ЗИЛ-134
ЗИЛ-134 — опытный четырёхосный артиллерийский тягач, построенный в 1957 году в СКБ ЗИЛ под руководством Виталия Андреевича Грачёва. На нём была применена система централизованной подкачки шин, были применены шарниры Рцеппа, специально для него был создан уникальный двигатель ЗИЛ-Э134 V12. На летних и зимних испытаниях продемонстрировал непревзойдённые ходовые качества, взял доселе недоступный для колёсных транспортных средств подъём в 40 градусов, легко взбирался на 1,5-метровые брустверы, легко преодолевал двухметровые рвы, легко буксировал в гололёд самолёт Ту-104, легко срезал в лесу ели и сосны диаметром до 400 мм, на болоте с ним не мог конкурировать даже «король бездорожья» ЗИЛ-157. ЗИЛ-134 хорошо буксировал по вязкой почве пушку КС-30.
Проект не получил развития из-за недоработанного двигателя (освоение двенадцатицилиндровых двигателей отменили, а никакой другой для такого мощного, тяжёлого и сверхпроходимого автомобиля не подходил), один опытный образец был передан на БАЗ в качестве прототипа будущего БАЗ-930, а затем был передан в музей НИИИ-21 МО, где был уничтожен в 1967 году при ликвидации данного музея. Другой опытный образец был передан в качестве учебного пособия в МВТУ имени Баумана на факультет СМ-10 (колёсные машины), где пропал, и его судьба неясна до сих пор.
Технические характеристики
- Масса сухая — 10,5 тонн
- Масса собственная — 14,0 тонн
- Ёмкость бензобака — 500 литров
- Мощность двигателя — 240 л. с. (в проекте, реальная составляла менее 200 л. с.)
- Размеры (Д × Ш × В) — 7160 × 2700 × 2650 мм
- Шины 16,00-20
- Колёсная база — 1450 + 1450
Другие факты
- Второму опытному образцу был присвоен номерной знак ЭЕ 25-92.
- ЗИЛ-134 буквально как две капли воды похож на МАЗ-535. Различия между ними в технических характеристиках и в том, что у МАЗа нет кузова, а есть седло для прицепов.
Напишите отзыв о статье "ЗИЛ-134"
Примечания
Отрывок, характеризующий ЗИЛ-134
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
