Зааминский район

Зааминский район
Zomin tumani

Страна	Узбекистан
Статус	Туман (район)
Входит в	Джизакский вилоят (область)
Административный центр	Заамин
Крупнейший город	Даштабад
Дата образования	29 сентября 1926 года
Хоким	Сафаров Бахриддин Уролович
Официальный язык	узбекский
Население (2015)	153 500
Плотность	46 чел./км²
Национальный состав	узбеки — 93% остальные — 7%
Конфессиональный состав	преимущественно мусульмане-сунниты
Площадь	2 860 км²
Часовой пояс	UTC+5:00
Код автом. номеров	25

Заа́минский райо́н (тума́н) (узб. Zomin tumani/ Зомин тумани) — одна из административных единиц в составе Джизакской области (вилоята) Республики Узбекистан. Административный центр — посёлок городского типа — Заа́мин. Единственный город в районе — Дашта́бад.

История

В средние века по территории края пролегал Великий шелковый путь. После завоевания в 1868 году Российской империей восточных территорий Бухарского эмирата, было создано административное образование в составе Среднеазиатских владений Российской империи — Зеравшанский округ. В состав данного округа вошли города: Самарканд, Ургут, Пенджикент, Каттакурган, Чилек и Пайшанба, а также многочисленные кишлаки. Таким образом, впервые территория сегодняшнего Зааминского района вошла в чётко определённое административное образование Туркестанского генерал-губернаторства. 1 января 1887 года Зеравшанский округ был упразднён, и его территория была включена в состав новообразованной Самаркандской области. Данная область делилась на четыре уезда: Джизакский, Катта-Курганский, Самаркандский и Ходжентский. Территория сегодняшнего Зааминского района входила в состав Ходжентского уезда области.

30 апреля 1918 года территория Самаркандской области стала частью Туркестанской АССР, а 14 октября 1924 года произошло национально-территориальное размежевание Средней Азии в СССР. Зааминский район был образован в составе Джизакской области Узбекской ССР 29 сентября 1926 года. 24 декабря 1962 года Зааминский район был включен в состав Джизакского района, а 31 декабря 1964 года выведен с состава Джизакского района и сделан самостоятельным районом. С тех пор Зааминский район находится в составе Джизакской области.

Общая информация

Расположение и география

Зааминский район расположен в юго-восточной части Джизакской области. С севера граничит с Сырдарьинской областью, c юга граничит с Бахмальским районом Джизакской области и с Согдийской областью Республики Таджикистан, с востока граничит с Янгиабадским районом Джизакской области и снова с Согдийской областью Республики Таджикистан, с запада граничит с Зарбадарским и Джизакским районами Джизакской области.

Общая площадь территории района составляет 2,86 тыс. км² и с этим показателем находится на втором месте (после Фаришского района) по площади среди районов Джазакской области.

Северная, центральная и восточная части Зааминского района занимают низменности, а южная и юго-западная части занимают горы и адыры. Высота над уровнем моря увеличивается с севера на юг. По южной части Зааминского района проходит Туркестанский хребет.

Климат

Климат района является субтропическим внутриконтинентальным, с чётко выраженной сезонностью. Зима (период со среднесуточной температурой ниже 0 °C) в среднем длится с третьей декады ноября до второй декады марта. В период календарной зимы могут отмечаться непродолжительные (3—8 дней) периоды морозов (с ночной температурой до −13 °C, редко до −20 °C). Средняя температура января равна -1,5 °C, а средняя температура июля +32 °C. Всю зиму часты оттепели, когда температура с −5 °C поднимается до +7 °C и выше, иногда достигая значений в +12..+16 °C. Переходные сезоны достаточно коротки. Часто практически летние температуры регистрируются в середине и конце марта и в апреле. Лето (период с дневной температурой выше +20 °C и среднесуточной выше +15 °C) длится со второй декады апреля до третьей декады октября. В июне и июле месяцах дневная температура обычно превышает 40-градусную отметку (в среднем 20—40 дней за летний сезон).

В среднем на территории района выпадает 350—360 мм осадков за год (основная часть осадков выпадает весной и осенью). Вегетационный период длится 239—240 дней.

Природа

Флора и фауна Зааминского района является одними из самых богатых в Узбекистане. На территории района повсеместно распространены саксаул, дженгил, верблюжья колючка, метёлка, полыньи другие растения, которые имеют большое кормовое значение для разводимых здесь каракулевых овец, верблюдов и других животных. В горной местности в дикорастущем виде встречаются яблоня, арча, грецкий орех, фисташка, миндаль, шиповник, барбарис и другие растения.

На территории района распространены верблюды, бурые медведи, кабаны, архары, джейраны, волки, лисы, сайги, зайцы, барсуки, различные виды грызунов, различные виды ящериц, змей, включая гадюковых и удавов. Известны неоднократные сообщения об обнаружении на юге района снежных барсов. Из птиц наиболее распространены утки, беркуты, кеклики, рябковые, орлы и коршуны.

Административно-территориальное устройство

Административным центром района является посёлок городского типа — Заамин, с населением около 20 тысяч человек. В Зааминском районе также расположен город Даштабад, с населением примерно 25 тысяч человек. В состав района также входят 11 сельских сходов граждан (Бешкуби, Галлакор, Гульшан, Дуоба, Наваи, Обихаёт, Тинчлик, Тошкесган, Чорвадор, Ширин, Янгихаёт). Также имеются многочисленные маленькие кишлаки.

Население

По данным 2015 года, в Зааминском районе проживало 153 500 человек. Основная часть жителей района проживает в сельской местности. Более 93 % населения района составляют узбеки. Из этнических меньшинств преобладают таджики и киргизы. Также в районе проживают казахи, русские, татары и др..

Хозяйство

Сельское хозяйство

Земельный фонд района в целом составляет 286,5 тыс. га. Из них 197,3 тыс. га используется для выращивания сельскохозяйственных продуктов. В Зааминском районе развиты в основном отрасли сельского хозяйства: скотоводство, земледелие (хлопководство, овощеводство, бахчеводство, садоводство, виноградарство). Действует несколько ширкатных (кооперативных) хозяйства, специализированных на животноводстве, птицеводстве, пчеловодстве, зерноводстве, хлопководстве и овощеводстве. Общее количество фермерских хозяйств превышает 600. Ежегодно на территории района выращивается в среднем 25,0 тыс. тонн зерна, 16,7 тыс. тонн хлопка.

Промышленность

Экономика и промышленность Зааминского района является одним из самых развитых в Джизакской области. На территории района имеются месторождения золота, бурого угля, меди, мрамора, гранита и сланцев. Разработка этих месторождений ведётся в основном открытым способом. Функционируют предприятия по переработке мрамора и хлопка. Имеются предприятия по производству кирпичей, бетонных плит, напитков, кондитерских изделий, молочных продуктов и продуктов питания. Функционируют более 50 предприятий малого бизнеса. В частности, функционирует Даштабадский хлопкоперерабатывающий завод. В 2015 году объём промышленной продукции – 33,5 млрд. сум.

Транспорт

По территории Зааминского района проходит железнодорожная ветка по маршруту Ташкент — Самарканд. Также по территории района проходят автомобильные дороги по маршрутам Заамин — Джизак, Заамин — Гулистан, Самарканд — Ташкент. Поддерживается автобусное сообщение по многим маршрутам.

Социальная сфера

Образование

По состоянию на 2014 год на территории Зааминского района функционирует 73 общеобразовательных школ. В школах получают образование более 32,0 тыс. детей. По состоянию на 2004 год на территории района действовал один профессиональный колледж и лицей.

Культура и просвещение

В Зааминском районе ведут работу Дворец культуры, дома культуры, многочисленные клубы. В каждом населённом пункте района открыты центральные библиотеки.

Кроме распространённых по всему Узбекистану и Джизакской области газет, журналов, радиостанций и телеканалов, на территории Зааминского района с 1933 года издаётся газета под названием «Sharq tongi».

Медицина

По состоянию на середину 2000-х годов, в районе действовало две больницы, поликлиники, фельдшерско-акушерские пункты, сельские врачебные пункты и амбулатории в почти каждом населённом пункте.

На территории Зааминского района находятся множество санаторий и мест реабилитации для больных с почти всеми видами заболеваний. Благодаря горному воздуху и природе, санатории района привлекают людей со всего Узбекистана и других стран. В настоящее время функционируют множество различных санаторий.

Спорт

В Зааминском районе работает большое количество стадионов, спортзалов, спортплощадок, бассейнов и других спортивных сооружений. Многие спортсмены Узбекистана и других стран проводят свои сборы и подготовки на территории данного района из-за горного воздуха, хорошей экологии и инфраструктуры.

Туризм

В Зааминском районе находится крупнейшая сеть туристической инфраструктуры в Узбекистане. На территории района сосредоточены многочисленные летние и зимние детские лагеря, базы альпинистов, спортивные базы, санатории. Например, санаторий «Заамин» — один из крупнейших и известнейших санаторно-туристических центров в Средней Азии. Санаторий является климатическим курортом, который расположен в одном из живописнейших уголков Зааминского района, на северных склонах Туркестанского хребта, на высоте 2000 метров над уровнем моря, на территориях Зааминского государственного горно-арчового заповедника и Зааминского национального парка. Горный ландшафт, чистый воздух, обилие солнца, повышенная солнечная радиация — всё это создаёт благоприятные условия для проведения климато-профилактических и климато-терапевтических процедур для людей с заболеваниями органов дыхания.

В Зааминском районе имеются исторические места, связанные с Уструшаной и Пешагаром, руинами древних городов; имеется небольшое количество архитектурных памятников, Зааминский краеведческий музей.

Литература

• [www.ziyouz.com/index.php?option=com_remository&Itemid=57&func=fileinfo&id=327 Национальная энциклопедия Узбекистана]. — Ташкент, 2000—2005. (узб.)
• Этнический атлас Узбекистана. — Ташкент: «ИООФС — Узбекистан», 2002. — ISBN 5-862800-10-7. (рус.)
• Ўзбекистон табиий географияси. — Коканд: Издательство КГПИ имени Мукими, 2006. — 165 с. (узб.)

Отрывок, характеризующий Зааминский район

Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.