Жёрнов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Жёрнов (неправильно же́рнов, мн. ч. — жернова́) — парный каменный круг, или парный круг, изготавливаемый иногда из дерева, с применением металлических вставляемых в него режущих элементов, или же изготавливаемый иногда из других каких-либо материалов, использующийся в ручных мельницах, либо мельницах, в которых применяются в качестве двигательной их силы при помоле, какие-либо животные, или какие-либо механические двигатели, функционирующие на различного рода топливе, или использующих в качестве их двигательной силы, какие-либо силы природы такие как ветер, вода, и т. п., а также, иногда, использующие в качестве их двигательной силы, и различного рода гибридные двигатели. Жёрнов используют для перемалывания в муку пшеницы и других зёрен, а также и для перемалывания иногда каких-либо съедобных веществ растительного и животного их происхождения, или перемалывания различных минеральных веществ, которые применяются в качестве пищи для людей и животных, или применяются в качестве компонентов при изготовлении лекарственных средств, или же применяются в качестве компонентов для изготовления различного рода строительных материалов, и красок. Жёрнов издревле использовался и используется человеком. В качестве двигательной силы для него люди применяли и применяют иногда всё ещё и в наши дни, как живую силу, так и движения силы ветра, воды.

В качестве камня, наиболее подходящего для изготовления жёрнова, обычно служит мелкозернистый кремнесодержащий пористый, но при этом прочный песчаник, либо окремнённый, содержащий окаменелости известняк.[1]





Типы жерновов, использующихся в Великобритании

Традиционные британские жернова делятся на два типа:

  • Дербиширские монолитные жернова из серого песчаника, использующиеся для помола ячменя. Такие жернова можно видеть на декоративных указателях по краям национального парка «Пик Дистрикт». Дербиширские жернова быстро стираются и обычно используются только для помола кормов, предназначенных для сельскохозяйственных животных, поскольку оставляют в муке частицы камня.
  • Французские жернова для более тонкого и чистого помола. Они обычно не вырезаются из единого монолита, а скрепляются гипсом из кварцевых секций и усиливаются железными обручами. Эти камни производятся на севере Франции, в долине Марн.

Трущиеся поверхности

Поверхность жёрнова разделена глубокими желобами, называемыми бороздами, на отдельные плоские участки, называемые мелющими поверхностями. От борозд, расширяясь, отходят более мелкие желобки, называемые оперением. Борозды и плоские поверхности распределяются в виде повторяющегося рисунка, называемого гармошкой. У типичного мукомольного жёрнова имеется шесть, восемь или десять таких гармошек. Система желобов и желобков, во-первых, образует режущую кромку, а во-вторых, обеспечивает постепенное ссыпание готовой муки из-под жерновов. При постоянном использовании жернова требуют своевременного подтачивания, то есть подравнивание краёв всех желобов для поддерживания остроты режущей кромки.

Жернова используются парно. Нижний жёрнов устанавливается стационарно. Верхний жёрнов, он же бегун, — подвижный, и именно он производит непосредственное перемалывание. Подвижный жёрнов приводится в движение крестообразным металлическим «штифтом», установленным на головке главного стержня или ведущего вала, вращающегося под действием основного механизма мельницы (использующего энергию ветра или воды). Рельефный рисунок повторяется на каждом из двух жерновов, таким образом обеспечивая эффект «ножниц» при размалывании зёрен.

Жернова должны быть одинаково сбалансированными. Правильное взаимное расположение камней критически важно для обеспечения помола муки высокого качества.

Лучшим материалом для жерновов служит особенная каменная порода -  вязкий, твердый и неспособный полироваться песчаник, называемый жерновым камнем. Так как каменные породы, в которых все эти свойства развиты достаточно и при том равномерно, встречаются редко, то хорошие жернова весьма дороги.

На трущихся поверхностяхъ жернов делают насечку, т. е. пробивают ряд углубленных бороздок, и промежутки между этими бороздками приводят в грубо-шероховатое состояние. Зерно попадает во время размола между бороздками верхнего и нижнего жернов и разрывается и разрезывается острыми режущими краями бороздок насечки на более или менее крупные частицы, которые размалываются окончательно по выходе из бороздок.

Бороздки насечки служат также какъ бы путями, по которым размалываемое зерно подвигается от очка к окружности и сходить с жернова. Так как жернова, даже из лучшего материала, стираются, то насечка должна быть возобновляема время от времени.

История

Неолитический человек использовал жернова для перетирания зёрен, орехов и других растительных продуктов для потребления в пищу. Примитивные жернова использовались в ручных мельницах. В них же перетирались также и пигментные краски и металлы до осваивания выплавки.

В культуре

Старинные русские поговорки, связанные с жёрновом

  • Попало зёрнышко под кованый жёрнов
  • Угодило зёрнышко промеж двух жерновов

Русские загадки, связанные с жёрновом[2][3]

  • Затопали кони в Кириловском поле, залаяла собачка на Муромском, заревел медведь на Ивановском (Романовском) (кони — мельничные песты; собачка — порхлица; медведь — жёрнов).
  • Каменное море кругом вертится, белый заяц подле ложится, всему миру годится (жернова и мука).
  • Лежит монах в крутых горах; выйдет наружу, кормит верных и неверных (жернова).
  • Один говорит — побежим, другой говорит — полежим, третий говорит — покачаемся (вода, жёрнов, колесо).
  • Бык бурчит, старик стучит; бык побежит, пена повалит (жернова).

Интересные факты

Существует мнение, согласно которому жёрнов, возможно, может являться более древним изобретением по сравнению с колесом, что именно изобретение жёрнова впоследствии поспособствовало возникновению изобретения колеса и что конструкция жёрнова является прообразом, прототипом изобретённого в будущем человеком колеса.

См. также

Напишите отзыв о статье "Жёрнов"

Примечания

  1. Bucksch Herbert. Dictionary Geotechnical Engineering, Vol. 1. — Springer-Verlag. — P. 80. — ISBN 978-3540581642.
  2. [www.aphorism.ru/dal/101.html Aphorism.ru]
  3. [www.modnaya.ru/library/005/043.htm Пословицы и поговорки русского народа В. И. Даля, ЗАГАДКИ]

Ссылки

  • [www.angelfire.com/journal/millrestoration/article.html Millstone Dressing Tools]
  • [meuliere.ish-lyon.cnrs.fr/index.html European millstone quarries: a database]

Отрывок, характеризующий Жёрнов



В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.