Заир

Республика Заир
République du Zaïre
← 1971 — 1997 →
Флаг Герб
Девиз «Paix - Justice - Travail» 'Мир-Справедливость-Труд'
Столица	Киншаса
Язык(и)	французский
Площадь	2 345 410 км²
Население	46 498 539 чел. (19,8 чел./км²)
Форма правления	республика
Президент
- 1965—1997	Мобуту Сесе Секо
Валюта	заирский заир
Интернет-домен	.zr
История
- 24 ноября 1965	Военный переворот Мобуту
- 27 октября 1971	Переименование ДРК в Заир
- 16 мая 1997	Свержение Мобуту Сесе Секо Альянсом Демократических сил
- 17 мая 1997	Восстановление названия ДРК

К:Появились в 1971 годуК:Исчезли в 1997 году

Респу́блика Заи́р (фр. République du Zaïre) — название Демократической Республики Конго с 27 октября 1971 по 17 мая 1997 года.

История

24 ноября 1965, в условиях охватившего Конго политического кризиса, армия во главе с генерал-лейтенантом Мобуту Сесе Секо совершила государственный переворот. Впоследствии страна была переименована в Заир.

Армейское командование распустило парламент, запретило все политические партии и общественные организации, провело ряд административных реформ, направленных на укрепление власти центрального правительства (число провинций сокращено с 22 до 9, провинциальные собрания преобразованы в провинциальные советы с правом совещательного голоса, правительства провинций упразднены, исполнительная власть в провинциях передана губернаторам). Правящей и единственной партией стало созданное в мае 1967 Народное движение революции (НДР). Существовавшие профсоюзы объединены в единую организацию — Национальный союз заирских трудящихся, различные молодёжные и студенческие общества — в молодёжную секцию партии НДР.

Оппозиционные силы были жёстко подавлены властями: с одной стороны, окончательно разгромлены остатки лумумбистского движения Симба, с другой — мятеж сторонников Моиза Чомбе и его иностранных наёмников в Катанге. Противники режима были либо уничтожены, либо загнаны в глубокое подполье, либо принуждены к эмиграции. Так, бывшие жандармы Чомбе создали Фронт национального освобождения Конго (FNLC) на севере Анголы.

Идеология режима Мобуту основывалась на национализме, культе государственной власти и личности главы государства. Патрис Лумумба, первый премьер-министр ДР Конго, объявлен национальным героем, пионером борьбы за независимость, павшим жертвой империалистического заговора. Однако реальная политика правительства Мобуту резко расходилась с левыми взглядами Лумумбы.

Поощряя развитие частного национального капитала, власти приняли меры к обеспечению прерогатив государства, ослаблению его экономической зависимости от иностранного капитала. Осуществлён также ряд мер социально-экономического характера (повышение гарантированного минимума зарплаты, пособий многодетным, уменьшение жалованья провинциальным чиновникам, предоставление избирательного права женщинам и др.). В 1967 осуществлена денежная реформа (новая денежная единица заир заменила конголезский франк), которая позволила несколько улучшить финансовое положение страны. По новой конституции, принятой в 1967, введена президентская форма правления. В конце 1970 года Мобуту избран президентом; состоялись выборы в парламент. С 27 октября 1971 года государство получило новое название — Республика Заир. (Заир — искажённое португальцами название реки Конго — Нзари, Мванза — на местных языках.)

Во внешней политике правительство Мобуту ориентировалось на Запад. Риторика заирских властей выдерживалась в духе антикоммунизма и антисоветизма. Заир считался одним из оплотов Запада на Африканском континенте. В 1975—1976 годах режим Мобуту играл важную роль в ангольской гражданской войне, оказывая поддержку движению ФНЛА против марксистского просоветского правительства МПЛА. (Впоследствии заирско-ангольские отношения были в целом нормализованы.)

В начале марта 1977 года боевики FLNC во главе с Натаниэлем Мбумбой вторглись с ангольской территории в провинцию Шаба. Подавить мятеж удалось только к концу мая при решающей помощи марокканских войск.

В мае 1978 года произошло повторное вторжение FLNC в Шабу при ангольской поддержке. Мятежники захватили город Колвези, но были разгромлены 2-м парашютно-десантным полком французского Иностранного легиона (Мобуту лично вручил награду командиру полка Филиппу Эрюлену).

События 1977—1978 годов показали низкую популярность Мобуту и его режима. Хотя население Шабы не оказывало активной поддержки FNLC, заирские власти не могли справиться с положением без массированной иностранной поддержки. Это объяснялось диктаторскими методами правления Мобуту, беззастенчивой коррупцией и массовой нищетой.

В 1994 году — геноцид в Руанде привел к наплыву беженцев тутси, а затем и хуту, которые начали устраивать столкновения на территории Заира.

31 октября 1996 года началось восстание заирских тутси, поддержанных Руандой. Бои за город Гома шли с использованием артиллерии и пулемётов.

В 1997 году на востоке страны разрастается мятеж, который свергает Мобуту Сесе Секо. 18 мая солдаты Альянса Демократических Сил под предводительством Лорана-Дезире Кабилы вошли в столицу страны — Киншасу, где они были встречены как освободители. Через два дня Кабила провозгласил себя президентом Демократической республики Конго.

Административно-территориальное деление

Провинция	Центр	Площадь,  км²	Население (2007), тыс.чел.
Бандунду	Бандунду	295 658	7 138,344
Верхний Заир	Кисангани	503 239	7 034,206
Восточное Касаи	Мбужи-Майи	170 302	6 108,704
Западное Касаи	Кананга	154 742	4 774,168
Катанга	Лубумбаши	496 877	4 630,455
Киншаса	Киншаса	9 965	8 837,119
Маниема	Кинду	132 250	1 808,246
Нижний Заир	Матади	53 920	3 982,223
Северное Киву	Гома	59 483	5 165,727
Экваториальная	Мбандака	403 292	6 633,807
Южное Киву	Букаву	65 070	4 113,718

См. также

• История Демократической Республики Конго
• [www.mining-enc.ru/z/zair/ Заир] на сайте «Горной энциклопедии»

Отрывок, характеризующий Заир

Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему: