Замойский, Ян Якуб
| Ян Якуб Замойский польск. Jan Jakub Zamoyski<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Ян Якуб Замойский</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1767 — 1790 | ||
| Предшественник: | Клеменс Ежи Замойский | |
| Преемник: | Анджей Иероним Замойский | |
| ||
| 1770 — 1790 | ||
| Предшественник: | Михаил Юзеф Ржевуский | |
| Преемник: | Леонард Марцин Свейковский | |
| Рождение: | 22 июля 1716 | |
| Смерть: | 10 февраля 1790 (73 года) | |
| Род: | Замойские | |
| Отец: | Михаил Здислав Замойский | |
| Мать: | Анна Дзялынская | |
| Супруга: | Людвика Мария Понятовская | |
| Дети: | Урсула Замойская | |
| Награды: |
| |
Ян Якуб Замойский (22 июля 1716 — 10 февраля 1790) — государственный деятель Речи Посполитой, 9-й ординат Замойский (1767—1790), воевода подольский (1770—1790), староста любельский и ростоцкий.
Биография
Представитель польского магнатского рода Замойских герба «Елита». Второй сын воеводы смоленского Михаила Здислава Замойского (ок. 1679—1735) от первого брака с Анны Дзялынской (ум. 1719). Братья — воевода любельский Томаш Антоний и канцлер великий коронный Анджей Иероним Замойские.
В 1744 году был избран послом на сейм от Хелмской земли, в 1746 году посол (депутат) на сейм от Черниговского воеводства, в 1750 году — посол на сейм от Любельского воеводства. В 1764 году стал членом конфедерации Чарторыйских и посол на конвокационный сейм от Любельского воеводства. В том же 1764 году поддержал избрание Станислава Августа Понятовского на польский королевский престол.
В 1767 году после смерти своего бездетного племянника Клеменса Ежи Ян Якуб Замойский унаследовал Замойскую ординацию. 8 мая 1768 года стал кавалером ордена Белого орла. В 1770 году получил должность воеводы подольского.
Семья
В 1745 году женился на Людвике Марии Понятовской (1728—1781), дочери каштеляна краковского Станислава Понятовского (1676—1762) и Констанции Чарторыйской (1696—1759). Дети:
- Урсула Замойская (1750—1808), 1-й муж подкоморий великий коронный Винцент Потоцкий (ум. 1825), 2-й муж с 1781 года маршалок великий коронный Михаил Ежи Вандалин Мнишек (1748—1806).
- Ludwika Zamoyska.JPG
Жена
- Dmitry Levitsky - Портрет графини Урсулы Мнишек - Google Art Project.jpg
Дочь (на портрете Левицкого)
Напишите отзыв о статье "Замойский, Ян Якуб"
Ссылки
- [mariusz.eu.pn/genealogia/rody/zamoyscy02.html Родословная рода Замойских]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Замойский, Ян Якуб
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
