Залыгин, Сергей Павлович

Сергей Залыгин
Имя при рождении:	Сергей Павлович Залыгин
Дата рождения:	23 ноября (6 декабря) 1913(1913-12-06)
Место рождения:	с. Дурасовка, Стерлитамакский уезд, Уфимская губерния, Российская империя (ныне - Сухаревка, Корнеевский сельсовет, Мелеузовский район Башкортостан)
Дата смерти:	19 апреля 2000(2000-04-19) (86 лет)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Гражданство:	СССР СССР→ Россия Россия
Род деятельности:	прозаик
Направление:	социалистический реализм, деревенская проза
Жанр:	роман, повесть
Язык произведений:	русский
Премии:
Награды:

Серге́й Па́влович Залы́гин (23 ноября [6 декабря] 1913 — 19 апреля 2000) — русский советский писатель, академик РАН (1991). Главный редактор журнала «Новый мир», по его инициативе в СССР в 1988 году вновь начали печатать А. И. Солженицына

Биография

Залыгин родился 6 декабря 1913 (23 ноября по старому стилю) в селе Дурасовка (ныне Сухаревка, Мелеузовский район, Корнеевский с/с, Башкортостан) в семье интеллигентов, в студенческие годы подвергавшихся политическим репрессиям.

В 1939 году окончил гидромелиоративный факультет Омского сельскохозяйственного института. Занимался научной работой, участвовал в экспедициях в Сибири. Первая литературная публикация относится к 1940 году. Во время войны служил инженером-гидрометеорологом на северной Оби. В 1948 году защитил кандидатскую диссертацию и был приглашен на должность зав. кафедрой орошения и мелиорации Омского сельскохозяйственного института.

В 1953 году переехал в Новосибирск и занялся в основном литературной деятельностью, оставаясь одновременно сотрудником Сибирского отделения АН СССР. В конце 1960-х гг. переселился в Москву. С 1969 был одним из секретарей правления СП РСФСР.

Подписал Письмо группы советских писателей в редакцию газеты «Правда» 31 августа 1973 года о Солженицыне и Сахарове.

В августе 1986 года его назначили главным редактором журнала «Новый мир», который благодаря перестройке под его руководством вновь начал играть весьма значительную роль в культурной жизни СССР. Был членом редакционной коллегии журнала «Роман-газета».

Активно выступал против проекта переброски части стока сибирских рек на юг. В октябре 1990 года подписал "Римское обращение".

После 1991 года не переиздавал свои произведения советского периода.

Умер С. П. Залыгин 19 апреля 2000 года в Москве. Похоронен на Троекуровском кладбище Москвы.

Критика

По мнению писателя Владимира Войновича, перестройка не удалась из-за таких, как Залыгин: «Перестройку я воспринял с большими надеждами, стремился принять участие в переменах, но вскоре увидел, что мне здесь не очень-то рады <...> Послал свою повесть в журнал «Новый мир», где когда-то я был одним из желанных авторов. Главный редактор Залыгин ответил, что журнал печатает только тех, кто этого достоин, и ему странно, что я себя тщусь причислить к ним. И тоже заметил, что перестройка без таких, как я, обойдется. И вообще, куда я ни совался, чтобы как-то участвовать в общественной жизни, везде встречал сопротивление и в конце концов махнул рукой. Теперь могу сказать: вот потому страна и откатилась во многом к своему прошлому, что тогда её «перестраивали» такие конформисты, как Залыгин».

Награды и премии

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 января 1988 года за большие заслуги в развитии советской литературы и плодотворную общественную деятельность писателю, главному редактору журнала «Новый мир» Залыгину Сергею Павловичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
• орден Ленина (27.01.1988)
• орден Трудового Красного Знамени (1964)
• орден Дружбы народов (5.12.1993)
• медали
• Государственной премии СССР (1968) — за роман «Солёная падь»
• премия имени М. Д. Миллионщикова АН СССР (1989).

Произведения

• Собрание сочинений в шести томах. М., Художественная литература 1989-1991.
• Собрание сочинений в четырех томах. М., Молодая гвардия, 1979-1980
• Избранные произведения в двух томах. М., Художественная литература, 1973
• Рассказы. — Омск, 1941
• Северные рассказы. Омск, 1947
• Зерно. Омск, 1950
• Оськин аргиш. Омск, 1950
• Оськин аргиш. Новосибирск, 1950
• Северные рассказы. Новосибирск, 1950
• На Большую землю. М., 1951
• На Большую землю. М., 1952
• На Большую землю. М., 1953
• Утренний рейс. Омск, 1953
• Очерки и рассказы. М., 1955
• В наши годы. — Новосибирск, 1956.
• Обыкновенные дни. М., 1957
• В стране друзей. — М., 1958
• 20 рассказов. — Новосибирск, 1959.
• Пробуждение великана. - Новосибирск, 1959
• Простые люди.— Тюмень, 1960
• Красный клевер. М.,1961
• Оськин аргиш. М., 1961
• О ненаписанных рассказах. Новосибирск, 1961
• Томские встречи. Томск, 1961
• Тропы Алтая (роман о жизни учёных). Новосибирск, 1962
• Тропы Алтая. - М., Гослитиздат, 1962 (Роман-газета)
• Блины. М., 1963
• Тропы Алтая. М., 1963
• Искусству много дела на земле. — М., 1964
• Тропы Алтая. М., 1964
• На Иртыше (повесть о коллективизации), М., 1965. Экранизация (1992, реж. Вячеслав Сорокин)
• Тропы Алтая. М., 1966
• Сибирские рассказы. М., 1968
• Соленая Падь. — М., Советский писатель, 1968.
• Соленая Падь. - М., Художественная литература, 1968. (Роман-газета)
• Звягинцевский дом. М., 1969
• Интервью у самого себя. М., 1970
• Черты профессии. Статьи. М., 1970
• Соленая Падь. Барнаул, 1970
• Соленая Падь. М., Известия, 1970
• Соленая Падь. М., Советский писатель, 1970
• Красный клевер. М., 1971.
• Мой поэт. М., 1971
• Литературные заботы. М., 1972.
• Тропы Алтая. М., 1972
• Соленая Падь. Новосибирск, 1973
• Южноамериканский вариант. - М., 1974
• Комиссия. М., Молодая гвардия,1976
• Комиссия. М., Художественная литература, 1976
• Санный путь. М., 1976
• Соленая Падь. Современник, 1976
• Комиссия. Южноамериканский вариант. М., 1978
• Литературные заботы. М., 1979
• Наши лошади. М., 1980
• Фестиваль. — М., 1980
• Комиссия. Новосибирск, 1981
• Соленая Падь. М., 1981
• После бури (роман). Кн.1-2. М., 1982
• Литературные заботы. М., 1982
• Собеседования. М., 1982
• Комиссия. М., 1982
• На Иртыше. Омск, 1983
• После бури. Кн. 1. - М., Художественная литература,1983 (Роман-газета)
• Рассказы от первого лица. — М., 1983
• Соленая Падь. М., 1983
• Соленая Падь. Петрозаводск, 1983
• Санный путь. Л., 1984
• Комиссия. М., 1984
• На Большую землю. М., 1985
• Комиссия. - Кишинев, 1986
• После бури. М., 1986
• Критика. Публицистика. М., 1987
• Поворот. М.,1987
• После бури. Кн. 2. М., Художественная литература, 1987 (Роман-газета)
• Южноамериканский вариант. М., 1987
• В пределах искусства.— М., 1988
• Позиция. М., 1988
• Три пункта бытия. М., 1988
• Комиссия. - М., Советский писатель, 1988
• Комиссия. - М., Современник, 1988
• После бури. Кн.1-2. - М., Известия, 1988
• После бури. М., Художественная литература, 1988
• Проза. Публицистика. М., 1991
• Свобода выбора. М., 2002
• Комиссия. - М., Вече, 2012
• Соленая Падь. М., Вече, 2012
• После бури. - М., Вече, 2013
• Тропы Алтая. - М., Вече, 2013

Интересные факты

• Был единственным беспартийным главным редактором литературно-художественного журнала в СССР.

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10920 Залыгин, Сергей Павлович]. Сайт «Герои Страны».
• [www.krugosvet.ru/articles/69/1006935/1006935a1.htm Залыгин, Сергей Павлович] // Энциклопедия «Кругосвет».
• [lib.ru/PROZA/ZALYGIN/ Залыгин, Сергей Павлович] в библиотеке Максима Мошкова
• Залыгин, Сергей Павлович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-2580.ln-ru Профиль Сергея Павловича Залыгина] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Залыгин, Сергей Павлович

– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.