Закиев, Ильхам Азизага оглы

Ильхам Закиев
Закиев на церемонии награждения Паралимпийских игр — 2008
Личная информация
Полное имя:	Ильхам Азизага оглы Закиев
Оригинальное имя:	азерб. İlham Əzizağa oğlu Zəkiyev
Гражданство:	Азербайджан Азербайджан
Дата рождения:	3 марта 1980(1980-03-03) (44 года)
Место рождения:	Сумгаит, Азербайджанская ССР
Тренер(ы) в наст. время:	Ибрагим Ибрагимов
Весовая категория:	свыше 100 кг
Пояс:	чёрный
Дан:	6-й
Категория слепоты:	B1 (совсем невидящие)
Награды и медали
Паралимпийские игры Золото Афины 2004 свыше 100 кг Золото Пекин 2008 свыше 100 кг Бронза Лондон 2012 свыше 100 кг Чемпионаты мира • Всемирные игры Бронза Квебек 2003 свыше 100 кг Бронза Бромат 2006 команда Золото Сан Паулу 2007 свыше 100 кг Золото Анталья 2010 свыше 100 кг Серебро Анталья 2011 свыше 100 кг Европейские игры Золото Баку 2015 свыше 90 кг Чемпионаты Европы Золото Влаардинген 2005 свыше 100 кг Золото Баку 2007 свыше 100 кг Золото Дебрецен 2009 свыше 100 кг Золото Кроули 2011 свыше 100 кг Золото Эгер 2013 свыше 100 кг Золото Одивелаш 2015 свыше 100 кг Кубок мира Золото Эгер 2015 свыше 100 кг Почётные спортивные звания Заслуженный мастер спорта Азербайджана Государственные награды

Ильхам Азизага оглы Закиев (азерб. İlham Əzizağa oğlu Zəkiyev; род. 3 марта 1980, Сумгайыт) — азербайджанский дзюдоист-паралимпиец, выступающий в весовой категории 100 и более килограммов и категории слепоты B1 (совсем невидящие), двукратный паралимпийский чемпион (2004, 2008), двукратный чемпион мира (2007, 2010) и шестикратный чемпион Европы (2005, 2007, 2009, 2011, 2013, 2015), чемпион I Европейских игр 2015 года, заслуженный мастер спорта Азербайджана по дзюдо, обладатель шестого дана.

Награждён орденом «Слава» и медалью «Прогресс». Был знаменосцем азербайджанской сборной на торжественной церемонии открытия летних Паралимпийских игр 2008 года в Пекине, игр 2012 года в Лондоне и игр 2016 года в Рио-де-Жанейро. На родине Ильхам Закиев считается героем. Серьёзно начал заниматься дзюдо после полученного во время службы в армии пулевого ранения в голову, вызвавшего слепоту.

Биография

Детство и юность

Ильхам Закиев родился 3 марта 1980 года в городе Сумгаит Азербайджанской ССР в семье рабочего Азизаги Закиева. У Ильхама три брата и одна сестра, среди которых Ильхам самый младший. Среднее образование получил в школе № 5 города Сумгаит. Старший на три года брат Ильхама Фикрет Закиев был борцом. Благодаря ему Ильхам тоже начал интересоваться спортом.

С 15 лет Ильхам начал заниматься дзюдо и тренироваться на сумгаитском стадионе имени Мехти Гусейн-заде под руководством заслуженного тренера республики Ахмеддина Раджабли, возглавлявшего с 1981 по 1989 год национальную команду Азербайджанской ССР по дзюдо. За очень короткий срок Ильхам начал добиваться успехов, стал чемпионом Сумгаита, призёром молодёжного чемпионата Азербайджана по дзюдо и чемпионом юношеского первенства страны по самбо.

В 1998 году Ильхам, уже будучи дзюдоистом-тяжеловесом, должен был поехать в Москву на Всемирные юношеские игры, но на соревнования его не взяли, и он пошёл в армию.

Военная служба. Потеря зрения

Последнее соревнование для Ильхама до службы в армии состоялось в 1998 году, когда в июне он выиграл кубок страны по дзюдо. 2 июля этого же года он отправился служить в вооружённых силах Азербайджанской Республики. Службу проходил в Физулинском районе, в зоне соприкосновения армянских и азербайджанских вооружённых сил. По словам тренера, у сослуживцев Ильхам Закиев пользовался особым уважением, да и руководство было им довольно. Физическими показателями он отличался от своих сверстников. В связи с этим он был зачислен в разведчики.

9 февраля 1999 года при выполнении боевого задания в селе Ашагы Абдурахманлы Физулинского района был тяжело ранен в голову; пуля армянского снайпера, войдя в левый висок, вышла из правого. Пять дней Ильхам Закиев находился в коме. Надежды на то, что Ильхам выживет, уже не оставалось. На пятый день Ильхам проснулся в районной больнице, услышав голос звавшей его матери. Однако, открыв глаза, он ничего не увидел. Выяснилось, что Закиев ослеп. Мать Ильхама вспоминает:

Мы нашли его в районном военном госпитале. Положение его было тяжёлое. Врачи совсем потеряли надежду. «Так как он спортсмен, его сердце ещё борется», — говорили они. Я позвала его, сказала: «Ильхам». Ильхам ответил мне очень слабым голосом. «Мне холодно», — сказал он. Тогда все поняли, что Ильхам поборол смерть. Я сняла свой жакет и накрыла им его. После села рядом и дала тёплый чай. Оригинальный текст (азерб.)   …gəlib onu rayonda hərbi hospitalda tapdıq. Vəziyyəti çox ağır idi. Həkimlər əllərini üzmüşdülər, «İdmançı olduğu üçün ürəyi hələ ki müqavimət göstərir» — dedilər. Mən onu çağırdım, «İlham» — dedim. İlham mənə ağrı və sızıltılı bir səslə cavab verdi: «Üşüyürəm» — dedi. Birdən hamı başa düşdü ki, İlham ölümünü üstələyib. Tez əynimdəki jaketi çıxarıb onun üstünə saldım… Sonra yanında oturub isti çay verdim…

По словам врачей, то, что Ильхам Закиев выжил после такого ранения, — это чудо. Домой Ильхам Закиев вернулся как карабахский инвалид первой группы.

Четырёхлетний перерыв

Оставшись в 19 лет без зрения, Ильхам Закиев, по его же словам, недолго находился в трудной ситуации. Благодаря друзьям и семье он смирился со случившимся и недолго переживал. В то время Ильхаму вернуться в большой спорт казалось фантастическим шагом. Тем не менее он искал вид спорта, каким бы ему можно было заниматься.

В 2002 году Ильхам Закиев встретился с министром спорта и молодёжи Абульфасом Гараевым, который помог ему отправиться на обследование в Москву. Однако там ему заявили, что пока наука не может вернуть зрение в подобных случаях. Вернувшись в Азербайджан, Закиев вновь обратился в министерство за советом, каким бы паралимпийским видом спорта он мог бы заниматься. Там ему сообщили, что существует дзюдо и для слепых.

Возвращение в большой спорт и дальнейшая карьера

2000-е

В ноябре 2002 года Закиев вновь приступил к тренировкам под началом Ахмеддина Раджабли, своего бывшего тренера. Ему нужно было принять участие во II Всемирных играх среди слепых и слабовидящих атлетов, которые должны были пройти в канадском городе Квебек. Важность этого соревнования состояла и в том, что оно давало возможность завоевать путёвку на Паралимпийские игры 2004 года. Этот чемпионат мира стал первым соревнованием Ильхама Закиева после потери зрения. Подготовка Закиева была также не очень высокой. Несмотря на это, Ильхам взял на играх «бронзу», проиграв лишь Рафаэлю Торресу Помпе из Кубы, и получил право на участие в Паралимпиаде в Афинах.

Ильхам Закиев был единственным дзюдоистом, который представлял Азербайджан на Паралимпиаде 2004 года. Соревнования проходили в Олимпийском зале Ано Лиосиа. Первая встреча на играх была со спортсменом из Кубы, которому Закиев проиграл в Квебеке. Однако в Греции Ильхам одержал победу всего за 1 минуту 40 секунд. В полуфинале он победил испанского спортсмена за 37 секунд. В финале Закиевым была одержана победа броском иппон над спортсменом из Великобритании за 1 минуту 2 секунды. Таким образом, Ильхам Закиев стал чемпионом Паралимпийских игр.

Через год в нидерландском городе Влардингене Ильхам Закиев стал чемпионом Европы, победив в финале дзюдоиста из Франции Жюльена Торина, а в 2006 году на проходившем во французском Бромма чемпионате мира выиграл «бронзу», заняв третье место в командном зачёте. В 2007 году на лицензионном чемпионате Европы, проходившем в Баку, Закиев стал двукратным чемпионом Европы. В этом же году он стал победителем Всемирных игр, проходивших в Бразилии. Первым соперником Закиева в Бразилии был китаец Ван Сун, которого он одолел на прошлогоднем чемпионате мира в командном первенстве. Победил его Ильхам и на этот раз, причем досрочно. Во второй схватке Закиеву противостоял француз Жюльен Турин, которого тот уже дважды побеждал в финалах чемпионатов Европы. В Бразилии на четвертьфинальной стадии Закиев вновь оказался сильнее. Затем его ждала встреча с американцем Грегом Дювалем, с которым он ранее не встречался, но Дювалю была известна манера ведения схватки Закиева. С ним Закиеву, по его же словам, было сложнее, чем с двумя предыдущими оппонентами, но в итоге был зафиксирован иппон в пользу азербайджанского спортсмена. Наконец, в финале соперником Закиева был кубинец Янгалини Хименес, которому Закиев проиграл на прошлом чемпионате мира и очень хотел взять реванш. И ему это удалось.

В 2008 году в Пекине Закиев принял участие во второй для себя паралимпиаде. Выступая в весовой категории 100 и более килограммов, Ильхам начал выступление, победив сначала француза Жюльена Турина иппоном всего за пять секунд. Это открыло ему путь в полуфинал, где он одолел Пак Джун Мина из Республики Корея удержанием. Наконец в финале Ильхам Закиев победил местного, китайского, дзюдоиста Вана Суна тоже удержанием, завоевав золотую медаль Паралимпиады. Таким образом, Ильхам Закиев стал двукратным паралимпийским чемпионом. Закиев вспоминает о своём выступлении на этих играх:

Первым оказался французский спортсмен, которого я два раза обыграл в финальных встречах чемпионатов Европы. То есть, мы были неплохо знакомы друг с другом. Всего за 5 секунд «иппоном» я победил его. Полуфинальная встреча прошла несколько сложнее. Я не был знаком с техникой своего корейского соперника. В чемпионате мира в 2006 году он занял второе место. В связи с возникшими на тот период проблемами со здоровьем я не смог получить награду. Так, за 1 минуту 45 секунд с полным превосходством я смог обыграть своего соперника. Финальная же встреча была более волнительной. Китайский спортсмен получал большую поддержку болельщиков, но, это продолжилось всего 40 секунд, в ответ на что, спортивный зал заполнили слова «Азербайджан», «Азербайджан». В Пекинской Паралимпиаде впервые прозвучал государственный гимн Азербайджана. Я как спортсмен очень счастлив. Желаю каждому спортсмену испытать эти чувства.

Согласно указу Президента Азербайджана Ильхама Алиева от 5 февраля 2008 года Ильхаму Закиеву была вручена специально учреждённая в 2002 году олимпийская стипендия. 25 декабря этого же года Ильхам Закиев за особые заслуги в развитии азербайджанского спорта указом президента был награждён орденом «Слава».

В 2009 году Ильхам Закиев стал победителем чемпионата Европы, проходившего в Дебрецене. Таким образом, он стал трёхкратным чемпионом Европы. В этом же году он получил звание заслуженного мастера спорта.

2010-е

В январе 2010 года Закиев стал победителем открытого чемпионата Германии, проходившего в Гейдельберге. В этом же году в турецкой Анталье Ильхам Закиев стал чемпионом мира. Сам Закиев так вспоминает о своём выступлении в Спортивном зале Дилек Сабанджи, где проходил чемпионат:

…На самом же чемпионате мира был немало новых соперников, которых ранее я не встречал на предыдущих чемпионатах мира. Но все они очень хорошо знали меня, мою технику, поэтому много работали над выработкой новой тактики, приемами. В целом не скажу, что мне досталась хорошая жеребьёвка, так как на чемпионате мира не бывает слабых соперников. В первой схватке мне достался канадец, которого я не знал, и во время поединка я понял, что он хорошо меня изучил. Тем не менее с канадцем у меня схватка продолжалась 37 секунд. В следующей схватке я выиграл своего давнего знакомого Хименеса Янголини из Кубы. Представителя Острова свободы я выигрывал в финале прошлого чемпионата мира, а в позапрошлом мировом первенстве я ему проиграл. На этот раз для победы над кубинцем мне потребовалось 1:45 минуты. В следующей схватке я выиграл своего давнего соперника венгра Пап Габора и вновь досрочно за минуту. В финале же мне противостоял иранский дзюдоист, который был перед чемпионатом мира на сборах у нас в Сумгайыте и достаточно хорошо был знаком с моей борьбой. Но и в финале мне удалось победить досрочно иппоном, уложил соперника на лопатки за три минуты. В результате мне удалось во второй раз выиграть титул чемпиона мира…

В 2011 году на Всемирных играх, проходивших в той же Анталье, Закиев занял второе место, получив лицензионные баллы на Паралимпиаду 2012 года.

В мае 2011 года во второй день Гран-при в Баку главный директор спорта Международной федерации дзюдо Владимир Барта вручил Ильхаму Закиеву диплом о присвоении пятого дана.

19 ноября этого же года Закиев стал чемпионом Европы, также выиграв при этом лицензионные баллы на Паралимпиаду-2012. В мае 2012 года заслуженному мастеру спорта Азербайджана Ильхаму Закиеву в связи с 8-летием деятельности Фонда Гейдара Алиева в Центре Гейдара Алиева была вручена учреждённая фондом премия «Гызыл Чинар».

На Паралимпийских играх в Лондоне 1 сентября Ильхам, проиграв в четвертьфинале японцу Кенто Масаки, но выиграв утешительные схватки у канадца Тони Уолби и бразильца Вильянса Силвы, завоевал бронзовую медаль. В этом же году распоряжением президента Азербайджана от 14 сентября Закиев был награждён медалью «Прогресс».

5 мая 2013 года во время турнира Большого Шлема в Баку Владимир Барта вручил Ильхаму Закиеву диплом о присвоении шестого дана.

5 декабря 2013 года Закиев выиграл чемпионат Европы, проходивший в Венгрии, в городе Эгер, став тем самым пятикратным чемпионом Европы.

В апреле 2014 года стало известно, что в программу в программу I Европейских игр, которые пройдут в 2015 году в Баку, включено и паралимпийское дзюдо. Азербайджан на этих играх будет представлять Ильхам Закиев. Закиев так прокомментировал свой отбор на игры:

Быть отобранным для представления своей страны на Евроиграх в Баку является огромной честью для меня, и я надеюсь сотворить историю став первым чемпионом подобного соревнования.

4 марта 2015 года состоялась презентация медалей Европейских игр, посвящённая началу отсчёта последних 100 дней до старта игр. В презентации наряду с олимпийским чемпионом по борьбе Намиком Абдуллаевым и победителем Юношеской Олимпиады борцом Теймуром Мамедовым принял участие и Ильхам Закиев.

В сентябре 2014 года Ильхам Закиев принял участие на чемпионате мира в Колорадо-Спрингс. Проиграв в четвертьфинале Кенто Масаки, он занял лишь 5-е место.

Ильхам Закиев в финале I Европейских игр 2015 года и на церемонии награждения с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым

В феврале 2015 года Закиев выиграл Кубок мира, победив в финале своего недавнего обидчика Кенто Масаки. По словам самого Закиева, в финале он «взял реванш у японца Масаки Кэнто за поражение на чемпионате мира прошлого года». Реванш за проигрыш в четвертьфинале Паралимпиады в Лондоне Закиев собирается взять у своего принципиального соперника, как он называет Масаки, уже в Рио-де-Жанейро. Выиграв Кубок мира в Венгрии, Закиев получил возможность выступить на Паралимпийских играх 2016 года в Рио, набрав достаточное количество лицензионных балов для участия в Паралимпиаде.

12 июня 2015 года на церемонии открытия I Европейских игр в Баку Ильхам Закиев в сопровождении победителя Юношеских Олимпийских игр Саида Гулиева внёс факел игр на Олимпийский стадион. 26 июня 2015 года Закиев, несмотря на наличие мелких травм, состязался в соревнованиях по дзюдо в весовой категории свыше 90 кг в рамках Европейских игр. Схватки Ильхам начал с полуфинала, где одержал победу на представителем Греции Климисом Папахристосом. В финале же он победил украинца Александра Поминова и принёс Азербайджану 18-е золото Европейских игр. Выигранную на играх золотую медаль Ильхам Закиев посвятил президенту страны Ильхаму Алиеву и азербайджанскому народу. Во время награждения Закиев сказал президенту: «Господин Президент, солдат Закиев выполнил ваше задание. Я дал вам слово завоевать эту медаль и, выполнив своё обещание в День вооружённых сил Азербайджана, дарю её вам».

29 июня Ильхам Закиев за высокие достижения на I Европейских играх и большие заслуги в развитии спорта в Азербайджане был награждён орденом «Слава». 1 июля 2015 года Ильхам Закиев был награждён «Паралимпийской медалью» Национального паралимпийского комитета, а также Почётной грамотой Азербайджанской Республики за высокие достижения на I Европейских играх в Баку. В ноябре этого же года Закиев выиграл чемпионат Европы, проходивший в Португалии, в городе Одивелаш, став тем самым шестикратным чемпионом Европы.

Под руководством главного тренера сборной Азербайджана по паралимпийскому дзюдо Ибрагима Ибрагимова Закиев готовился к летней Паралимпиаде 2016 года в Рио-де-Жанейро. На церемонии открытия этих игр Ильхам Закиев также был знаменосцем сборной, причём на самой церемонии он появился в национальном костюме. В первом же поединке, в четвертьфинале Закиев иппоном проиграл узбекскому дзюдоисту Адильжану Туледыбаеву. В первой утешительной схватке он обыграл Бенджамина Гудриха из США, а во второй — британца Джека Ходжсона. Однако, в схватке за бронзу Ильхам Закиев проиграл Янгалини Хименесу из Кубы, впервые завершив Паралимпийские игры, которые были четвёртыми в его карьере, без медали.

В сентябре 2016 года Ильхам Закиев распоряжением президента Азербайджана Ильхама Алиева был награждён «Почётным дипломом Президента Азербайджанской Республики».

Спортивные достижения

• Чемпион Сумгаита по дзюдо
• Призёр молодёжного чемпионата Азербайджана по дзюдо
• Победитель юношеского первенства Азербайджана по самбо
• 1998 — Обладатель Кубка Азербайджана по дзюдо
• 2003 — Бронзовый призёр II Всемирных игр
• 2004 — Чемпион XII летних Паралимпийских игр
• 2005 — Чемпион Европы
• 2006 — Бронзовый призёр чемпионата мира в командном зачёте
• 2007 — Чемпион Европы и III Всемирных игр
• 2008 — Чемпион XIII летних Паралимпийских игр
• 2009 — Чемпион Европы
• 2010 — Чемпион мира
• 2011 — Финалист IV Всемирных игр
• 2011 — Чемпион Европы
• 2012 — Бронзовый призёр XIV летних Паралимпийских игр
• 2013 — Чемпион Европы
• 2015 — Обладатель Кубка мира
• 2015 — Чемпион I Европейских игр
• 2015 — Чемпион Европы

Пути к финалам международных соревнований

Соревнование	Место и время проведения	Предварительный раунд	Четвертьфиналы	Полуфиналы	Финал
		Соперник Результат	Соперник Результат	Соперник Результат	Соперник Результат
Летние Паралимпийские игры 2004	Афины 17—28 сентября		Рафаэль Торрес Помпа поб. 1001 / 0001 (1:20)	Фермин Кампос Ариса поб. 0010 / 0000 (0:32)	Ян Роуз поб. 1000 / 0000 (1:02)
Чемпионат Европы 2005	Влардинген 2—3 апреля				Жюльен Торин поб.
Чемпионат Европы 2007	Баку 17—21 мая		Александр Парасюк поб. 1000 / 0000	Габор Папп поб. 0200 / 0000	Жюльен Торин поб. 0200 / 0000
Всемирные игры 2007	Сан Паулу 28 июля — 8 августа	Ван Сун поб.	Жюльен Торин поб.	Грег Дювал поб.	Янголини Хименес поб.
Летние Паралимпийские игры 2008	Пекин 7—9 сентября		Жюльен Торин поб. 1000 / 0000	Пак Джун Мин поб. 1000 / 0001	Ван Сун поб. 1000 / 0000
Чемпионат Европы 2009	Дебрецен 3—4 июля		Александр Парасюк поб. 1110 / 0010	Тибор Вег поб. 1000 / 0000	Константин Капитонов поб. 1000 / 0000
Чемпионат мира 2010	Анталья 25—29 марта	Уильям Морган поб. 1000 / 0000	Янголини Хименес поб. 1000 / 0000	Габор Папп поб. 1000 / 0000	Хамзе Надри поб. 1000 / 0010
Всемирные игры 2011	Анталья 1—10 апреля	Гайдар Гайдаров поб. 1000 / 0000	Тони Уолби поб. 1000 / 0000	Хамза Харкат поб. 1000 / 0000	Кэнто Масаки пор. 0000 / 1000
Чемпионат Европы 2011	Кроули 18—20 ноября		Гайдар Гайдаров поб. 101.3 / 010.2	Габор Папп поб. 100.0 / 000.0	Жюльен Торин поб. 100.0 / 000.
Чемпионат Европы 2013	Эгер 4—5 декабря			Гайдар Гайдаров поб. 100 / 00	Александр Парасюк поб. 20.0 / 00.1
Кубок мира 2015	Эгер 20—22 февраля		Гаррах аль-Бдур поб. 100 / 000	Александр Парасюк поб. 100 / 000	Кэнто Масаки поб. 100 / 000
Европейские игры 2015	Баку 26 июня			Климис Папахристос поб. 100 / 000	Александр Поминов поб. 100 / 000
Чемпионат Европы 2015	Одивелаш 27-28 ноября			Джек Ходжсон поб. 100 / 000	Гайдар Гайдаров поб. 111 / 000

	Победа в финале
	Поражение в финале

Награды и звания

• 2008 — Орден «Слава»
• 2009 — Заслуженный мастер спорта Азербайджана
• 2012 — Премия «Гызыл Чинар», учреждённая фондом Гейдара Алиева
• 2012 — Медаль «Прогресс»
• 2015 — Орден «Слава»
• 2015 — «Паралимпийскоая медаль» Национального паралимпийского комитета Азербайджана
• 2015 — Почётная грамота Азербайджанской Республики
• 2016 — Почётный диплом Президента Азербайджанской Республики

Личная жизнь

Ильхам Закиев после победы в финале I Европейских игр 2015 года поднимает руку вверх, благодаря Аллаха (слева), и подбадривает соперника

В 2005 году Ильхам Закиев женился, соблюдая народные традиции, на девушке, которую знал и видел ещё до службы в армии. Письмо с поздравлением отправил также сам президент страны Ильхам Алиев. В семье Закиева растут трое детей: двое сыновей Илькин и Гамза, дочка Айнур. Сын Илькин, как говорил Закиев, всюду, где видел флаг Азербайджана, кричит «папа чемпион». Гамза родился 27 июня 2013 года.

В 2011 году о семейной жизни Ильхама Закиева режиссёром Мехсимом Мехсимовым был снят фильм «Светлая тьма», получивший премию министерства молодёжи и спорта Азербайджана как лучший фильм о молодой семье.

Ильхам Закиев интересуется также футболом и болеет за «Нефтчи», называя этот клуб гордостью азербайджанского футбола. В одном из своих интервью он отрицательно отозвался о журналистах, грубо критикующих «Нефтчи».

Традицией Ильхама Закиева является подойти к своему сопернику после состязания и ободрить его, поблагодарить за встречу, сказать ему, что он достойный соперник.

Ильхам Закиев, являясь правоверным мусульманином, совершает намаз, а после каждой победы на татами поднимает руки наверх, благодаря Аллаха. Намаз Закиев совершает с 2005 года, а также держит пост в месяц Рамазан. В июле 2015 года Закиев совершил паломничество в Мекку.

Надежда на излечение

Ильхам долгое время лечился, но восстановить зрение пока не удалось. После возвращения из армии он обратился с письмом к главе Национального олимпийского комитета Азербайджана, будущему президенту страны Ильхаму Алиеву с просьбой помочь ему в лечении. В 2002 году Закиев встретился с министром спорта и молодёжи Абульфазом Караевым. Алиев и Караев оказали ему содействие и помогли поехать на лечение в Москву. Однако там ему заявили, что пока наука не может вернуть зрение в подобных случаях, и посоветовали отправиться в Израиль или Германию — шанс спасти один глаз ещё оставался.

На встрече президента Ильхама Алиева с призёрами XII Паралимпийских игр, прошедших в 2004 году в Афинах, Ильхам Закиев обратился к президенту: «Господин Президент, я потерял зрение в бою в Карабахе. В 2002 году с вашей помощью и с помощью министра молодёжи и спорта Абульфаза Караева был в Москве. После обследования мне сказали, что подобные случаи можно лечить в клинике штата Мэриленд, в США. Прошу вас помочь мне в возвращении моего зрения». Президент ответил: «Мы займёмся этим. Я поручу, чтобы вас отправили в нужную клинику и оказали нужное лечение. Я лично возьму всё под контроль. Если это излечимо, мы это обязательно вылечим. Поэтому я дам нужные поручения и выделю средства».

В 2005 году при содействии президента Ильхама Алиева для обследования Закиева отправили в Израиль (город Хайфа). После обследования ему было сообщено, что восстановить зрение пока невозможно, но в будущем на излечение есть надежда. Мечтой Ильхама Закиева является представлять Азербайджан не на Паралимпийских играх, а на Олимпийских.

См. также

• Азербайджан на летних Паралимпийских играх 2004
• Азербайджан на летних Паралимпийских играх 2008
• Азербайджан на летних Паралимпийских играх 2012
• Азербайджан на летних Паралимпийских играх 2016

Отрывок, характеризующий Закиев, Ильхам Азизага оглы

– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.