Завальнюк, Леонид Андреевич
Поделись знанием:
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
| Леонид Завальнюк | |
| Имя при рождении: |
Леонид Андреевич Завальнюк |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: | |
| Язык произведений: | |
| Дебют: |
сборник стихов «В пути» (1953) |
Леонид Андреевич Завальнюк (20 октября 1931, Умань, Киевская область, УССР, СССР — 7 декабря 2010, Москва[1], Российская Федерация) — советский российский поэт, писатель и сценарист. Член Союза писателей СССР (1962).
Содержание
Биография
Отец Леонида Завальнюка, Андрей Дорофеевич, служил в милиции, в уголовном розыске. Мама, Елизавета Андреевна, была директором учреждения общепита. Детство будущий поэт провёл в небольшом украинском городке, Смела. Там же он окончил первые два класса школы. Весной 1941 года Елизавета Андреевна умерла. Летом этого же года отец Леонида женился во второй раз (на Елене Климовне Федченко). Зимой 1943 года, после освобождения Украины от фашистов, он вернулся в родное село мачехи. Вернувшись с войны отец расстался со своей второй женой и забрал сына в Винницкую область, в своё родное село Мервин. Именно тогда Леонид Завальнюк написал первое стихотворение.
В 1944 году Леонид уехал в Донбасс, в город Никитовку, где поступил в фабрично-заводское училище. Через два месяца получил третий разряд токаря и отправился в шахту работать откатчиком. Вскоре он уехал к родственникам со стороны матери в Рубцовск, и стал работать на Алтайском тракторном заводе. Там произошло значимое для будущего поэта событие, в заводской газете впервые напечатали его стихотворение. За это время он окончил 7 класс, ремесленное училище, и получил специальность фрезеровщика. От училища его направили на обучения в группу токарей в Индустриальный техникум трудовых резервов. Там, при клубе, работало литературное объединение, к которому начинающий поэт примкнул.
В 1951 году Леонида призвали в армию и отправили на Дальний Восток, в артиллерийскую часть. Здесь началась судьба Завальнюка – поэта.
Окончил Литературный институт имени Горького (1959) и семинар Л. И. Ошанина (1960).
Первый сборник стихов «В пути» вышел в 1953 году в Амурском книжном издательстве. Здесь же выходили книги стихов «За отступающим горизонтом», «На дорогу времени», «Приснитесь мне, города», «Моя прописка», «Лирика», повести «На полустанке», «Лирическая повесть».
В 1964 году в Хабаровске издана книга «Дневник Родьки — трудного человека», в 1987 году — книга стихов «Дальняя дорога». Книги Завальнюка выходили во многих центральных издательствах.
Автор стихов более чем к полусотне популярных песен композиторов Ю. Саульского, П. Аедоницкого, Л. Лядовой, Б. Емельянова, А. Зацепина, И. Катаева, Р. Майорова, Е. Птичкина, Д. Тухманова, М. Табачникова, Л. Гарина, А. Чернышова и других.
За ряд песен, написанных в соавторстве с Ю.Саульским, неоднократно удостаивался звания лауреата телевизионного фестиваля «Песня года» (1979 год: «Не покидает нас весна» — в исполнении Иосифа Кобзона[2]; 1980 год: «Ожидание» — в исполнении Софии Ротару[3]; 1981 год: «Осенняя мелодия» («Звенит высокая тоска…»), 1982 год: «Обида» — в исполнении Татьяны Рузавиной и Сергея Таюшева[3]; 1983 год: «Счастья тебе, Земля!» — в исполнении Софии Ротару[4]; 1986: «Сожалею» — в исполнении Валерия Леонтьева[5]).
В телеспектакле режиссёра Владимира Андреева «Повесть о молодых супругах» (1982), снятого по мотивам одноимённой пьесы Е. Шварца, прозвучало несколько песен на музыку Ю. Саульского и на стихи Л. Завальнюка («Потеряна собака», «Два белых снега», «В душе поёт пластинка…»).
Писал сценарии к мультфильмам и художественным фильмам[6][7]. В мультипликации сотрудничал с режиссёрами Л. И. Мильчиным, Ю. А. Прытковым и другими.
В 1966 году по повести Л. Завальнюка «Дневник Родьки Муромцева – трудного человека» был снят кинофильм «Человек, которого я люблю» с Георгием Жжёновым в главной роли.
Всю свою жизнь увлекался живописью. Его живописные работы находятся в частных коллекциях в России, Англии, Италии, Финляндии, США.
Похоронен в Москве, на Троекуровском кладбище[8].
Семья
- Супруга: Наталия Марковна Завальнюк — математик.
Память
- К 80-летию со дня рождения поэта снят документальный фильм «Леонид Завальнюк. „Я ни с какого года“» (2011, студия «СВС» по заказу ГТРК Культура, режиссёр и автор сценария Екатерина Круглая)[9].
- Юбилейный выпуск альманаха «Амур» (2011 г.) Благовещенского государственного педагогического университета посвящён памяти писателя Леонида Завальнюка[10].
- 18 мая 2015 года на фасаде Благовещенского государственного педагогического университета была торжественно открыта [www.amur.info/news/2015/05/18/94133 мемориальная доска] памяти Леонида Завальнюка.
Творчество[11]
Поэтические сборники
- В пути. Благовещенск, 1952;
- За отступающим горизонтом. Благовещенск, 1956;
- Стихи о доме. Благовещенск, 1958;
- На полустанке. Благовещенск, 1959;
- Моя прописка. Благовещенск, 1962;
- Лирика. Благовещенск, 1963;
- Поле-половодье. М., 1965;
- Это реки. Хабаровск, 1969;
- Вторые травы. М., 1975;
- Первая любовь. М., 1980;
- Рисунок по памяти. М., 1982;
- Возвращение. М., 1983;
- Дальняя дорога. Хабаровское изд-во, 1987;
- Деревья, птицы, облака. М., "Сов. писатель", 1989;
- Бис. М., "Молодая гвардия", 1990;
- Беглец. Тула, "Пересвет", 1996;
- Планета Зет. М., "Зебра-Е", 2006, 416с., ISBN 5-94663-337-6 ;
- Посох. М., "Омега-Л", 2006;
- Летела птица. М., "Время", 2009, ISBN 978-5-9691-0483-9 ;
- Другое измерение. М., "Зебра-Е", 2012, 504с., ISBN 978-5-905629-84-6 .
Проза
- Три холостяка. Повесть. М., 1975;
- Родька. Повесть. Хабаровск, 1984;
- Лирическая повесть. Благовещенск, 1984.
Детская литература
- Как заяц Прошка волшебником был. Тула, "Пересвет", 1996;
- Зеркальце. М., "Алтей-М", 1997;
- Веселая азбука. М., "Омега", 1998;
- Как Прошка друга искал. М., "Алтей-М", 1998;
- Времена года. М., "Омега", 1998;
- О профессиях. М., "Омега", 1999;
- По грибы, по ягоды. М., "Омега",1999;
- Андрюша и Боря в глубинах моря. М., "Омега", 1999;
- Азбука. М., "Вече", 2000;
- Как Прошка друга искал и другие сказки (Зеркальце, Прошкино новоселье) М., АСТ, 2006, ISBN 5-17-037187-X ;
- Коля, Оля и Архимед. М. АСТ, 2006, (серия: Сказки-мультфильмы), ISBN 5-17-038256-1 .
Сценарии
- 1966 — Сегодня день рождения (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Лев Мильчин
- 1966 — Человек, которого я люблю (художественный, в соавт. с Ю. Карасиком) — реж. Юлий Карасик
- 1967 — Зеркальце — «Союзмультфильм», реж. Пётр Носов
- 1971 — Алло! Вас слышу! (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Юрий Прытков
- 1970 — Рассказы старого моряка. Необычайное путешествие (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Лев Мильчин
- 1971 — Рассказы старого моряка. Необитаемый остров (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Лев Мильчин
- 1972 — Рассказы старого моряка. Антарктида (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Лев Мильчин
- 1972 — Коля, Оля и Архимед (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Юрий Прытков
- 1972 — Волшебная палочка (анимационный) — «Союзмультфильм», реж. Зинаида Брумберг, Валентина Брумберг
- 1976 — Развлечение для старичков (художественный) — реж.Андрей Разумовский
Песни на стихи Леонида Завальнюка
- «Абрия-Кадабрия» (муз. А. Чернышова) [video.yandex.ru/iframe/acherny/34ocd6qvix.5010/ — караоке]
- «Атака» (муз. Ю. Саульского) — исп. Александр Хочинский
- «Баллада о времени» (муз. Ю. Саульского) — исп. Иосиф Кобзон, Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, Леонид Серебренников
- "Приамурье мое" (муз. В. Пороцкого) - исп. Амурский народный хор (1977)
- "Амурская осень" (муз. В. Пороцкого) - исп. Юрий Морев (1982)
- «В душе поёт пластинка...» (муз. Ю. Саульского) — из телеспектакля реж. В. Андреева «Повесть о молодых супругах» (1982)
- «Вальс Садового кольца» (муз. Е. Птичкина) — исп. Ирина Карелина
- «Вольная борьба» (муз. С. Таюшева) — исп. Евгений Фионов
- «Вот чудак» (муз. В. Хорощанского) — исп. ВИА «Акварели»
- «Встретиться необходимо» (муз. А. Чернышова)
- «Галина» (муз. Д. Тухманова) — исп. ВИА «Добры молодцы», Иосиф Кобзон
- «Да или нет» (муз. Ю. Саульского) — исп. ВИА «Добры молодцы», ВИА «33 1/3»
- «Два белых снега» (муз. Ю. Саульского) — исп. группа «Машина времени», Алексей Романов (группа СВ), ВИА «33 1/3»[12], Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «До чего шумит трава» (муз. Б. Емельянова) — исп. Ксения Георгиади
- «Дом» (муз. С. Таюшева) — исп. Сергей Таюшев
- "Говорила с реченькой" (муз. В. Пороцкого) - исп. вокальный ансамбль "Мелодия" (1995)
- «Друг друга найдем» (муз. С.Таюшева) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «Жаль, что время ушло» (муз. М. Табачникова) — исп. Гелена Великанова
- «За рекою туман» (муз. Ю. Саульского) — исп. Валентина Толкунова, Екатерина Шаврина, Ольга Вардашева
- «Запомни» (муз. И. Якушенко) — исп. Жанна Рождественская
- «Звезда Ивана» (муз. С. Таюшева) — исп. Иосиф Кобзон
- «Куда бегут года» (муз. П. Аедоницкого) — исп. Валентина Толкунова
- «Колечко обручальное» (муз. Ю. Чичкова) — исп. Ирина Бржевская
- «Майский сад» (муз. Ю. Саульского) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, Ксения Георгиади
- «Молитва» (муз. А. Чернышова) — исп. Максим Бысько и Александр Чернышов
- «Музыкальная душа» (муз. Я. Френкеля) — исп. Вадим Мулерман
- «Не забывай» (муз. Ю. Саульского) — исп. Ольга Пирагс, София Ротару, Роза Рымбаева, Лариса Долина
- «Не назову тебя красавицей» ("Ты такая, как все...") (муз. Л. Афанасьева) — исп. Валентин Будилин, Юрий Гуляев
- «Не покидает нас весна» (муз. Ю. Саульского) — исп. ВИА «Пламя», Евгений Головин, Владимир Попков, Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, Иосиф Кобзон
- «Не убий» (муз. Ю.Саульский) — исп. Павел Смеян
- «Никогда» (муз. С. Таюшева) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «Обида» (муз. Ю. Саульского) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «Объявление» (муз. Ю. Саульского) — исп. ВИА «Пламя»
- «Ожидание» (муз. Ю. Саульского) — исп. Ксения Георгиади, София Ротару, Лев Лещенко
- «Океан» (муз. П. Аедоницкого) — исп. Эдуард Хиль
- «Осенняя мелодия» ("Звенит высокая тоска...") (муз. Ю. Саульского) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, София Ротару
- «Осторожно, листопад» (муз. Р. Майорова) — исп. Виль Окунь
- «Первый дождь» (муз. А. Зацепина) — исп. София Ротару
- «Песни рождаются сами» (муз. П. Аедоницкого) — исп. Юрий Гуляев, Нина Пантелеева, Сергей Яковенко
- «Песня о доме» (муз. Л. Лядовой) — исп. Эльмира Жерздева, Мовсар Минцаев, Иосиф Кобзон
- «Победа! Победа! Победа!» (муз. А. Чернышова)
- «Пойми меня» (муз. Ю. Саульского) — исп. Ольга Воронец
- «Пороша белая» (муз. М. Табачникова) — исп. Гелена Великанова, Галина Ненашева
- «Постой, погоди» (муз. Р. Майорова) — исп. ВК «Улыбка»
- «Потеряна собака» (муз. Ю. Саульского) — из телеспектакля реж. В. Андреева «Повесть о молодых супругах» (1982) — исп. Владимир Андреев
- «Почему?» (муз. Л. Гарина) — исп. Алла Пугачёва
- «Раз, два, три – хорошая погода» (Б. Емельянова) — исп. ВИА «Рапсодия»
- «Река моя» (муз. Ю.Саульского) — исп. Юрий Богатиков, Екатерина Шаврина
- «Слепой дождь» (муз. Ю. Саульского) — исп. ВИА «Пламя»
- «Сожалею» (муз. Ю. Саульского) — исп. Валерий Леонтьев, Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев, Лариса Кандалова
- «Счастливая весна» (муз. Ю. Саульского) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «Счастья тебе, Земля!» (муз. Ю. Саульского) — исп. Нагима Ескалиева, София Ротару, Лариса Долина, ансамбль «Новые Самоцветы»
- «Таёжная Москва» (муз. И. Катаева) — исп. Владимир Макаров
- «Там далеко-далёко» (муз. Л. Гарина) — исп. ВИА «Музыка»[13]
- «Твои слова» (муз. В. Хорощанского) — исп. Иосиф Кобзон
- «Тихая река» (муз. М. Табачникова) — исп. Ирина Бржевская
- «Три музыки» (муз. С. Таюшева) — исп. Сергей Таюшев, Владимир Малышков
- «Утро зовёт» (муз. (П. Аедоницкого)) — исп. Виктор Вуячич
- «Чёрный камень» (муз. В. Смыслова) — исп. Юрий Богатиков
- «Что-то должно случиться» (муз. Ю. Саульского) — исп. ВИА «Пламя»
- «Я без тебя — не я» (муз. Ю. Саульского) — исп. София Ротару, Лариса Долина, Ольга Кормухина, ВИА «Синяя птица», ВИА «33 1/3»
Напишите отзыв о статье "Завальнюк, Леонид Андреевич"
Примечания
- ↑ [lenta.ru/news/2010/12/11/author/ Lenta.ru: О высоком: Скончался поэт-песенник Леонид Завальнюк]
- ↑ [pesnyagoda.nm.ru/1976_79.html Песня года (1976-79)]
- ↑ 1 2 [pesnyagoda.nm.ru/1980_82.html Песня года (1980-82)]
- ↑ [pesnyagoda.nm.ru/1983_84.html.html Песня года (1983-84)]
- ↑ [pesnyagoda.nm.ru/1985_87.html.html.html Песня года (1985-87)]
- ↑ [www.imdb.com/name/nm1138732/ IMDb: Leonid Zavalnyuk]
- ↑ [www.animator.ru/db/?p=show_person&pid=1220 Аниматор.ру: Завальнюк Леонид Андреевич (сценарист)]
- ↑ [www.kp.ru/online/news/793653/ Саша Пятницкая: Ушёл из жизни поэт Леонид Завальнюк (kp.ru, 10.12.2010)]
- ↑ [www.tvkultura.ru/issue.html?id=113895/ Канал «Культура»: Леонид Завальнюк. «Я ни с какого года» (2011)]
- ↑ [www.amur.info/news/2011/12/28/32.html ИА «Амур.инфо»: Юбилейный выпуск альманаха «Амур» посвятили памяти амурского писателя Леонида Завальнюка (28 декабря 2011)]
- ↑ [magazines.russ.ru/authors/z/zavalnyuk/ "Журнальный зал": Леонид Андреевич Завальнюк]
- ↑ [www.blatata.com/vinylp/4767-33-13-ansambl.-dva-belykh-snega.-pesni-jurija.html 33 1/3 : «Два белых снега». Песни Юрия Саульского. EP (Blatata.com)]
- ↑ [www.sssrviapesni.narod.ru/muzykadisk.html Дискография ВИА "Музыка"]
Источники
- [kkre-49.narod.ru/p/zavalnuk.htm Красная книга российской эстрады: Леонид Завальнюк]
- [www.discogs.com/artist/Леонид+Завальнюк Дискография Леонида Завальнюка на Discogs.com]
- [www.amurpravda.ru/articles/2004/03/27/3.html "Амурская Правда": Мы пришли к Завальнюку, к стихотворцу, земляку (Архив, 27 марта 2004 г)]
- [www.amur.info/news/2010/12/08/50.html ИА "Амур.инфо": На 80-м году жизни умер поэт Леонид Завальнюк (8 декабря 2010)]
Ссылки
- [www.abria-kadabria.ru/home/about.html Страна "Абрия-Кадабрия"]
- Leonid Zavalnyuk (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.animator.ru/db/?p=show_person&pid=1220&sp=0 Завальнюк Леонид Андреевич — animator.ru]
- [www.animator.ru/?p=show_news&nid=1319 В Москве на 80-м году скончался поэт, сценарист и писатель Леонид Завальнюк.] 2010
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Завальнюк, Леонид Андреевич
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
