Загурская, Александра
| Александра Загурская | |
| польск. Aleksandra Zagórska | |
| Род деятельности: |
подполковник |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Награды и премии: |
|
Александра Загурская (польск. Aleksandra Zagórska; 24 апреля 1884 года, Люблин, царство Польское, Российская империя — 14 апреля 1965 года, Варшава, Польская Народная Республика) — подполковник польской армии времён второй республики, польский легионер, организатор и командир добровольческого женского легиона, польская патриотка.
Содержание
Биография
Александра Загурская родилась 24 апреля 1884 года. В 1904 году поступила в Ягеллонский университет в Кракове. В том же году присоединилась к боевой организации Польской социалистической партии. В 1906 году, вместе с Чеславом Свирским, создала подпольную мастерскую, где производились взрывчатые вещества. Участвовала в событиях Кровавой среды. Позднее присоединилась к Союзу вооруженной борьбы и ассоциации стрелков во Львове. Она организовала женские отряды внутри Польской военной организации.
Во время Первой мировой войны организовала женский разведочный отряд Первой бригады польского легиона, которым командовала. В звании майора принимала участие в обороне Львове в 1918—1919 году. В сражении при Львове 21 ноября 1918 года она потеряла своего четырнадцатилетнего сына от первого брака, Ежи Битшана (Бищана).
4 ноября 1918 года сформировала Добровольческий женский легион. Принимала активное участие в Польско-украинской войне и Польско-советской войне. Получила звание подполковника. 1 октября 1921 года по собственной просьбе была уволена с действительной военной службы.
Её второй муж был врачом. Сначала она жила во Львове, затем переехала в Варшаву. После Второй мировой войны, во избежание репрессий со стороны коммунистов, скрывалась под именем Александры Беднаж. Александра Загурская умерла 14 апреля 1965 года и была похоронена на Брудновском кладбище.
Награды
За время своей службы Александра Загурская была награждена пятью высшими наградами Второй Речи Посполитой.
-
— Орден Возрождения Польши. -
— Крест Независимости с мечами. -
— Крест Храбрых. -
— Крест Заслуги. -
— Медаль «Участнику войны. 1918—1921».
Напишите отзыв о статье "Загурская, Александра"
Литература
- Anna Marcinkiewicz-Gołaś. [books.google.ru/books/about/Ochotnicza_Legia_Kobiet.html?id=crTlGAAACAAJ&redir_esc=y Добровольческий женский легион: (1918—1922)] = Ochotnicza Legia Kobiet: (1918-1922). — Warszawa: PAT, 2006. — 291 с. — ISBN 9788392188148. (польск.)
Ссылки
- [www.ogrodywspomnien.pl/index/showd/54801 Aleksandra Zagórska primo voto Bitschan]. Оgrodywspomnien.pl. — Александра Загурская, в первом браке Битшан. (польск.)
- Artur Leinwand. [www.lwow.home.pl/rocznik/obrona1918.html Obrona Lwowa w listopadzie 1918 roku]. Lwow.home.pl. — Оборона Львова в 1918 году. (польск.)
Отрывок, характеризующий Загурская, Александра
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
