Заговор Бедмара

Заговор Бедмара — предполагаемый заговор испанских вельмож, маркиза Бедмара и герцога Осуны, с целью захвата в 1618 году Венецианской республики и последующего установления испанской гегемонии в Италии. Описан савойским историографом Сен-Реалем в труде «История венецианского заговора».

Предпосылки

В начале XVII века испанцы контролировали юг Италии (Неаполитанское королевство) и её северо-запад (Миланское герцогство). Перспектива установления испанской гегемонии в Италии встревожила Венецианскую республику. Венецианцы не жалели дукатов на поддержку завоевательных устремлений герцога Савойского, который, опираясь на поддержку французских гугенотов во главе с маршалом Ледигьером, изгнал испанцев из Мантуи.

Прелюдией к открытому испано-венецианскому столкновению была Ускокская война: хорватские пираты (ускоки), подкупленные испанским золотом, саботировали движение венецианских торговых и военных судов в Адриатике.

Ход событий

В 1607 г. в Венецию прибыл новый испанский посол — маркиз Бедмар. Он докладывал королю, что венецианцы «всегда рады унизить имя Испании и нанести ей ущерб». Подкупив иммигрантов-французов, Бедмар поручил им переманивать на свою сторону многочисленных гугенотов на венецианской службе. Герцог Осуна, вице-король Неаполя, обещал ударить своим флотом по Венеции в день Вознесения 1618 года. При нападении испанского флота люди Бедмара должны были поджечь арсенал и посеять панику среди горожан.

Накануне перехода испанцев к решительным действиям Совет десяти был извещён о планах заговорщиков анонимным письмом. Двое предполагаемых испанских шпиона из числа гугенотов были задержаны и преданы жестокой казни 18 мая 1618 г. Через пять дней на всеобщее обозрение был выставлен третий труп со следами пыток. Разъярённая толпа предала огню чучело герцога Осуны и попыталась ворваться во дворец Бедмара, который спешно покинул Италию. В числе бежавших из Венеции в нищенских лохмотьях испанцев был замечен и поэт Кеведо — личный секретарь герцога Осуны.

Провокация?

В испанской историографии заговор против Венеции, описанный Сен-Реалем, считается антииспанской провокацией, вымышленной самими венецианцами наряду с другими «чёрными легендами» времён Контрреформации. Эту точку зрения подробно обосновал в 1819 году граф Дарю, руководивший взятием Венеции французскими войсками при Наполеоне. Несмотря на опровергающие Дарю материалы, опубликованные Ранке в 1831 году, прямых доказательств существования заговора Бедмара так и не было найдено.

Ссылки

• Бедмар // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Заговор Бедмара

Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.