Твёрдая научная фантастика

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Жёсткая научная фантастика»)
Перейти к: навигация, поиск

«Твёрдая» нау́чная фанта́стика (англ. hard science fiction, hard SF) — категория или один из поджанров научной фантастики, к которой принято относить произведения, уделяющие внимание прежде всего вопросам науки и техники и обычно противопоставляемые «мягкой» гуманитарной научной фантастике.

Деление научной фантастики на «жёсткую» и «мягкую» не является общепринятой классификацией, не имеется и чётких критериев для включения произведений в какую либо из этих категорий. В зависимости от точки зрения, под «жёсткой» научной фантастикой могут пониматься произведения различной направленности, соответственно, может меняться и перечень работ, относимых носителями данной точки зрения к «жёсткой» научной фантастике.[1]

Термин hard SF введён американским писателем-фантастом и литературным критиком Петером Ш. Миллером (англ. P. Schuyler Miller) в 1957 году в его критическом отзыве на роман Дж. В. Кэмпбелла «Острова космоса» (Islands of Space), опубликованном в журнале Astounding Science Fiction.[2][3][4]

Такая терминология происходит от принятого в английском языке деления науки на hard sciences — «твёрдые науки», то есть, по принятой в русском языке терминологии естественные, и soft sciences — «мягкие науки», то есть, гуманитарные. Соответственно, «твёрдая» научная фантастика основана на естественно-научной базе и интересуется в первую очередь вопросами науки и техники, к примеру — содержит подробные и значительные по объёму описания научно-технические достижений, в то время, как «мягкая» НФ черпает вдохновение в области гуманитарных, общественных наук, и обращает внимание в первую очередь на гуманитарные аспекты, такие, как влияние научно-технического прогресса на развитие общества, психологические и социальные проблемы, человеческие взаимоотношения, чувства и переживания персонажей, и тому подобное.[5]

Наряду с этим, впоследствии данный термин начал использоваться и в другом смысле[1]: «твёрдая» научная фантастика с этой точки зрения отличается тем, что повествование не нарушает известных научных законов, то есть, основывается только на имеющейся на момент написания произведения естественнонаучной базе[6].

Оксфордский словарь научной фантастики (Brave New Words) приводит оба варианта определения.[7]

Противоположный термин — «мягкая научная фантастика» — был введён лишь в середине 1970-х годов, в качестве антипода для к тому времени уже хорошо укоренившегося термина «твёрдая научная фантастика».[8]

В целом, в настоящее время считается, что существует целая шкала градаций «твёрдости» научной фантастики.[1] Порталом [www.tvtropes.org tvtropes.org] создана полушутливая шкала Мооса для определения степени «твёрдости» научной фантастики.[9]

Термин «жёсткая» / «твёрдая научная фантастика» или «естественнонаучная фантастика» проник в русский язык ещё в советский период, и впоследствии обрёл в нём собственную жизнь. Так, советский исследователь фантастики А. Ф. Бритиков использовал термин «твёрдая научная фантастика»[10]. Этот термин (наряду с вариантом «естественнонаучная фантастика») применяется и другими российскими литературоведами[11]. В русскоязычных статьях, посвящённых классификации поджанров научной фантастики, данный поджанр зачастую именуется «научной фантастикой как таковой» или «традиционной научной фантастикой»[12], в противоположность фэнтези, «космической опере», «альтернативной истории», «криптоистории» и аналогичным жанрам.

Мария Галина в своей статье указывает, что:

Традиционно считается, что научная фантастика (НФ) — это литература, сюжет которой разворачивается вокруг какой-то пусть фантастической, но всё-таки научной идеи. Точнее будет сказать, что в научной (hard sci-fi) фантастике изначально заданная картина мира логична и внутренне непротиворечива. Сюжет в НФ обычно строится на одном или нескольких научных допущениях и гипотезах (создание машины времени, передвижение в космосе быстрее света, гиперпространственные тоннели, телепатия и прочее).[13].




Видные представители

Некоторые произведения жанра

См. также

Напишите отзыв о статье "Твёрдая научная фантастика"

Примечания

  1. 1 2 3 Westfahl Gary. Hard Science Fiction // [books.google.com/books?id=PiphRocVYRwC&lpg=PA189&dq=hard%20soft%20science%20fiction&pg=PA187#v=onepage&q&f=false A Companion to Science Fiction]. — Malden, MA: Blackwell Pub.. — P. 195–198. — ISBN 9781405112185.
  2. [www.jessesword.com/sf/view/1674 hard science fiction n.]. Science fiction citations. Jesse's word (25 июля 2005). — «Earliest cite: P. Schuyler Miller in Astounding Science Fiction ... he called A Fall of Moondust "hard" science fiction»  Проверено 7 октября 2007.
  3. Introduction: New People, New Places, New Politics // The Hard SF Renaissance. — New York: Tor, 2002. — ISBN 0-312-87635-1.
  4. Westfahl Gary. Introduction // [www.amazon.com/gp/reader/0313297274/ref=sib_fs_bod/102-2504711-0986542?ie=UTF8&p=S00J&checkSum=ZwwEGNBG6d5NLftyICuVTufBHo5H7Wz8ym1GDkXz0Sk%3D#reader-link Cosmic Engineers: A Study of Hard Science Fiction (Contributions to the Study of Science Fiction and Fantasy)]. — Greenwood Press. — P. 2. — ISBN 0-313-29727-4.
  5. Samuelson, David N. (July 1993). «[www.depauw.edu/sfs/abstracts/a60.htm Modes of Extrapolation: The Formulas of Hard Science Fiction]». Science Fiction Studies part 2 (60). Проверено 2007-10-07.
  6. Джесс Шейдловер, [www.jessesword.com/sf/view/1674 Dictionary citations for the term «hard science fiction»]. Jessesword.com. Last modified 6 July 2008.
  7. Brave New Words. — Oxford University Press, 2007. — P. 191. — ISBN 9780195305678.
  8. [www.jessesword.com/sf/view/1843 soft science fiction n.]. Science fiction citations. Jesse's word (25 июля 2005). — «Soft science fiction, probably a back-formation from Hard Science Fiction»  Проверено 7 октября 2007.
  9. [tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/Main/MohsScaleOfScienceFictionHardness Mohs Scale Of Science Fiction Hardness]
  10. Бритиков А. Ф. [publ.lib.ru/ARCHIVES/B/BRITIKOV_Anatoliy_Fedorovich/_Britikov_A.F..html Отечественная научно-фантастическая литература (1917-1991 годы). Книга вторая. Некоторые проблемы истории и теории жанра]. — СПб., 2000.
  11. См., например, Твёрдая научная фантастика // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Под ред. Вл. Гакова. — Минск: ИКО «Галаксиас», 1995. — 694 с. — ISBN 985-6269-01-6.
  12. [anthropology.ru/ru/texts/kosareva/masscult_13.html Косарева А. Б. Мировоззренческие парадигмы фантастики (на примере отечественной фантастики XX века). Российская массовая культура конца XX века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. 2001]
  13. [magazines.russ.ru/novyi_mi/2006/8/ga13.html Галина М. С. Старая, новая, сверхновая… Журналы фантастики на постсоветском пространстве. «Новый мир» № 8, 2006 г.]

Источники

  • Борис Невский [www.mirf.ru/Articles/art2067.htm «Твердая» научная фантастика] — «Мир фантастики»

Отрывок, характеризующий Твёрдая научная фантастика

Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.