Заднеязычные согласные

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Заднеязычный согласный»)
Перейти к: навигация, поиск
Место образования согласных
Губные
губно-губные
лабиовелярные
лабиокорональные
губно-зубные
зубно-губные
Двузубные
Переднеязычные
язычно-губные
межзубные
зубные
зубно-альвеолярные
альвеолярные
апикальные
ламинальные
постальвеолярные
палато-альвеолярные
ретрофлексные
Боковые (латералы)
Дорсальные
постальвеолярные
альвео-палатальные
палатальные
лабио-палатальные
велярные
увулярные
увуло-эпиглоттальные
Корневые
фарингальные
эпиглотто-фарингальные
эпиглоттальные
Глоттальные
См. также полный
Список согласных
Проект:Лингвистика

Заднеязычные согласные (веля́рные [от лат. velaris, от velum — завеса], задненёбные) — согласные, образуемые поднятием задней части спинки языка к заднему (мягкому) нёбу или к задней части твёрдого нёба.

В русском языке к велярным относятся согласные, обозначаемые буквами Г, К, Х.


В Международном фонетическом алфавите различаются следующие велярные согласные:

МФА Описание Пример
Язык Орфография МФА Значение
Глухой велярный взрывной Русский кот [kot] кот
Звонкий велярный взрывной Русский губа [ɡuˈba] губа
Глухой велярный фрикативный Русский мох [mox] мох
Звонкий велярный фрикативный Греческий

Белорусский

γάλα

горад

ɣala]

ɣorat]

молоко

город

Велярный носовой Английский ring [ɹɪŋ] кольцо
Глухой лабиовелярный аппроксимант Английский which[1] [ʍɪtʃ] который
Велярный аппроксимант Испанский pagar[2] [paɰ] платить
Велярный боковой согласный Центральный ваги aglagle [aʟaʟe] головокружение
Лабиовелярный аппроксимант Английский witch [wɪtʃ] ведьма

Напишите отзыв о статье "Заднеязычные согласные"



Примечания

  1. В некоторых диалектах, различающих which и witch.
  2. Междугласный g в испанском языке, часто описываемый как очень слабо произносимый звонкий велярный фрикативный.


Отрывок, характеризующий Заднеязычные согласные

К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.