Загацкий, Сергей Рудольфович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сергей Загацкий
Личная информация
Полное имя

Сергей Рудольфович Загацкий

Гражданство

СССР СССРРоссия Россия

Специализация

пловец

Дата рождения

6 апреля 1971(1971-04-06) (53 года)

Серге́й Рудо́льфович Зага́цкий (р. 6 апреля 1971) — советский пловец, российский тренер по плаванию. Член сборной СССР по плаванию; специализировался в плавании на спине. Тренер детско-юношеской спортивной школы «Квант», затем — Обнинской детско-юношеской спортивной школы.





Биография

Член сборной СССР по плаванию; специализировался в плавании на спине[1].

С 2012 года, после открытия дворца спорта «Олимп», — тренер Обнинской детско-юношеской спортивной школы.

Семья

Известные ученики

Напишите отзыв о статье "Загацкий, Сергей Рудольфович"

Примечания

  1. [goblinsk.com/f19/dyussh-kvant-sekcii-108/ ДЮСШ «Квант» на Обнинском форуме думающих людей]
  2. 1 2 [www.admobninsk.ru/news/news_1805.html?curPos=&template=97 Обнинские пловцы покорили Францию] // Администрация города Обнинска. — 16 ноября 2012 года.
  3. [www.obninskcity.ru/news/2004/05/31/news_2212.html Последние победы обнинских спортсменов ещё раз показали, что проводящаяся в городе политика в области развития физкультуры и спорта достигает поставленных целей] // Obninsk City. — 31 мая 2004 года.
  4. [obninsk.name/news1244.htm Известного обнинского тренера опять обижают. Пловец Сергей Фесиков раскритиковал Алексея Бачина] // Obninsk.Name. — 30 сентября 2009 года.

Отрывок, характеризующий Загацкий, Сергей Рудольфович

– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.