Закатов, Александр Николаевич
Поделись знанием:
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
| Александр Николаевич Закатов | ||||||
 2012 | ||||||
| Род деятельности: |
историк, общественный деятель | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Дата рождения: | ||||||
| Место рождения: | ||||||
| Гражданство: | ||||||
| Подданство: |
Российская Империя | |||||
| Отец: |
Николай Петрович Закатов, канд. техн. наук (1946—1981) | |||||
| Мать: |
Лариса Васильевна Закатова, экономист (род. 1947) | |||||
| Награды и премии: |
| |||||
Александр Николаевич Закатов (род. 19 июля 1972, Москва, РСФСР, СССР) — российский историк и общественный деятель. Потомок старинных священнических родов Закатовых и Страховых. Внук выдающегося[1] советского учёного-геодезиста д. техн. наук, проф. П. С. Закатова (1907—1977)[2],[3],[4].
Содержание
Биография
Образование
В 1995 году окончил Московский историко-архивный институт РГГУ.
В 1998 году окончил аспирантуру РГГУ.
С 1999 года — кандидат исторических наук, защитил диссертацию по теме «Архивы Российского Императорского Дома после февральской революции 1917 года: проблемы реконструкции, описания и использования». В 2005 присвоено научное звание доцента.
Преподавательская, научная и литературная деятельность
С 2001 года на преподавательской работе. Доцент кафедры отечественной истории и культуры Московского государственного университета геодезии и картографии (МИИГАиК).
С 2003 года член научного совета Российской академии наук по изучению и охране культурного и природного наследия[5].
В 2009-2012 годы член Учёного совета Российского государственного торгово-экономического университета.
С 2010 года член Союза писателей России и один из авторов на сайте Проза.ру[6].
Основные научные труды за последние годы размещены на сайте elibrary.ru.
Деятельность в монархическом движении
С 1987 года участник монархического легитимистского движения.
В 1990—1991 годах издатель религиозно-монархического журнала «Престол».
Учредитель и в 1992—1997 годах — главный редактор газеты «Жизнь за Царя».
В 1993—1997 годах — генеральный секретарь Российского Христианско-Монархического Союза.
В 1994—1997 годах — представитель Европейской Монархической Ассоциации (Мадрид) в России.
В 1995—1997 годах — член Правления Высшего Монархического Совета.
Автор ряда программных документов монархического движения, в том числе Программных Принципов, принятых I-м Всероссийским Монархическим Съездом в Таганроге в 1992 году, Декларации и Программы Российского Христианско-Монархического Союза, Декларации Высшего Монархического Совета. Член редакционной коллегии «Библиотеки Музея Русского Флага». Член Историко-родословного общества в Москве[7].
В 1997 году был назначен личным секретарем Российского Императорского Дома, исполняющим должность начальника Канцелярии Главы Дома, и в связи с этим сложил с себя обязанности генерального секретаря РХМС, хотя фактически оставался лидером этой организации вплоть до её самороспуска в 1999 году[8].
В 2002 году Главой Российского Императорского Дома Марией Владимировной Романовой утвержден в должности директора её Канцелярии[5].
Известен как идеолог современного российского легитимизма[9][10][11][12][13] и активный пропагандист идеи придания Дому Романовых официального статуса в современной России[14][15][16][17][18][19].[20].[21].[22].[23].[24].[25].[26].[27].[28].[29].[30].
С 2014 года член Правления Императорского Фонда исследования онкологических заболеваний[31].
Награды
Российские государственные и ведомственные награды
- Юбилейная медаль «300 лет Российскому флоту» (1996 год)
- Медаль «В память 850-летия Москвы» (1997 год)
- Звание «Почётный геодезист» (2003 год)
- Почетная грамота Министерства культуры Российской Федерации (2011 год)
Награды непризнанных государств
- Орден «За заслуги» II степени (Приднестровская Молдавская Республика, 2008 год)
Церковные награды
- Орден святого благоверного князя Даниила Московского III степени (2001 год)
- Юбилейный орден «1020 лет Крещения Киевской Руси» (Украинская православная церковь Московского патриархата)
- Юбилейная медаль «В память 200-летия победы в Отечественной войне 1812 года» (2013 год, Русская Православная Церковь)
- Орден Святителя Кирилла Туровского (2014 год, Белорусская православная церковь)[32]
- Патриарший знак «700-летие преподобного Сергия Радонежского» (2014 год, Русская Православная Церковь)
- Юбилейная медаль «1000-летие преставления святого равноапостольного князя Владимира» (2015 год, Русская Православная Церковь)
Награды императорского дома
- Знак с вензелевым изображением имени главы Российского императорского дома II степени (1996 год)
- Знак с вензелевым изображением имени главы Российского императорского дома I степени (2001 год)
Иные награды
- Национальная премия «Лучшие книги и издательства года — 2013» (2014; за книгу «Святая гора Афон, Православная церковь и Дом Романовых в изгнании. Историческое и социокультурное значение церковно-династических отношений после революции 1917 года».)[33].
Библиография
- Закатов А. Н. Предисловие, приложения и научно-справочный аппарат. / Кирилл Владимирович. Моя жизнь на службе России. — СПб.: Лики России, 1996. — С. 5—30, С. 246—333. — ISBN 5-87417-027-8
- Закатов А. Н. Смысл коронации. // Жизнь за Царя, 1996, 28 февраля, 3 июня, 28 августа, 30 октября, № 5—6 (14—15). — 9—10 (18—19).
- Симонов А. А., Закатов А. Н. Императорские ордена России, 1698—1996. — М.: НТЦ «Техинформпресс», 1996. — 96 с.: илл.
- Закатов А. Н. Основы нашего мировоззрения. // Жизнь за Царя, 1997, 16 февраля, № 20—23.
- Закатов А. Н. Чудо святого Ипатия. // Жизнь за Царя, 1997, 13 апреля, № 24—25.
- Закатов А. Н. [nature.web.ru/db/msg.html?mid=1186209 Документы членов Российского императорского дома в архивах США]. // Отечественные Архивы. — 1997. — № 5. — С. 48—52.
- Матонина Э. Е., Закатов А. Н. Возвращение Романовых. // Независимая Газета, 1997, 14 февраля.
- Закатов А. Н. Монархисты в современной России // Радонеж, 1997, январь.
- Симонов А. А., Закатов А. Н. Императорские ордена России, 1698—1997. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Издательский центр «Новый Век», 1997. — 96 с.: илл.
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/02/25/774 Легитимизм и «синтетическая монархия»]. // Жизнь за Царя, 1997, 18 июня, № 26—27.
- Закатов А. Н. [sif.vniidad.ru/index.php?url=/notices/index/IdNotice:15766/Source:default Архивы Российского Императорского Дома в политических потрясениях ХХ века]. // Вестник архивиста. — 1998. — № 5. — С. 84—93.
- Закатов А. Н. [www.monarhist-spb.narod.ru/LEG/Publ/Zakatov-1.htm Император Кирилл I в февральские дни 1917 г.] — М.: Издательский центр «Новый век», 1998. — 192 с.: илл. — ISBN 5-900053-10-5; УДК 94(47)084.1; ББК63.3(2)524; З-38
- Закатов А. Н. Глашатай русского самодержавия. Общественно-политические взгляды В. Н. Татищева. // Дворянское Собрание, 1998, № 8. — С. 75—81.
- Закатов А. Н. Династия — достояние России. // VIP-premier, 2000, май-июнь, — С. 82—89.
- Закатов А. Н. Нормативные акты Собственной канцелярии Главы Российского Императорского Дома // Архивный фонд России: феномен, мифы и реальность. Тезисы докладов и сообщений Международной научной конференции. Москва, 23—24 мая 2001 г. — М.: ИЦ РГГУ, 2001. — С. 44—50.
- Закатов А. Н. [www.monarhist-spb.narod.ru/D-ST/Zakatov-2.htm Кончина и погребение вдовствующей императрицы Марии Феодоровны и Российский императорский дом в изгнании]. // Радонеж, 2004, № 3 (144).
- Закатов А. Н. Обсуждение вопросов землевладения и землепользования при Российском Императорском Доме в изгнании. 1917—1938 гг. // Международная научно-техническая конференция, посвященная 225-летию МИИГАиК. Геодезическое образование. — М.: МИИГАиК, 2004. — С. 107—114.
- История России. Учебное пособие для вузов. / Под редакцией И. И. Широкорад. — М.: ПЕР СЭ, 2004. — 496 с. (Современное образование): Закатов А. Н. Глава 4. Россия в конце XVI—XVII в. — С. 70—101; Глава 5. Российская империя в XVIII в. — С. 102—150; Глава 8. Российская империя в начале XX в. Параграфы 3, 5. — С. 257—261, 272—277.
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/323.html Нетленная слава. К 10-летию со дня перенесения останков императора Кирилла Владимировича и императрицы Виктории Феодоровны из Кобурга в Санкт-Петербург]. // Самарские губернские ведомости. — 2005, март.
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/1136.html Российский Императорский Дом в изгнании и Православная Церковь. История взаимоотношений по материалам Зарубежного Архива Российского Императорского Дома // Документальное наследие по истории русской культуры в отечественных архивах и за рубежом. Материалы международной научно-практической конференции 29—30 октября 2003 г.] — М.: РОССПЭН, 2005. — С. 418—426.
- Закатов А. Н., Крылов А. Н. Отречением от престола Государь пытался спасти Россию. // Россiя, 2007, 15—21 марта.
- Закатов А. Н. Легитимизм и «Народная Монархия» И. Л. Солоневича. // Иван Солоневич — идеолог Народной Монархии. Материалы IV научно-практической конференции. Санкт-Петербург. 9 апреля 2006 года. — СПб., 2007. — С. 20—61. — 104 с.
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/03/07/1056 Легитимизм и идея народной монархии]. // Балтия, 2007, № 2. — С. 134—156.
- Закатов А. Н. Великий князь — ровесник революции. // Российские вести, 2007, 18—24 апреля
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/711.html Царственный ровесник революции]. // Дороги России ХХI века, 2007, № 7,. — С. 68—75; 2007, № 8. — С. 66—71.
- Закатов А. Н. Августейший архивист. Судьба и историко-архивная деятельность великого князя Андрея Владимировича. // Труды Историко-архивного института. — М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2007. — Т. 37. — 493 с. — С. 106—110.
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/1137.html С Россией в сердце. Династия Романовых после революции 1917 года]. // Практический журнал для учителя и администрации школы, 2007, № 4, — С. 37—42.
- Закатов А. Н. [www.cisdf.org/TRM8/zakatov_8.html Традиции российской государственности: легитимизм и народность]. // Трибуна русской мысли, № 8, 2008. — С. 94—110.
- Закатов А. Н. Партия младороссов и идея социальной монархии. // Трибуна русской мысли, № 9, 2008. — С. 208—218.
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/02/27/971 Цесаревич]. // Дороги России ХХI века, 2008, № 3. — С. 84—89; 2008, № 4. — С. 78—83.
- Закатов А. Н. Соборное уложение царя Алексея Михайловича и его «дорожная» составляющая. // Дороги России ХХI века, 2008, № 5. — С. 72—73.
- Закатов А. Н. [rusk.ru/st.php?idar=153237 Духовные и правовые последствия реабилитации святых царственных страстотерпцев]. // Радонеж, 2008, № 9 (194).
- Закатов А. Н., Лукьянов Г. Ю. В подвале Ипатьевского дома. Реабилитация святых царственных страстотерпцев и защита прав и законных интересов Российского императорского дома в 1995—2008 гг. Документы и материалы. — М.: Д. Г. Мепуришвили, 2009. — 434 с.; илл.
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/4127.html Хранительница устоев династии. К 60-летию бракосочетания великой княгини Леониды Георгиевны и великого князя Владимира Кирилловича]. // Официальный сайт Российского императорского дома.
- Закатов А. Н. Духовный смысл и правовая оценка отречения от престола императора Николая II и дальнейшее правопреемство Российского императорского дома. // Отречения не было? Изучение обстоятельств февральского переворота 1917 г. Сборник докладов научно практической конференции, 7 ноября 2009 г. — 44 с. — С. 14—18.
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/1135.html Дом Романовых в изгнании и его взаимоотношения с другими царственными династиями, 2009]. // Официальный сайт Российского императорского дома.
- [www.monarhist-spb.narod.ru/news.htm#15-11-2009 А. Закатов: У России во всем мире лишь один опасный противник — она сама…] // Российские вести, 2009, 9—15 ноября; № 43.
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/02/25/736 К чему ведет «антироманиада»] // Царский вестник (Самара). — 2011. — март.
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/10/16/541 Традиции благотворительности Дома Романовых]
- Закатов А. Н. [Поминовение Государей и членов Дома Романовых www.proza.ru/2013/01/16/708]
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/04/20/722 Дом Романовых и Великая Отечественная война]// Российский императорский дом и Великая Отечественная война 1941—1945 гг. // Практический журнал для учителя и администрации школы, 2010, № 8, — С. 45-49; № 9. — С. 46-50; № 10. — С. 44-50; № 11. — С. 38-43; № 12. — С. 41-45; 2011. № 1. — С. 31-37; № 2. — С. 38-43
- Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/02/25/851 Плоды ЕГЭ]// Ректор ВУЗа, 2010, март. — С. 32- 36
- Закатов А. Н. [www.imperial-sovetnik.ru/node/1133 Таланты рождаются всегда]// Литературный клуб, 2013, весна. — С. 46
- Закатов А. Н. Святая Гора Афон, Православная Церковь и Дом Романовых в изгнании. — В 3-х томах. — М. — Таллинн, 2013 — Т. 1, — 245 с., илл. — ISBN 978-9985-9846-9-7; — Т. 2, — 544 с. — ISBN 978-9949-9435-0-0; — Т. 3, — 496 с.- ISBN 978-9949-9435-1-7; — ISBN 978-9985-9846-8-0 (kogu teos), УДК 93/99, ББК 633 (26-8), 318
- Закатов А. Н. [rus.rus4all.ru/interview/20130530/724126914.html В эпоху глобализации наступила эпоха монархов-символов]
- Божиею милостию. 400-летие окончания Смутного времени, восстановления российской государственности и всенародного призвания на престол Дома Романовых (1613—2013). / Сост. А. Н. Закатов (автор текстов и археографическая подготовка исторических источников), Р. Э. Мартин (перевод на английский язык), С. В. Думин (генеалогические таблицы), Д. Г. Мепуришвили (подбор фотографий). — М., 2012. — 312 с.: ил. — Текст рус., англ. — ISBN 978-5-91959-005-7
- Закатов А. Н. Историческая роль и социокультурные основания легитимности Российского императорского дома Романовых после революции 1917 года // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств, 2012, сентябрь-октябрь, № 5(49). — С. 53-56
- Закатов А. Н. Церковно-династические отношения в эмиграции и канонические аспекты престолонаследия в изгнании // Социально-политические науки. Международный межвузовский научный рецензируемый журнал. 2012, № 4. — С. 113—120
- Закатов А. Н. [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/3977.html Становление династии Романовых в изгнании — Исторический вестник. — Т. 3 (150), Романовы: династия и эпоха. — М., 2013, апрель. — 368 с. — С. 208—253; — Т. 6 (153), История — свидетельница времен. — М., 2013, декабрь. — 312 с. — С. 146—237]
- Закатов А. Н. Социальное служение Российского императорского дома в изгнании // Монархии в XXI веке: ретроспекция и прогноз (к 400-летию дома Романовых). XV Юбилейные Свято-Елисаветинские чтения, 2013. — 191 с. — С. 53-70
- Закатов А. Н. Монархия — форма или принцип? // Былые годы. Российский исторический журнал. Сочинский государственный университет. 2013. № 30 (4). — С. 20-27
- Закатов А. Н. Биографии императора Николая Александровича, императора в изгнании Кирилла Владимировича, главы дома Романовых великого князя Владимира Кирилловича и великой княгини Марии Владимировны и наследника цесаревича и великого князя Георгия Михайловича и статьи «Дом Романовых. История продолжается» в книге: Дом Романовых. 400 лет. — М.: РООССА, 2014. — 1224 с. — С. 867—1198. — ISBN 978-5-91926-327-2
- Закатов А. Н. Ветераны Первой Мировой войны в эмиграции и дом Романовых // Международная жизнь. История без купюр. Великая война. Начало. Специальный выпуск, 2014. — 216 с. — С. 35-58
- Закатов А. Н. Императорский военный орден Святителя Николая Чудотворца. 1929—2014 гг. // Исторический вестник. — Т. 9 (156), История — свидетельница времен. — М., 2014, сентябрь. — 326 с. — С. 168—213
- Закатов А. Н. Традиции благотворительности дома Романовых. — СПб: Императорский фонд исследования онкологических заболеваний, 2015. — 140 с., илл. — ISBN 978-5-9905643-3-6
- Закатов А. Н. Дом Романовых в годы Великой Отечественной войны // в книге: Бондаренко И. И., Климов Д. В. Великая Отечественная война. Иллюстрированная хроника. — Братислава: Европейская академия безопасности и конфликтологии, 2015. — 416 с.: илл. — С. 412—413 — ISBN 978-80-971785-1-2
- Юбилей всенародного подвига. — Нижний Новгород: Издательский отдел Нижегородской епархии. Вознесенский Печерский монастырь, 2015. — 272 с. илл. Закатов А. Н. Все тексты на русском языке. Перевод на английский — проф. Р. Мартин. ISBN 978-5-903657-61-2, УДК 94 (47), ББК 63.3(2)-8 Романовы, Ю-13
Напишите отзыв о статье "Закатов, Александр Николаевич"
Примечания
- ↑ [old.geoprofi.ru/archive/News_2744_79.aspx К 100-летию со дня рождения Петра Сергеевича Закатова]
- ↑ Закатов А. Н. [www.proza.ru/2011/02/25/693 Семья Закатовых в истории МИИГАиК. 1923—2004]. // Вестник геодезии и картографии. — 2004, май;
- ↑ [geoman.ru/ggnames/item/f00/s00/e0000861/index.shtml Закатов П. С.]
- ↑ [istgeodez.com/zakatov-petr-sergeevich/ Закатов Пётр Сергеевич]
- ↑ 1 2 [www.imperialhouse.ru/rus/imperialhouse/office/office6/898.html Чины Канцелярии Е. И. В]
- ↑ [www.proza.ru/avtor/kerargonid. Александр Закатов]
- ↑ [www.monarhist.ru/monarhist/Zakatov.htm Александр Николаевич Закатов] на сайте [www.monarhist.ru arhist.ru]
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/134420/%D0%97%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%B2 Закатов, Александр Николаевич]
- ↑ Закатов А. Н. Традиции российской государственности: легитимизм и народность. // Трибуна русской мысли, № 8.
- ↑ [www.cisdf.org/TRM8/zakatov_8.html Императорский дом Романовых требует официального признания]
- ↑ [www.svobodanews.ru/content/transcript/1766536.html 2009-06-29 Беседа с В. Кара-Мурзой] на радио «Свобода», 29 июня 2009 г.
- ↑ [www.cofe.ru/blagovest/article.asp?heading=27&article=13769 Православное учение о Царской власти и Дом Романовых]. Выступление на конференции в Костроме 4 февраля 2010 г.
- ↑ [www.rian.ru/history_club/20100302/211685680.html Сильны ли монархические настроения в России]. Круглый стол в «РИА Новости». 1 марта 2010 г.
- ↑ [www.rian.ru/culture/20090330/166412704.html Возвращение Императорского дома зависит от государства], 2009
- ↑ [hwww.interfax.ru/interview/93960 Признание статуса Дома Романовых будет стоить государству не больше, чем лист бумаги]
- ↑ «Царский вестник» (Самара). — 2009. — май. — №. 20
- ↑ Закатов А. Н. [www.legitimist.net/forum/forum15/thread906.html Мы не теряем надежды, что сумеем добиться соблюдения законности] // Посев, 2008, июль, № 7 (1570). — С. 6—9.
- ↑ Закатов А. Н. [www.monarhia.ru/?id=01&type=news&y=2002&m=08&d=01&show=00 Статус монарха в республиканском государстве]. 2002
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/2563.html «Свободная пресса» Полунин А. Александр Закатов: «Николай II создал прообраз ООН»].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/2315.html Корреспондент радиостанции «Эхо Петербурга» Л. Гольдштейн беседует с директором Канцелярии Дома Романовых А. Закатовым о похоронах Е. И. В. Великой Княгини Леониды Георгиевны].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/2491.html Закатов А. Н. Легитимизм — краеугольный камень монархической идеи (доклад на вечере-встрече с редакцией журнала «Трибуна русской мысли» «Монархия и престолонаследие».].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/2498.html Интервью директора Канцелярии Дома Романовых А. Н. Закатова по поводу обнаружения останков, возможно принадлежащих Императору Иоанну VI Антоновичу // Двина-Информ, 2010, 3 декабря].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/2542.html Беседа док. фил. наук И. Б. Чубайса и директора Канцелярии Е. И.В. канд. ист. наук А. Н. Закатова в радиопередаче «Сослагательное наклонение» на «Русской Службе Новостей». Стенограмма прямого эфира].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/monograph/articles/3087.html Православие и монархия. Ответы директора Канцелярии Е. И.В. А. Н. Закатова на вопросы журнала «Нескучный сад», 2011, май].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/3123.html Комментарий директора Канцелярии Дома Романовых А. Н. Закатова по поводу ложных заявлений о позиции Е. И. В. Государыни Великой Княгини Марии Владимировны в отношении реституции национализированной собственности].
- ↑ [www.pravda.ru/video/glavred/10191.html Интервью директора Канцелярии Дома Романовых Александра Закатова главному редактору «Правды.ру» Инне Новиковой].
- ↑ [ruskline.ru/monitoring_smi/2012/10/30/udastsya_li_zadushit_proekt_carskogo_hrama_v_moskve/ Интервью директора Канцелярии Дома Романовых порталу «Религия и СМИ» о программе строительства 200 храмов в Москве].
- ↑ [www.imperialhouse.ru/rus/allnews/massmedia/3474.html Опровержение очередной дезинформации о Доме Романовых и лживых нападок на Русскую Православную Церковь].
- ↑ [www.proza.ru/2011/11/25/537 Статус Царского Дома Багратионов].
- ↑ [www.proza.ru/2012/08/31/417 О Доме Романовых — журналу Дилетант].
- ↑ [www.imperialfund.org/rukovodstvo-rossiyskogo-imperatorskogo-fonda-issledovaniya-rakovyh-zabolevaniy.html Руководство Императорского Фонда исследования онкологических заболеваний]
- ↑ [www.pravoslavie.by/news/v-kanun-dnja-pamjati-velikomuchenicy-iriny-patriarshij-ekzarh-sovershil-vsenoshnoe-bdenie-v-irininskom-hrame-podvorja-belorusskogo-ekzarhata-v-moskve В канун дня памяти великомученицы Ирины Патриарший Экзарх совершил всенощное бдение в Ирининском храме подворья Белорусского Экзархата в Москве]
- ↑ [lgz.ru/news/natsionalnaya_premiya_luchshie_knigi_i_izdatelstva_goda_2013/ Национальная премия «Лучшие книги и издательства года — 2013»]
Ссылки
- Кто есть кто в России. — М., 1997. — С. 150.
- За веру, царицу и отечество. К 10-летию Российского христианско-монархического союза. — М., 2002. — 160 с.
- Россия-2000. Современная политическая история. (1985—1999 годы). — Том 2. Лица России. — М., 2000. — С. 326.
- Страница А. Закатова на проекте Проза.ру [www.proza.ru/avtor/kerargonid.]
- Прибыловский В. [archive.is/RCMXn Легитимисты и соборники]. // Фигуры и лица. Приложение к «Независимой Газете», 2000, 7 сентября.
- [www.monarhist.ru/monarhist/Zakatov.htm Биография] на сайте «Монархист.ру».
- [www.imperialhouse.ru/rus/imperialhouse/office/office6/898.html Биография] на официальном сайте Российского императорского дома.
- [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=44233 Биография] на сайте «Биография.ру».
- [oiik.miigaik.ru/kollektiv/ Сайт Московского государственного университета геодезии и картографии (МИИГАиК)].
- [www.vgd.ru/STORY/nobil2.htm Дворянские роды, внесенные в Новую родословную книгу Российского дворянского собрания].
- [www.dissercat.com/content/arkhivy-rossiiskogo-imperatorskogo-doma-posle-fevralskoi-revolyutsii-1917-goda-problemy-reko Список защищённых диссертаций].
- [www.youtube.com/watch?v=ccmVzt1NKbY Программа «Что делать» на канале "Культура, посвященная 400-летию Дома Романовых. Часть 1].
- [www.youtube.com/watch?v=WeJvs-_sq6k Программа «Что делать» на канале "Культура, посвященная 400-летию Дома Романовых. Часть 2].
- [www.youtube.com/watch?v=uFBT7_mncq0 Радио «Маяк». Программа «Профилактика». Беседа с директором Канцелярии Российского Императорского Дома А. Н. Закатовым ].
- [yandex.ru/video/search?text=%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE+%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D1%81%D0%B0+%D0%BD%D1%83%D0%B6%D0%BD%D0%B0+%D0%BB%D0%B8+%D0%BD%D0%B0%D0%BC+%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%80%D1%85%D0%B8%D1%8F&redircnt=1452531148.1 Программа «Право голоса» (канал ТВЦ): Нужна ли нам монархия?].
- [www.radiomayak.ru/fragment/show/brand_id/61/fragment_id/33625 2013-07-17 Беседа на радио «Маяк» в программе «Профитроли»].
- [archive.is/Tvh6c 2013-07-21 Беседа на радио «Сити-ФМ» в программе «Васильковое воскресенье»].
- [www.kp.ru/radio/stenography/77148/ 2013-07-22 Беседа с протоиереем В. Чаплиным на радио «Комсомольская Правда»].
| Предшественник: Билибин Иван Иванович как начальник Собственной Главы Российского Императорского Дома Походной Канцелярии |
Директор Канцелярии Главы Российского императорского дома с 19 декабря 2002 года |
Преемник: ' |
Отрывок, характеризующий Закатов, Александр Николаевич
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 19 июля
- Родившиеся в 1972 году
- Родившиеся в Москве
- Награждённые медалью «В память 850-летия Москвы»
- Кавалеры ордена «За заслуги» II степени (ПМР)
- Кавалеры ордена РПЦ святого благоверного князя Даниила Московского III степени
- Монархисты России
- Преподаватели МИИГАиК
- Геодезисты России
- Выпускники РГГУ
