Зайцев, Виктор Георгиевич

Виктор Георгиевич Зайцев
Род деятельности:	журналист, главный редактор
Дата рождения:	15 января 1952(1952-01-15)
Место рождения:	Небит-Даг, Туркменская ССР, СССР
Дата смерти:	29 января 2015(2015-01-29) (63 года)
Место смерти:	Ашхабад, Туркменистан
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Виктор Георгиевич Зайцев (15 января 1952, Небит-Даг — 29 января 2015, Ашхабад) — туркменский журналист, общественный деятель. В прошлом главный редактор «Нейтральный Туркменистан» (2012—2015), издания Правительства Туркменистана.

Образование

В 1974 году окончил Казахский государственный университет. Специальность — историк.

Биография

Карьеру начал в 1974 году в средней школе № 3 города Небит-Даг учителем, после заместителем директора.

С 1976 по 2012 годы трудился на различных должностях в общественных организациях.

С 6 января 2012 года и до конца жизни работал главным редактором газеты «Нейтральный Туркменистан». Скончался в Ашхабаде 29 января 2015 года на 64 году жизни.

Теплые воспоминания о видном журналисте и общественном деятеле, верном сыне Отечества Викторе Георгиевиче Зайцеве всегда будут жить в наших сердцах. Да упокоится в раю душа его!

— говорится в некрологе, подписанном президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым и членами правительства.

Награды

• Орден «За большую любовь к независимому Туркменистану»
• Медали «Watana bolan söýgüsi üçin», «Гайрат», «Magtymguly Pyragy», «20 лет Независимости Туркменистана».

Отрывок, характеризующий Зайцев, Виктор Георгиевич

– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.