Завалишин, Николай Иринархович

Николай Иринархович Завалишин
Род деятельности:	мореплаватель
Дата рождения:	1797(1797)
Место рождения:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	1847(1847)
Отец:	Иринарх Иванович Завалишин
Мать:	Мария Никитична (в девичестве Черняева)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Иринархович Завалишин (1797-1847)  — русский мореплаватель, исследователь Арктики, кругосветный путешественник. Старший брат декабристов Дмитрия и Ипполита Завалишиных. Сын Иринарха Ивановича Завалишина и его первой жены Марии Никитичны (в девичестве Черняевой).

Происходит из дворянского рода Завалишиных, восходящих к преподобному Андриану Ондрусовскому.

В 1822 году в чине лейтенанта участвовал в экспедиции по исследованию Белого моря.

В 1823-1824 гг. – участник экспедиции по описанию Мурманского берега и Новой Земли на бриге «Новая земля» под руководством Ф. П. Литке.

В 1825 году – участник перехода на фрегате «Елена» из Архангельска в Кронштадт.

В 1826-1828 гг. – старший офицер на шлюпе «Синявин», на котором под командованием Ф. П. Литке совершает кругосветное плавание из Кронштадта вокруг мыса Горн в Русскую Америку (Аляску), откуда отправился к Камчатке, затем совершил плавание к Каролинским островам, где Н. И. Завалишин принимал непосредственное участие в исследовании новооткрытых о-вов Сенявина и о-вов Бонин. Вернувшись на Камчатку, Н. И. Завалишин списался по болезни с «Сенявина» и через Сибирь проехал в Кронштадт, завершив, таким образом, кругосветное путешествие.

С 1836 года Н. И. Завалишин командир Балтийской гребной флотилии.

В 1839 году выходит в отставку в чине капитана 2-го ранга.

Именем Н. И. Завалишина названы губа и населённый пункт в Териберской губе Кольского залива.

Ссылки

• [ke.culture.gov-murman.ru/slovnik/?ELEMENT_ID=94589]
• [www.navy.su/persons/09/ni_zavalishin.htm]

Отрывок, характеризующий Завалишин, Николай Иринархович

– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.