Залесье (Великосельский сельсовет)

Деревня Залесье белор. Залессе Страна БелоруссияБелоруссия Область БрестскаяБрестская область Район Пружанский Сельсовет Великосельский Координаты 52°44′ с. ш. 24°17′ в. д.52.73° с. ш. 24.29° в. д. / 52.73; 24.29    Население 2 человека (2012) Часовой пояс UTC+3 Автомобильный код 1 Показать/скрыть карты

Залесье — деревня в Пружанском районе Брестской области. Входит в состав Великосельского сельсовета.

Расположена на краю болота «Дикое» площадью 21,7 тыс. га, где берут своё начало реки Ясельда и Нарев. Тут проходит водораздел Балтийского и Чёрного морей. В деревне 8 домов — менее половины заселены коренными жителями, часть домов в собственности любителей птиц и дикой природы. Регулярно проводятся орнитологические, в том числе совиные лагеря для орнитологов и любителями наблюдений за птицами. Ввиду уникальности биотопа в районе деревни можно наблюдать такие редкие вилы птиц как: Большой подорлик, орлан-белохвост, бородатая неясыть, вертлявая камышовка, болотная сова, мохноногий сыч, воробьиный сыч, беркут и др. Желающие могут остановиться на ночлег в агроэкотуристической усадьбе «Залессе». Оборудовано место под палаточный городок.

История

Сама деревня — это бывший господский двор «Залесье». По рассказам местных бабушек-старожил местный помещик проиграл усадьбу в карты^{[когда?]} и Залесье с ближайшими землями и лесами было выставлено на аукцион, где его и купили их деды (несколько семей из деревни Мурава). С той поры — это застенок Залесье. С приходом советской власти в 1939 году земли и леса у жителей Залесья были экспроприированы. В годы второй мировой войны деревня была сожжена в рамках борьбы немцев с партизанским движением (1943 г.), а жители вывезены в отдалённые районы, некоторые угнаны в Германию. После окончания войны деревня медленно восстанавливалась. Многие малые деревушки в окрестностях не восстановились после войны. В Послевоенное время действовала небольшая ферма. Сегодня деревня Залесье может представлять интерес для орнитологов и любителей природы. Многое для себя могут почерпнуть любители этнографии и фольклора.

Ссылки

• [news.tut.by/summer/303323.html Залесье обретает вторую жизнь]

Отрывок, характеризующий Залесье (Великосельский сельсовет)

Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.