Заклятие долины змей

Заклятие долины змей
Klątwa Doliny Węży
Жанр	Приключения, Фантастика
Режиссёр	Марек Пестрак
Автор сценария	Владимир Валуцкий Марек Пестрак Войцех Нижиньский
В главных ролях	Кшиштоф Кольбергер Роман Вильхельми Ева Салацкая Збигнев Лесень Леон Немчик Игорь Пшегродзкий Зыгмунт Белявский Хенрик Биста
Композитор	Свен Грюнберг
Кинокомпания	Таллинфильм Творческое объединение «Око»
Длительность	99 мин.
Страна	СССР СССР Польша Польша
Год	1987
IMDb	ID 0095456
Выход фильма «Заклятие долины змей» (оригинальное название — Klątwa Doliny Węży)

К:Фильмы 1987 года

«Закля́тие доли́ны змей» (польск. Klątwa Doliny Węży, эст. Madude oru needus) — фантастический художественный фильм совместного советско-польского производства. Снят по мотивам повести «Хобби доктора Травена» польского писателя Веслава Гурницкого.

Сюжет

В 1954 году, когда капитан французской армии Бернар Травен (Роман Вильхельми) служил пилотом вертолёта в ходе войны в Индокитае, над джунглями Центрального Вьетнама его вертолёт сбивает вьетнамский партизан из пулемёта Браунинга. Травен остаётся в живых, раненый добирается до затерянного буддистского храма, где похищает священную реликвию — голову змеи, усеянную драгоценными камнями. Реликвия содержит в себе древний манускрипт с таинственными письменами. К моменту основных событий фильма вышедший в отставку Травен живёт в Париже, собирает древние произведения искусств и считается знаменитым антикваром.

Другая известная в определенных кругах личность — польский профессор Ян Тарнас (Кшиштоф Кольбергер), специализирующийся на забытой храмовой культуре Кхурумванит, смог прочитать надпись на манускрипте Травена и даже обнаружил в этом свитке тайник. Внутри волокон была спрятана карта, которая указывала путь к Долине Тысячи Змей, где, исходя из текста, хранилось оружие, обладатель которого мог стать властелином мира. После извлечения секретной карты начинают происходить странные события — учёного и коллекционера постоянно преследуют ядовитые змеи: в саду, в доме и в кабинете учёного. По чистой случайности жертвами змей становились посторонние люди, а профессор и антиквар оставались в живых. К тому же в их тайну посвящена пронырливая французская репортерша газеты «France Soir» Кристин Жобер (Ева Салацкая), а также тайная организация, возглавляемая неким господином Бричером (Игорь Пшегродзкий). Исследователи, работающие в данной организации, обнаружили, что в орнаменте на древнем манускрипте находится зашифрованная молекулярная структура сплава (церий + лантан + неодим), который можно было получить только в условиях космического вакуума. Травен организует экспедицию во Вьетнам. По прибытии они останавливаются в гостинице.

Во Вьетнаме к партнёрам присоединяется вездесущая Кристин и местный проводник, отец которого, по его словам, был партизаном и знал все пути в джунглях (возможно, это он показан в начале фильма). По пути к храму Тарнас встречает своего давнего приятеля — советского учёного Андрея Бутурлина (Сергей Десницкий). Бутурлин приглашает компаньонов к себе в лагерь. Ночью приключения со змеями продолжаются, однако Андрею удаётся остановить змей с помощью шашек с усыпляющим газом. На следующий день путешественники добираются до храма. Настоятель храма в обмен на манускрипт выделяет компаньонам монаха в качестве проводника в Долину Тысячи Змей.

Бернар, Ян и Кристин, исследуя долину, попадают в древнее подземелье, где, пройдя несколько ловушек со змеями, лазерными установками и огромным змееподобным монстром, находят саркофаг с инопланетянином и необычный, похожий на амфору сосуд. Если верить надписи, сосуд заключает в себе некую силу и могущество, добро и зло, угрозу для всего мира или ключ к его господству. Но алчному Травену всё равно. На выходе из подземелья он заявляет спутникам, что бросает их, а затем убивает вьетнамца-проводника, попытавшегося предупредить его об опасности. После он с добычей возвращается в гостиницу, где его самого настигает убийца. Последний забирает амфору и покидает гостиницу, но, пытаясь завести машину, становится жертвой таинственного монаха, метнувшего ему в голову боевую звёздочку.

В это время Тарнас и Кристин выбираются из подземелья и на выходе из джунглей вновь встречаются с Бутурлиным, который подвозит их на своей машине до гостиницы. Там они узнают о том, что случилось с Травеном. Но ничего уже не поделаешь, и они улетают домой во Францию. В самолёте Тарнас обнаруживает в рюкзаке тот самый сосуд и понимает, что везёт в Европу страшное биологическое оружие, способное уничтожить всё… На автостоянке у аэропорта Тарнаса хватают люди Бричера и увозят с собой, а Кристин провожает их довольным взглядом. Она нисколько не жалеет об этом, поскольку была агентом бричеровской организации.

В секретной лаборатории господина Бричера таинственную находку вскрывают для более детального изучения, несмотря на возражения и опасения Тарнаса. Исследования приводят к фантастическому результату. Извлечённая из амфоры жидкость случайно попадает на Бричера и превращает того в живого двойника лежавшего в саркофаге пришельца, которого сотрудникам приходится сжечь живьём. Когда же исследования решают перенести в более безопасный район, на тихоокеанский атолл Матаива, самолёт, перевозивший под усиленной охраной чемоданчик с контейнером, буквально растворяется в воздухе.

Тем временем Тарнас просыпается у себя в квартире и с трудом припоминает, что происходило. На его руках множество следов от уколов. Над ним склоняется лицо Кристин, которая говорит, что её зовут Ивонн, и с жаром убеждает Тарнаса, что всё произошедшее было сном. Она покидает его и садится в машину, в которой находятся люди из организации Бричера. Кристин говорит им, что Тарнас ничего не помнит, на что один из них с неудовольствием отмечает: «Ничего не помнят только мёртвые, а он жив — благодаря тебе». Тарнас наблюдает за уезжающей машиной из окна. Чуть позже он, выйдя на улицу, встречает на улице кришнаитов и, заявляя, что больше не желает иметь дела с Азией, убегает прочь.

Художественные особенности фильма

Лента сочетает в себе элементы различных жанров — приключенческого фильма, фантастического триллера, мистического фильма ужасов, детектива.

На создание фильма повлияли некоторые образцы западного киноискусства.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) Так, момент, когда Травен поднимает амфору, и в зал начинает литься вода, практически идентичен похожему моменту в начале фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега» (1981).

В 2002 году фильм вошёл в список десяти худших польских кинокартин.

В ролях

• Кшиштоф Кольбергер — польский учёный Ян Тарнас (озвучивает Владимир Ерёмин)
• Роман Вильгельми — майор Бернар Травен (озвучивает Сергей Шакуров)
• Ева Салацкая — французский репортёр Кристин Жобер (озвучивает Галина Чигинская)
• Игорь Пшегродзкий — Бричер
• Збигнев Лесень — Нуаре
• Леон Немчик — человек в черных очках
• Зыгмунт Белявский — Морино
• Сергей Десницкий — Андрей Бутурлин
• Хенрик Биста — репортёр
• Микк Микивер — директор
• Тыну Саар — Саар
• Маргус Туулинг — начальник парижской полиции

Съёмочная группа

• Авторы сценария: Войцех Нижиньский, Марек Пестрак, Владимир Валуцкий
• Режиссёр: Марек Пестрак
• Операторы: Рышард Ленчевский, Януш Павловский
• Художники: Ежи Сьнежавский, Приит Вахер, Ева Краузе
• Композитор: Свен Грюнберг

Фильм озвучен на киностудии «Ленфильм».

Ссылки

• «Заклятие долины змей» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [static.freemoviedb.com/imgs/movie_imgs/mid/4ef2eb47760ee319a1003f12/curse_of_snakes_valley.jpg Польский постер фильма]

Отрывок, характеризующий Заклятие долины змей

– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.