ЗИЛ-112С

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
ЗИЛ-112С
Общие данные
Производитель: ЗИЛ
Годы пр-ва: 1962
Сборка: ЗИЛ (Москва, СССР)
Дизайн
Тип(ы) кузова: 2‑дв. родстер (2‑мест.)
Компоновка: передняя среднемоторная, заднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
Характеристики
Массово-габаритные
Полная масса: 1330 кг
Динамические
Разгон до 100 км/ч: 4,5-5 секунд
Макс. скорость: 260 км/ч
На рынке
Предшественник
ЗИЛ-112
 
Похожие модели: Porsche 550, AC Cobra, Ferrari 250 Testarossa
ЗИЛ-112СЗИЛ-112С

ЗИЛ-112С (ЗИС-112С) — спортивный автомобиль завода имени Лихачева, развивавший скорость в 260 км/ч.

Работа над проектом ЗИЛ-112С была начата в 1957 г., а постройка первого экземпляра была закончена в 1961 г. Осенью того же года он впервые принял участие в гонках.

С 1963 по 1965 год пять всесоюзных рекордов на гоночных трассах СССР.

Передняя подвеска — независимая, пружинная, на двух поперечных рычагах, задняя — оригинальная независимая, пружинная. Двигатель V8 рабочим объемом 6 л с двумя четырехкамерными карбюраторами развивал 240 л.с., а версия с рабочим объемом 6,95 л развивала сначала 270 л.с., а потом 300. Коробка передач была от ЗИС-110, с облегченным алюминиевым картером. Тормоза — дисковые, задние тормоза расположены у главной передачи для уменьшения неподрессоренных масс. Максимальная скорость 260-270 км/ч. Разгон с 0 до 100 км/ч занимал 4,5-5 секунд. Полный вес 1330 кг.

Этот автомобиль примечателен тем, что на нем впервые в нашем автомобильном спорте нашли применение самоблокирующийся дифференциал, барашковые центральные гайки колес, задняя подвеска типа «Де Дион» и дисковые (с 1964 г.) тормоза. Также из конструктивных особенностей заслуживают внимания стеклопластиковый кузов и съёмное рулевое колесо.

На ЗИЛ-112С в 1965 году Геннадий Жарков стал чемпионом СССР.

Единственный сохранившийся ЗИЛ-112С стоит в общедоступном специализированном автомобильном музее в Риге.



См. также

Напишите отзыв о статье "ЗИЛ-112С"

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме ЗИЛ-112С
  • [web.archive.org/web/20031028135954/denisovets.narod.ru/zil/zilpages/zis112s.html ЗИЛ-112С]


Отрывок, характеризующий ЗИЛ-112С



Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.