64-й укреплённый район
64-й укреплённый район (Замбрувский) | |
| Войска: | |
|---|---|
| Род войск: | |
| Формирование: | |
| Расформирование (преобразование): | |
| Боевой путь | |
|
1941: Белоруссия | |
64-й Замбрувский укреплённый район (64 УР) – комплекс оборонительных сооружений в СССР, возведённый в начале 40-х гг. XX в. в Белостокской области Белорусской ССР, и воинское формирование РККА СССР.
Содержание
Строительство
После присоединения Западной Белоруссии перед советским правительством встала задача по обеспечению обороны новой границы. Согласно директиве НКО от 26 июня 1940 года в Белорусском военном округе началось возведение нескольких укрепрайонов, в том числе и Замбрувского[1], который предназначался для прикрытия белостокского направления.
В Замбруве для строительства УРа было сформировано 73-е управление начальника строительства (УНС 73). К Управлению были прикреплены несколько районов Белостокской области: Ломжинский, Снядовский, Чижевский, Цехановецкий и Бранский. Партийные и советские власти этих районов должны были мобилизовать все ресурсы для оборонительного строительства[2].
При строительстве использовались комсомольские батальоны, однако при их формировании сразу возникли трудности. Так, по свидетельству младшего техника Фурмана, прибывшего в Барановичскую область для организации набора рабочей силы, при плане формирования батальона в 1000 человек удалось набрать лишь 272[3]. К началу войны УР так и не был полностью достроен. Однако на 22 июня в нём шло строительство 550 дотов, уже было возведено 53 и вооружено 30. Сюда было поставлено 44 танка МС-1[4].
В апреле 1941 года командование 4-й армии получило из штаба Западного особого военного округа директиву, согласно которой надлежало разработать план прикрытия отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск на брестском направлении. В связи с изменением правой разграничительной линии округ передал для строительства южный участок Замбрувского УРа 74-му управлению начальника строительства и включил его в состав Брестского укрепленного района[5].
Сформирован как воинская часть 4 июня 1941 года.
Великая Отечественная война
Укрепрайону пришлось принять бой с противником уже 22 июня 1941 года. Двое суток 7-я пехотная дивизия немцев пыталась прорваться сквозь позиции 12 и 14 пулемётно-артиллерийских батальонов укрепрайона в районе Шульбоже–Чижув и Ломжи[6].
На позициях УРа оборонялся также 169-й стрелковый полк 86-й стрелковой дивизии. На помощь ему во второй половине дня пришел 124-й ГАП РГК. 330 полк дивизии, которого война застала на марше с дивизионных учений, вышел в район станции Чижув и развернулся на участке Зарембы – Чижув – Смолехи, использовав девять недостроенных дотов УРа. Однако основная позиция УРа в районе Зарембы уже была занята немцами. К полудню противник перешел в наступление и, прорвав центр обороны полка, начал продвигаться на Чижув и Цехановец. Оставшиеся в живых красноармейцы, пограничники, курсанты и защитники УРа начали отход в направлении Шепетово.
Вечером 2-й батальон 169-го сп отошёл на подготовленный передний край Просеницкого УРа (батальонного узла 64-го УРа). Немцы приостановили наступление, но командир 5-го стрелкового корпуса, в который входила 86 сд, приказал оставить занимаемые позиции и отойти за реку Нарев. С согласия командира дивизии батальоны Замбрувского УРа были включены в состав 330-го сп. По некоторым данным, ряд гарнизонов до 27 июня продолжал защищать доты в одиночку, не имея связи со внешним миром[4].
Официальное расформирование УРа произошло 27 декабря 1941 года.
Состав
| Воинское подразделение | Место дислокации | Условный номер |
|---|---|---|
| 64-е управление УР | Замбрув | ? |
| 12-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Мяново | ? |
| 14-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Мястково | ? |
| 62-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Монтвица | 3416 |
| 93-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Вышомеж | 3424 |
| 122-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Снядово | 3426 |
| 125-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Попроц-Дюже | 3428 |
| 123-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Шумово | 3432 |
| 124-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Млыник | 3435 |
| 129-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон | Цехановец | 3437 |
| 74-я отдельная пулеметно-артиллерийская рота | Пжитулы | 3446 |
| 66-я отдельная артиллерийская батарея | Хмелево | 3525 |
| 68-я отдельная артиллерийская батарея | Мястково | 3527 |
| 16-я отдельная сапёрная рота | Снядово | 3536 |
| 49-я отдельная рота связи | Замбрув | ? |
| 3-е отделение штаба | Замбрув | ? |
Подчинение
| На дату[7] | Фронт (округ) | Армия |
|---|---|---|
| 22.06.1941 | Западный фронт | - |
| 01.07.1941 | Западный фронт | - |
| 10.07.1941 | Западный фронт | - |
Коменданты
- Бердников Николай Алексеевич (11.02.1941 — июнь 1941), полковник.
Напишите отзыв о статье "64-й укреплённый район"
Ссылки
- [www.pomnivoinu.ru/img/reports/1218/img/01.jpg Карта расположения 64-го УРа]
Примечания
- ↑ [liniastalina.narod.ru/library/1.3.htm Ленский А.Г. Сухопутные силы РККА в предвоенные годы. Справочник – СПб, 2000]
- ↑ [www.fortressby.com/index.php?option=com_content&task=view&id=111&Itemid=20 Пивоварчик С.А. Использование местного населения на строительстве военных спецобъектов в Белостокской области (1939-1941 гг.)]
- ↑ [vostslavia.narod.ru/conference1939/Pivovarchik1939.htm Пивоварчик С.А. Система обеспечения оборонного строительства рабочей силой в западных областях БССР (1939–1941 гг.)]
- ↑ 1 2 [www.rkka.ru/analys/1941.pdf Литвак Л.И. Силы и средства прикрытия госграницы в 1941 году (авиация, мехкорпуса, укрепрайоны)]
- ↑ [www.rkka.ru/oper/4A/ch3.htm Задачи войск 4-й армии по плану прикрытия государственной границы]
- ↑ [vn-parabellum.com/fort/krupennikov.html Крупенников А. В первых боях. – Красногорск, 1998.]
- ↑ [tashv.nm.ru/BoevojSostavSA/1941/1941.html Боевой состав Советской Армии]
Отрывок, характеризующий 64-й укреплённый район
В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
