Завтрак гребцов
Поделись знанием:
К:Картины 1880 года
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.
Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
| |
| Пьер Огюст Ренуар | |
| Завтрак гребцов. 1880—1881 | |
| фр. Le Déjeuner des canotiers | |
| Холст, масло. 130 × 173 см | |
| Собрание Филлипса, Вашингтон | |
«Завтрак гребцов» (фр. Le Déjeuner des canotiers, англ. Luncheon of the Boating Party) — картина французского художника Пьера Огюста Ренуара (Pierre-Auguste Renoir, 1841—1919)[1], написанная в 1880—1881 годах.
Содержание
История
Картина была написана в ресторане Фурнез, расположенном на острове на реке Сена, находящемся в Шату, немного к западу от Парижа. Ренуар любил это место — здесь был написан не только «Завтрак гребцов», но и некоторые другие картины[2][3].
В феврале 1881 года картина была куплена у Ренуара известным маршаном Полем Дюран-Рюэлем (Paul Durand-Ruel) за 15 000 франков, что было достаточно высокой ценой для того времени[4]. После смерти Дюран-Рюэля, в 1923 году его сыновья продали картину за 125 000 долларов известному американскому коллекционеру Дункану Филлипсу (Duncan Phillips), после чего она так и осталась в его коллекции[4][5]. С 1930 года эта коллекция переехала в здание в районе Dupont Circle в Вашингтоне, которое с тех пор используется как художественный музей — Собрание Филлипса (The Phillips Collection)[6].
Описание
Фактически картина представляет собой групповой портрет встречи друзей. Царит радостная, непринуждённая обстановка, нет никакой парадности, все находятся в естественных, случайных позах. За перилами видна густая зелень, за которой проглядывает река Сена. На картине Ренуар изобразил многих своих друзей и знакомых[2][3][7][8][9][10]:
|
Гюстав Кайботт (Gustave Caillebotte) |
известный художник и маршан, собиравший коллекцию картин импрессионистов |
|
Алина Шариго (Aline Charigot) |
натурщица Ренуара и его будущая жена |
|
Альфонс Фурнез (Alphonse Fournaise) |
сын владельца ресторана Фурнез, который отвечал за прокат лодок; иногда употребляется двойное имя Жюль-Альфонс (Jules-Alphonse)[10] |
|
Поль Лот (Paul Lhôte) |
близкий друг Ренуара, искатель приключений, журналист и писатель |
|
Жанна Самари (Jeanne Samary) |
актриса, модель нескольких полотен Ренуара |
|
Эллен Андре (Ellen Andrée) |
актриса, натурщица Мане, Дега и Ренуара |
|
Антонио Маджиоло (Antonio Maggiolo) |
итальянский журналист |
|
Рауль Барбье (Raoul Barbier) |
барон, герой войны и бывший мэр Сайгона |
|
Пьер Лестренге (Pierre Lestringuèz) |
работник министерства внутренних дел, близкий друг Ренуара |
|
Шарль Эфрусси (Charles Ephrussi) |
коллекционер, автор и издатель, выпускавший "Gazette des Beaux-Arts" (фр.), выходец из Одессы |
|
Жюль Лафорг (Jules Laforgue) |
поэт-символист и критик |
|
Альфонсина Фурнез (Alphonsine Fournaise) |
дочь владельца ресторана Фурнез, иногда употребляется двойное имя Луиза-Альфонсина (Louise-Alphonsine)[10] |
|
Анжель Лего (Angèle Legault) |
продавщица цветов, ставшая натурщицей, актрисой и певицей |
Картина послужила мотивом для французского сериала «Кракелюры» (фр. Le vernis craque — «Треснувший лак»), который был снят режиссёром Даниэлем Жанно в 2011 году[11].
Напишите отзыв о статье "Завтрак гребцов"
Примечания
- ↑ [www.phillipscollection.org/collection/boating/index.aspx Luncheon of the Boating Party] (HTML). The Phillips Collection, www.phillipscollection.org. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaRRLX0 Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ 1 2 [www.rodon.org/art-080415143813 Завтрак гребцов (Пьер-Огюст Ренуар)] (HTML). www.rodon.org. Проверено 1 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaTaXWS Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ 1 2 М. С. Лебедянский. Портреты Ренуара. — Изобразительное искусство, 2002. — ISBN 5-85200-359-X.
- ↑ 1 2 Susan Vreeland. [www.svreeland.com/lbp-chron.html Luncheon of the Boating Party — Chronology of Events] (HTML). www.svreeland.com. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaS1uMk Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ Nicolas Pioch. [www.ibiblio.org/wm/paint/auth/renoir/land/dejeuner-canotiers/ Renoir, Pierre-Auguste — Le déjeuner des canotiers] (HTML). Webmuseum, Paris — www.ibiblio.org. Проверено 1 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaSTibL Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ [www.phillipscollection.org/about/history/index.aspx The Phillips Collection — History] (HTML). The Phillips Collection, www.phillipscollection.org. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaSygsb Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ Susan Vreeland. [www.svreeland.com/lbp-models.html Luncheon of the Boating Party — The Models] (HTML). www.svreeland.com. Проверено 1 июня 2012. [www.webcitation.org/6AscDShdW Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ [www.artble.com/artists/pierre-auguste_renoir/paintings/luncheon_of_the_boating_party/more_information/story-theme Luncheon of the Boating Party Story — Theme] (HTML). www.artble.com. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaUCroL Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ [www.phillipscollection.org/collection/boating/whoswho.aspx Who's Who in the Boating Party] (HTML). The Phillips Collection, www.phillipscollection.org. Проверено 2 июня 2012. [www.webcitation.org/6AtaUqr3K Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012].
- ↑ 1 2 3 [www.phillipscollection.org/docs/education/lbp-kit_2.pdf Luncheon of the Boating Party - About the Painting] (PDF). The Phillips Collection, www.phillipscollection.org. Проверено 3 июня 2012.
- ↑ Valérie Sasportas. [www.lefigaro.fr/programmes-tele/2011/01/19/03012-20110119ARTFIG00409--le-vernis-craque-la-peinture-en-mouvement.php Le vernis craque : la peinture en mouvement] (фр.) (HTML). Le Figaro — www.lefigaro.fr (19 января 2011). Проверено 17 сентября 2015.
Ссылки
- [www.google.com/culturalinstitute/beta/asset/luncheon-of-the-boating-party/mgHsTKDNJVzPAg Luncheon of the Boating Party, 1880—1881, Pierre-Auguste Renoir], Google Cultural Institute
- [art-catalog.ru/picture.php?id_picture=747 Ренуар Пьер Огюст — Завтрак гребцов, 1880—1881] (HTML). www.art-catalog.ru. Проверено 17 июля 2016.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Завтрак гребцов
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.
Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
