Зайчиков, Михаил Дмитриевич

Михаил Дмитриевич Зайчиков
Дата рождения	1 января 1901(1901-01-01)
Место рождения	посёлок, ныне пгт Вача, Вачский район, Нижегородская область
Дата смерти	1 августа 1962(1962-08-01) (61 год)
Место смерти	Солнечногорск, Московская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1919 — 1950 годы
Звание
Командовал	73-я стрелковая дивизия 6-й гвардейский стрелковый корпус
Сражения/войны	Гражданская война в России Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаил Дмитриевич Зайчиков (1 января 1901 года, посёлок, ныне пгт Вача, Вачский район, Нижегородская область — 1 августа 1962 года, Солнечногорск, Московская область) — советский военный деятель, Генерал-майор (1945 год).

Начальная биография

Михаил Дмитриевич Зайчиков родился 1 января 1901 года в посёлке ныне пгт Вача Вачского района Нижегородской области.

Военная служба

Гражданская война

В августе 1919 годы был призван в ряды РККА и направлен красноармейцем в 5-й запасной полк (Ярославский военный округ). В марте 1920 года был назначен на должность старшего переписчика Владимирского караульного батальона, в декабре — на должность помощника полкового адъютанта по оперативной части 46-го стрелкового полка войск внутренней службы, затем — на должность адъютанта 79-го отдельного батальона войск внутренней службы, а в марте 1921 года — на должность адъютанта 8-го батальона войск ВЧК.

Межвоенное время

В феврале 1922 года был назначен на должность делопроизводителя по строевой и хозяйственной части 5-й отдельной роты войск ГПУ, в июле — на должность инструктора-техника и адъютанта 6-го отдельного Владимирского дивизиона войск ГПУ, а с сентября по октябрь исполнял должность старшего делопроизводителя оперативного отделения штаба ЧОН Владимирской губернии.

В июне 1923 года Зайчиков был назначен на должность адъютанта, затем — на должность делопроизводителя по строевой и хозяйственной части 7-го Тверского дивизиона войск ОГПУ. В декабре 1924 года был прикомандирован к 8-му Ярославскому дивизиону войск ОГПУ, а вскоре был переведён в 15-й Вятский дивизион войск ОГПУ, где служил на должностях делопроизводителя по строевой и хозяйственной части и адъютанта дивизиона. В августе 1928 года был назначен на должность адъютанта 8-го Ярославского дивизиона войск ОГПУ, в мае 1931 года — на должность помощника начальника штаба, а затем исполнял должность помощника командира по хозяйственной части 26-го полка войск ОГПУ.

В мае 1933 года был направлен на учёбу в Высшую пограничную школу НКВД, после окончания которой в мае 1935 года был направлен в 1-ю пограничную школу, дислоцированную в Ново-Петергоф, где служил на должностях командира-руководителя тактики и исполняющего должность старшего руководителя топографии.

В апреле 1938 года был направлен в Ново-Петергофское военно-политическое училище НКВД (бывшая 1-я пограничная школа), где служил на должностях помощника начальника учебного отдела по военной подготовке, старшего помощника начальника учебного отдела, преподавателя тактики и топографии и начальника курсов усовершенствования командного состава при этом же училище.

Великая Отечественная война

С началом войны Зайчиков находился на прежней должности. В августе 1941 года был назначен на должность начальника 1-го отделения штаба 1-й стрелковой дивизии войск НКВД (Ленинградский фронт), после чего принимал участие в ходе битвы за Ленинград.

С февраля 1942 года находился в распоряжении Главного управления кадров НКО и в марте того же года был назначен на должность начальника штаба 78-й, а затем — на должность командира 73-й стрелковых дивизий. В октябре был назначен на должность старшего помощника, а в июле 1943 года — на должность заместителя начальника оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта, преобразованного в октябре того же года в 3-й Украинский.

В мае 1944 года был назначен на должность начальника штаба 6-го гвардейского стрелкового корпуса, принимавшего участие в ходе Ясско-Кишиневской, Белградской, Будапештской наступательных и Балатонской оборонительной операций. С 8 по 24 ноября временно командовал этим корпусом. За мужество и отвагу, проявленные в боях, Михаил Дмитриевич Зайчиков был награждён орденами Богдана Хмельницкого 2 степени, Отечественной войны 1 степени, и ему было присвоено воинское звание «генерал-майор».

В апреле 1945 года был назначен на должность начальника оперативного отдела, а затем — на должность заместителя начальника штаба 9-й гвардейской армии, принимавшей участие в ходе Венской и Пражской наступательных операций, во время которых вышла на Эльбу.

Послевоенная карьера

После окончания войны генерал-майор Зайчиков состоял в распоряжении Главного управления кадров НКО и в декабре 1945 года был назначен на должность старшего преподавателя, а затем — на должность начальника научно-исследовательского отдела стрелково-тактических курсов «Выстрел».

Генерал-майор Михаил Дмитриевич Зайчиков в декабре 1950 года вышел в отставку. Умер 1 августа 1962 года в Солнечногорске (Московская область).

Награды

• Орден Ленина;
• Три ордена Красного Знамени;
• Орден Богдана Хмельницкого 2 степени;
• Два ордена Отечественной войны 1 степени;
• Орден Красной Звезды;
• Медали.

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 208—209. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Зайчиков, Михаил Дмитриевич

Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.