Завтрак на траве (фильм, 1979)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1979 года
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
(перенаправлено с «Завтрак на траве (фильм)»)
- О фильме Жана Ренуара см. «Завтрак на траве (фильм, 1959)»
| Завтрак на траве | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
135 мин. (2 серии) |
| Страна | |
| Год | |
«Завтрак на траве» — советский музыкальный художественный двухсерийный телефильм, снятый в 1979 году режиссёром Николаем Александровичем по мотивам рассказов Анатолия Черноусова. Название дано, вероятно, по картине «Завтрак на траве» Клода Моне[1] из альбома импрессионистов, подаренного пионервожатым Иваном Ковалёвым юному карикатуристу-сюрреалисту Диме Мурашкину.
Содержание
Сюжет
Абитуриент Иван Николаевич Ковалёв готовится к поступлению в институт. Его друг Сергей Павлович агитирует Ивана заниматься этой подготовкой в пионерском лагере в роли пионервожатого, где, мол, «времени свободного навалом, солнце, воздух, вода…». Иван соглашается, но уже через несколько дней сильно жалеет о своём решении: пионеры курят и игнорируют распорядок дня, а о покое и возможности позаниматься приходится только мечтать.
Справиться с ними может только опытная учительница — пионервожатая Анна Петровна. Вдобавок ко всему группа ребят сбегает из лагеря в лес, где пекут картошку в золе и поют песни. За это им грозит исключение из пионерлагеря. Иван решает отложить свою учёбу, взять на поруки ребят и включиться в пионерскую жизнь. Он на равных принимает участие в повседневной жизни своего отряда и завоёвывает авторитет.
В ролях
- Сергей Проханов — Иван Николаевич Ковалёв, пионервожатый
- Валентина Талызина — Анна Петровна, воспитательница в пионерлагере
- Татьяна Лебедькова — Ирина, пионервожатая
- Людмила Гравес — Люся Пинигина, девочка с пониженным содержанием гемоглобина, любящая сказки и книги (озвучивает Вера Глаголева)
- Максим Широков — Дима Мурашкин, «белая ворона» и пессимистичный сюрреалист, который рисовал карикатуры
- Александр Коптев — Юра Ширяев
- Игорь Князев — Муханов
- Александр Жданов — Анохин
- Татьяна Самсонова — модница
- Александр Демьяненко — Василий Васильевич, начальник пионерлагеря (озвучивает Борис Иванов[2])
- Геннадий Ялович — Филимонов, преподаватель физкультуры в пионерлагере
- Владимир Новиков — Сергей Павлович, старший пионервожатый (озвучивает Александр Белявский[3])
- Ирина Юревич — Зоя
В эпизодах
- Екатерина Иноземцева
- Павел Козловский
- Лариса Кронберг — соседка Ивана (1 серия)
- Елена Козлитина — доктор (там же)
- Илья Рутберг — завхоз (там же)
- Валентина Телегина — тётя Паша, повар в пионерлагере (озвучивает Елена Максимова)
- Юрий Прохоров (2 серия)
- Григорий Шпигель (там же)
- Детский хореографический коллектив Государственного Академического Ансамбля народного танца СССР под руководством Игоря Моисеева
Вокальные партии
- Евгений Головин
- Галина Лушина
- Детский хор Большого театра СССР
Съёмочная группа
- Автор сценария и стихов — Михаил Львовский
- Композитор — Владимир Шаинский
- Режиссёр-постановщик — Николай Александрович
- Оператор-постановщик — Владимир Брусин
- Художник-постановщик — Юрий Углов
- Балетмейстер — Геннадий Абрамов
- Пантомима — Илья Рутберг
- Звукооператор — В. Русаков
- Оркестр Госкино СССР
- Дирижёры: Константин Кримец, Александр Петухов
- Вокально-инструментальный ансамбль «Шестеро молодых»
- Монтажёры: Г. Владимирская, Л. Панова, Г. Шмованова
- Художник по костюмам — С. Инокова
- Художник-гримёр — Н. Фастенко
- Оператор — С. Топалер
- Ассистенты:
- режиссёра — Л. Аксёнова, Ю. Прохоров
- оператора — С. Карасев
- Комбинированные съёмки:
- оператор — Ю. Корох
- художник — А. Михайлов
- Консультант — А. Лысиков
- Мастер по свету — Л. Друянов
- Редактор — К. Чистова
- Музыкальный редактор — Л. Черницкая
- Директор картины — Л. Гамаюнов
Песни в фильме
| Название песни | Вступительные слова | Исполнитель |
|---|---|---|
| Рыбка золотая[4] | Насажу я на крючок хитрую наживку. Очень хочется поймать золотую рыбку. | Евгений Головин и ВИА «Шестеро молодых» |
| Жара | В нашем лагере с утра-ра-ра невозможная жара-ра-ра. | |
| Где живёшь ты на свете | Если вам прощаться не с кем, если некого встречать, в небесах луна без блеска, словно круглая печать. | Евгений Головин и Галина Лушина |
| Картошка | Сколько раз на привале мы картошку пекли, пировать пировали, разговоры вели. | Детский хор Большого театра СССР |
| Между нами, дикарями | Между нами, дикарями, говоря, спать в кровати — только тратить время зря. | |
| Пожалуйста, не жалуйся | У похода есть начало, а конца походу нет. Мы прошли дорог немало, но огромен белый свет. | |
| Солдат молоденький | Зелёный цвет у наших трав некошеных и у лесов, шумящих сотни лет. Солдат молоденький в пилотке новенькой — у гимнастёрки тот же цвет. | Владимир Ферапонтов и ВИА «Шестеро молодых» |
| Если в лагере дожди | Ты весёлого не жди-жди-жди, если в лагере дожди-жди-жди. | Детский хор Большого театра СССР |
| Мне снится мой город | За то, что с дорогою связана грусть, никто осуждать нас не вправе. | Евгений Головин и Галина Лушина |
| Ловись, ловись | Ловись, ловись, ловись, рыбка большая-большая. Мы устали, мы устали, мы устали, по лесу шагая. | Детский хор Большого театра СССР и Валентина Талызина |
См. также
Напишите отзыв о статье "Завтрак на траве (фильм, 1979)"
Примечания
- ↑ [youtube.com/watch?v=owPJ7jp7Q_o&t=9m21s 2 серия фильма «Завтрак на траве», с момента 9 мин 21 с] на YouTube. Её композицию [youtube.com/watch?v=owPJ7jp7Q_o&t=1h2m57s отчасти воспроизводит показанная в финале картина Мурашкина] на YouTube
- ↑ [rusakters.ru/demyanenko-aleksandr.html Демьяненко Александр]
- ↑ [rusakters.ru/belyavskiy-aleksandr.html Белявский Александр]
- ↑ Песни «Рыбка золотая», «Картошка», «Пожалуйста, не жалуйся» и ноты к ним есть в сборнике: Шаинский В. Избранные песни. — М.: Советский композитор, 1985. — 168 с. — 70 000 экз.
Ссылки
- [zavtraknatrave.narod.ru/ Сайт почитателей фильма]
- [www.songkino.ru/songs/zav_trav.html Песни из фильма] (Проверено 5 июня 2009)
- [pesnifilm.ru/load/zavtrak_na_trave/209 Видеоотрывки песен из фильма]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Завтрак на траве (фильм, 1979)
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
