Заговор Зринских — Франкопана

Заговор Зринских-Франкопана, Заговор магнатов — заговор хорватской знати против Габсбургов в XVII веке. Был вызван резким недовольством венгерских и хорватских дворян политикой императора Леопольда I, который после победы в войне с турками отказался вести войну за освобождение исторических венгерских и хорватских земель и заключил в 1664 году с Османской империей Вашварский мир, который был расценен знатью как позорный. Заговор был плохо организован, заговорщики не имели чёткой программы действий, что привело к его краху. Лидеры заговора Пётр Зринский и Фран Крсто Франкопан были казнены, последующие репрессии привели к резкому ослаблению могущества хорватских дворянских родов, в первую очередь Зринских и Франкопанов.

Предыстория

Ключевым сражением Австро-турецкой войны 1663—1664 годов стала битва при Сентготтхарде, которая была выиграна австрийцами при поддержке армий других европейских государств. Уже через несколько дней после битвы 10 августа 1664 года был подписан Вашварский мир, по условиям которого Османская империя даже получала назад часть только что освобождённых хорватских и венгерских земель. Договор признавал верховную власть султана над Трансильванией и Уйваром, хотя и обязывал турок вывести из Трансильвании войска. Хорватский замок Нови-Зрин, родовое поместье магнатов Зринских был разрушен и не подлежал восстановлению. Причиной таких условий было нежелание императора Леопольда I глубоко увязать в конфликте с турками, в то время как главной целью его внешней политики была борьба за гегемонию в Европе с французским королём Людовиком XIV. Договор вызвал бурю возмущения среди хорватских и венгерских дворян, один из главных героев закончившейся войны бан Хорватии Николай Зринский протестовал при венском дворе против позорного мира, но его протесты были проигнорированы.

Подготовка

Разочарование политикой Вены было столь велико, что Николай Зринский, всю жизнь демонстрировавший полную преданность Габсбургам, начал подготовку мятежа. Он планировал создать объединённую армию из верных ему венгерских, хорватских и трансильванских частей и военным путём добиться отделения Венгрии и Хорватии от Австрии. Однако 18 ноября 1664 года Николай Зринский погиб на охоте. Подготовку заговора возглавил в Хорватии его брат Пётр Зринский, ставший баном после смерти брата, и Фран Крсто Франкопан, а в Венгрии Ференц Вешшеленьи.

У заговорщиков отсутствовала четкая политическая программа, за исключением ясного осознания, что для успеха мятежа необходима иностранная помощь, основные надежды при этом связывались с Францией. Неизвестно, как они мыслили будущее политическое устройство хорватских земель: союз с Венгрией, независимое королевство или какой-либо иной вариант.

Надежды на Людовика XIV не оправдались, он, несмотря на заинтересованность в ослаблении Габсбургов, вёл себя осторожно. Переговоры с Венецией и другими иностранными державами также ни к чему не привели. В конце 60-х годов у венгерских магнатов-заговорщиков становилась всё более популярной идея союза с турками. Пётр Зринский, который этому первоначально противился, вынужден был от безвыходности согласиться. В 1669 году представители заговорщиков были приняты султаном. По плану Венгрия и Хорватия должны были перейти под покровительство султана и платить ему дань, в ответ на что султан гарантировал бы свободы и конституцию. Планы стали известны австрийцам, возможно, утечка информации произошла от великого визиря, который был настроен против предприятия.

В 1670 году заговорщики наконец предприняли попытку восстания. В попытке привлечения на свою сторону низших слоёв заговорщики объявили о том, что всем крестьянам, примкнувшим к восстанию, будет дарована свобода. В марте 1670 года Ф. К. Франкопан призвал в Загребе горожан к восстанию. Однако восстание не было поддержано ни в городской ни в крестьянской среде, Зринские и Франкопаны были не особо популярны, их цели не были до конца понятны. Кроме того, заговор осудил влиятельный загребский церковный капитул.

Крах заговора

После того, как никакой помощи от Турции получено не было, а хорваты в подавляющем большинстве мятеж не поддержали, Зринский и Франкопан, понимая что заговор провалился, прибыли в Вену, чтобы добровольно предстать перед судом. Оба были взяты под арест и после длительного процесса по делу о государственной измене обоим был вынесен смертный приговор. Зринский и Франкопан были казнены через отрубание головы 30 апреля 1671 года в Винер-Нойштадте. Всего по делу о заговоре было арестовано около 2000 человек, в основном дворян.

Гонения обрушились и на членов семей заговорщиков, в первую очередь на Зринских и Франкопанов. Катарина Зринская, сводная сестра Франа Крсто Франкопана и жена Петра Зринского была заключена в монастырь, где и скончалась. В тюрьме умер и сын Петра Зринского. Гонения привели к резкому ослаблению хорватских магнатских домов и последовавшему вскоре пресечению родов Зринских и Франкопанов.

Литература

• Фрейдзон, В. И. История Хорватии. Краткий очерк с древнейших времён до образования республики. — Санкт-Петербург: Алетейя, 2001. — С. 63-65. — 318 с. — ISBN 5-89329-384-3.
• «Антигабсбургская оппозиция в Хорватии. Заговор Зринских—Франкопана» //Московский Государственный Университет имени М. В. Ломоносова. Исторический факультет. Курс «История южных и западных славян». Т.1.

Отрывок, характеризующий Заговор Зринских — Франкопана

Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.