изображается городом, жизнь которого подчинена погоне за деньгами.
  • В рассказе Тэффи «Жизнь и воротник» жёлтый бантик на воротнике блузки превратил порядочную женщину в легкомысленную расточительницу и бессовестную обманщицу.
  • В романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» Маргарита была с желтыми (как символ будущих испытаний) мимозами при встрече с Мастером: «Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы. Черт их знает, как их зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы очень отчетливо выделялись на чёрном её весеннем пальто. Она несла желтые цветы! Нехороший цвет. Она повернула с Тверской в переулок и тут обернулась. Ну, Тверскую вы знаете? По Тверской шли тысячи людей, но я вам ручаюсь, что увидела она меня одного и поглядела не то что тревожно, а даже как будто болезненно. И меня поразила не столько её красота, сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество в глазах! Повинуясь этому жёлтому знаку, я тоже свернул в переулок и пошел по её следам…»

В православии

Жёлтый цвет — синоним и образ золота в русской иконе. Означает тепло и любовь, символ Божественного сияния, самого Бога. Это и цвет, и свет одновременно, образ света и символ света. Вторая ипостась Пресвятой Троицы — Сын Божий, Царь мира, Которому на иконах соответствует золотой (желтый) цвет. Жёлтый — цвет святителей — епископов и архиереев, угодивших Богу своею праведной жизнью. К ним относятся: Николай Мир Ликийский (празднование 22 мая по новому стилю и 19 декабря), Спиридон Тримифунтский (25 декабря), великий русский подвижник Тихон Задонский (26 августа) и многие другие. Золото вообще в христианской символике занимает особое место: золото принесли волхвы родившемуся Спасителю, ковчег Завета древнего Израиля был украшен золотом. Спасение и преображение человеческой души также сравнивается с золотом, переплавленным и очищенным в горниле. Золото как самый дорогой металл на земле служит выражением наиболее ценного и в мире духовном[9].

Культурные ассоциации

Связь с грехом, предательством и остракизмом

  • В средневековой Испании в жёлтое одевали сжигаемых на костре еретиков.
  • Иуду Искариота изображали в жёлтом плаще.
  • Жёлтый флаг на корабле (Yellow Jack) означает, что корабль находится на карантине.
  • В английском языке жёлтый цвет ассоциируется с трусостью. В арабском «жёлтая улыбка» — неискренняя улыбка. Во французском языке «жёлтый смех» (rire jaune) — искусственный смех.
  • Указом Николая I, узаконившим в дореволюционной России проституцию и публичные дома, проституткам вменялось в обязанность иметь специальный «жёлтый билет», в котором, в частности, подробно описывалось состояние их здоровья.
  • В. И. Ленин презрительно назвал II Интернационал «жёлтым» по аналогии с «жёлтыми билетами» проституток. При этом Социнтерн как правопреемник II Интернационала действительно и не без гордости использует жёлтый цвет как официальный, считая, что это цвет знамени тех, кто работает не за страх, а за совесть.

Призыв к осторожности

  • Жёлтый сигнал светофора означает, что запрещено начинать движение по перекрёстку, но можно продолжать уже начатое движение (впрочем, в некоторых странах светофоры вместо жёлтого имеют оранжевый фонарь).
  • На железнодорожном светофоре. Жёлтый сигнал разрешает проследовать со скоростью не более 60 км/ч, при этом следующий светофор «закрыт». А также 2 жёлтых сигнала означает следовать на боковой путь со скоростью не более 60 км/ч.
  • На дорогах некоторых стран встречается мигающий жёлтый сигнал, означающий общий призыв к осторожности.
  • В автомобильных гонках жёлтый флаг тоже означает призыв к осторожности. В частности, жёлтый флаг запрещает обгон.
  • Жёлтая карточка в футболе означает предупреждение, в отличие от красной карточки, означающей немедленное удаление с поля. Жёлтая карточка используется и в других видах спорта. В регби она означает удаление на 10 минут.

В вексиллологии

Прочее о жёлтом цвете

  • «Жёлтый цвет» — одно из названий растения Девясил (Inula).
  • Жёлтой прессой называется низкопробная пресса, гонящаяся за сенсациями (часто дутыми или вымышленными) и сплетнями. Этот термин происходит от комикса «Жёлтый ребёнок» (The Yellow Kid), печатавшегося в 18941898 годах в газетах Нью-Йорк Уорлд (New York World), издаваемой Джозефом Пулитцером, и Нью-Йорк Джорнал Америкэн. Обе газеты, кроме печатания комикса, были известны тем, что сообщали об убийствах, несчастных случаях на пожарах и т. п. с целью развлечь своих читателей. Кроме того, они начали между собой полемику из-за авторства на комикс. Третья газета назвала их полемику жёлтой прессой, и выражение стало крылатым. По другой версии, название пошло от оттенка низкокачественной дешёвой бумаги, на которой печатались низкопробные издания
  • Жёлтые страницы — раздел телефонного справочника, содержащий телефоны деловых организаций и учреждений, отсортированных по категориям. В бумажных справочниках этот раздел печатается на бумаге жёлтого цвета.
  • Такси в Нью-Йорке и в некоторых других местах, школьные автобусы в Канаде и США и некоторые автобусы в Великобритании красят в жёлтый цвет.
  • Жёлтым цветом выкрашены почтовые ящики на Украине, в Литве, Хорватии, Германии, Франции.
  • Долгое время в Нидерландах жёлтый был цветом общественного транспорта. В него красили автобусы, трамваи и пассажирские поезда.
  • Жёлтый чемодан — символ ежегодного фестиваля Kazantip.
  • Неопытного человека называют желторотым, потому что у многих птиц клюв птенцов жёлтый.
  • Жёлтый цвет иногда символизирует счастье и покой.
  • Жёлтый дом — разговорный термин, означающий психиатрическую лечебницу. Стены в психиатрических лечебницах часто красили в жёлтый цвет. Считалось, что это действует успокаивающе на пациентов.
  • Жёлтым металлом часто называют золото. Некоторые лингвисты считают, что слово «золото» как раз обозначает «желтый».
  • Некоторые сборники документов называются жёлтыми книгами.
  • В настоящее время во всем мире признаны смайлы жёлтого цвета.
  • В инкской узелковой письменности кипу жёлтый цвет обозначал золото (например, военная добыча, состоявшая из золота весом во столько-то единиц измерения[14]; однако какие именно единицы использовались из инкской системы мер и весов — неизвестно), а также кукурузу (при наличии вставленного в главный шнур маленького кукурузного початка, имевшего значение ключа для прочтения кипу). Например, жёлтая нить означала кукурузу, и если к ней была привязана синяя нить (определённая провинция) с тем или иным числом узелков, то это говорило о том или ином урожае в этой провинции. На нитях археологических кипу встречается реже всего.
  • Желтенький билет — бытовое название русских бумажных денежных знаков, достоинством в 1 рубль, имевших светло— коричневый цвет. Жёлтый билет — свидетельство на проживание, выдававшееся проститутке взамен паспорта.

Астрономия

В государственной символике

В государственной символике России жёлтый цвет, как и в иконописи, заменял золотой. Его использовали в гербе: двуглавый орел был золотым, а также короны и скипетр. Стяги с золотым львом на красном поле сопровождали великих князей Владимирских. В определенные эпохи золотым был фон герба России (как, например, в эпоху Ивана Грозного). Затем сам орел становится золотым и изображается на белом фоне.

В царствование императора Александра II председателем геральдической палаты Российской империи бароном Кене внимание государя было обращено на то, что цвета государственного флага России не совпадают с цветами герба (что шло вразрез с правилами геральдики). И Указом Александра II от 11 июня 1858 года был введен черно-золотой-белый «флаг гербовых цветов»: «Описание Высочайше утверждённого рисунка расположения гербовых цветов Империи на знаменах, флагах и других предметах, употребляемых для украшений при торжественных случаях. Расположение сих цветов горизонтальное, верхняя полоса чёрная, средняя жёлтая (или золотая), а нижняя белая (или серебряная). Первые полосы соответствуют чёрному государственному орлу в жёлтом поле, и кокарда из сих двух цветов была основана императором Павлом I, между тем как знамена и другие украшения из сих цветов употреблялись уже во времена царствования императрицы Анны Иоанновны. Нижняя полоса белая или серебряная соответствует кокарде Петра Великого и императрицы Екатерины II; император же Александр I, после взятия Парижа в 1814 году, соединил правильную гербовую кокарду с древней Петра Великого, которая соответствует белому или серебряному всаднику (Св. Георгию) в московском гербе»[15].

Напишите отзыв о статье "Жёлтый цвет"

Примечания

  1. Ожегов С.И. Словарь русского языка. — 10-е изд. — М.: Советская Энциклопедия, 1973.
  2. Орфографический словарь русского языка / Под ред. С.Г.Бархударова, И.Ф.Протченко, Л.И.Скворцова. — 15-е изд. — М.: Русский язык, 1978.
  3. Русский цвет. М.:Издательский Дом «Экономическая газета», 2011.
  4. [mironovacolor.org/theory/humans_and_color/symbolism/#2 Символика цвета]
  5. Кручкин Ю. Большой современный русско-монгольский — монгольско-русский словарь. М. 2006.
  6. С. М. Соловьёв. Изобразительные средства в творчестве Ф. М. Достоевского. М.: Советский писатель, 1979. С. 219—220.
  7. От редактора. — Александр Блок. Собрание сочинений в восьми томах. Том первый: Стихотворения 1897—1904. Вступительная статья, подготовка текста и примечания Вл. Орлова. М.—Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. С. 568.
  8. [www.litera.ru/stixiya/authors/blok/v-sosednem-dome.html Фабрика]
  9. Русский цвет. М.: Экономическая газета, 2011.С. 404—405
  10. [forum.akkords.ru/lofiversion/index.php?t13161.html Ìóçûêàëüíûé ôîðóì Akkords.Ru]
  11. [www.karaoke.ru/song/820.htm Бовина Г. и Лыньковский В. «Листья желтые» — текст и слова песни в караоке на karaoke.ru]
  12. [www.calend.ru/holidays/0/0/1705/ История государственного флага Украины]
  13. [www.ridnaukraina.com/view.aspx?lang=1&id=130 Государственные и исторические символы Украины] (укр.)
  14. [bloknot.info/antonio-de-la-calancha-cronica-moralizada-del-orden-de-san-agustin-en-el-peru-tomo-1/ Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 1., стр. 176]. [www.webcitation.org/615qvM0NO Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
  15. Полное собрание законов Российской империи, т. XXXIII, Штаты и табели, № 33289

Отрывок, характеризующий Жёлтый цвет

Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.