Завадский, Казимир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Казимир Рогаля Завадский
польск. Kazimierz Rogala Zawadzki
Дата рождения:

1642(1642)

Место рождения:

Польша

Дата смерти:

6 апреля 1692(1692-04-06)

Гражданство:

Речь Посполитая

Род деятельности:

политик, писатель, историк

Язык произведений:

латинский

Казимир Рогаля Завадский (польск. Kazimierz Rogala Zawadzki; 1642 — 6 апреля 1692) — польский политик, историк и писатель XVII века.





Биография

Происходил из богатой шляхетской семьи Речи Посполитой. Сын подкомория парнавского Яна Завадского герба Рогаля. Образование получил в Польше, а затем продолжил учëбу за границей.

Благодаря полученному прекрасному образованию и большим способностям, в возрасте 19-ти лет уже служил выбранным от Мальборка членом Коронного трибунала в Пио́тркуве. В 1688 г. вместе с братом Яном был избран от мальборского воеводства послом на варшавский сейм. Этот год стал началом политической карьеры молодого Казимира. Он был послом на всех сеймах в период правления королей Яна II Казимира, Михаила Корибута Вишневецкого и Яна III Собеского. Позднее был избран в польский сенат.

Участник Хотинской битвы 1673 г.

Был подкоморием Мальборкским (1677), каштеляном холмским (1685), старостой пуцким.

Творчество

Перу Казимира Завадского принадлежат произведения:

  • «Gloria orbi Sarmatico consensu monstrata a Deo data» («Слава Сарматского мира…»), (1670) с описанием элекции короля Михаила Корибута—Вишневецкого
  • «Tractatus super advertentiam defectuum in capitibus Imperii Sarmatici» (1676)
  • «Speculum anomalium… seren. Joanni III Polonorum regis» (1690)
  • «Historia arcana seu annalium polonicorum …» («Тайная история или польские анналы …»), изданная во Франкфурте, (1699)
  • «Herculeus labor spreta praesentium invidia» («Геркулесов труд, отвергающий существующую зависть»), (1675). Произведение является ценным источником сведений о временах Михаила Корибута Вишневецкого.

Среди его многочисленных публикаций, написанных на латинском языке, особо выделяется трактат об ошибках представителей власть имущих у сарматов, опубликованной им в Кракове в 1676 году. Следующую книгу, значительно расширенную и под другим названием, напечатанную в Варшаве в 1690 г., автор посвятил Яну III Собескому. Из-за неë у автора возник конфликт с духовенством. Книга была признана преступным нарушением прав церковной юрисдикции. В результате весь напечатанный тираж книги был сожжëн на костре.

В течение короткой жизни К. Завадский, переживший период правления трëх королей, собрал и обработал историю польских сеймов, сделав ценные критические замечания. Писатель отличался от своих современников остротой взгляда на политические проблемы того времени.

Во время правления Собеского он был одним из инициаторов разработки плана по присоединению к Речи княжества Пруссии и созданию сильных позиций Польши на Балтике. Предостерегал от усиления автономистских устремлений жителей Данцига (Гданська), предлагал строительство нового порта на Балтийском море, который бы конкурировал с Данцигом.

К. Завадский был типичным представителем польской шляхты. Имел собственных рейтар и драгунов, не чужды были ему нападения и наезды, часто инициированные его женой Людвикой Катажиной. Как писали о нëм современники:
«Борется против магнатов, прусских городов, диссидентов (представителей иной веры), всевластия гетманов, срыва сеймов шляхтой, но дорожит золотой вольностью».

Похоронен в родовой усыпальнице в часовне францисканского костëла в г. Дзежгонь на севере Польши.

Напишите отзыв о статье "Завадский, Казимир"

Литература

  • Maczyński T. Kazimierz Rogala Zawadzki, jego życie i dzieła. «Rocznik Towarzystwa Naukowego w Toruniu», 1929.

Ссылки

  • [www.gutenberg.czyz.org/word,84966 Zawadzki Kazimierz] (польск.)
  • [www.pbi.edu.pl/book_reader.php?p=51797 Книга Казимира Завадского «Historia arcana seu annalium polonicorum …» («Тайная история или польские анналы …»), изданная во Франкфурте, (1699)]  (лат.)

Отрывок, характеризующий Завадский, Казимир

– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.