Замок Инстербург

Замок
Замок Инстербург
Замок Инстербург
Страна	Россия
Город	Черняховск
Основатель	Дитрих фон Альтенбург
Дата основания	1336
Состояние	руины

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 3910222000

За́мок И́нстербург находится в Калининградской области в городе Черняховске (до 1946 года — город Инстербург). Основан в 1336 году по приказу магистра Тевтонского ордена Дитриха фон Альтенбурга на месте городища Унзетрапис, разрушенного в 1256 году во время военной кампании ордена по Надровии.

С 28 октября 2010 года является собственностью Русской православной церкви.

Описание

Относится к категории «водных» замков (кольцом вокруг замка текла вода: на востоке Ангерапп, на юге Чернуппе — небольшой ручей, который с сильным напором вытекал из верхнего мельничного пруда, на западе и севере вода Чернуппе была направлена в замковый ров). Строился из дубовых брёвен силами покорённых пруссов под руководством оберст-маршала ордена из Кёнигсберга.

Точные сведения о времени превращения деревянного замка в каменный отсутствуют. В том виде, в котором замок Инстербург был первоначально построен из камня, он не сохранился, так как дважды был разрушен и сожжён: в 1376 году литовским князем Свердейком и в 1457 году во время войны прусских городов. Однако сооружённая из больших полевых камней кладка основания пережила пожары и разрушения.

Назначение

Замок Инстербург выполнял двойное назначение: был бастионом против вражеских нападений литовцев и, одновременно, воротами для вылазок в военных походах ордена. С этой трудной задачей гарнизон замка первоначально не справился. Хохмейстером Хайнриком фон Дусмером был высказан упрёк в том, что замок в 1347 году недостаточно стойко отбивал нападение литовцев. Кроме того, при определении доходов замка Инстербург выяснилось, что в такой глуши не может содержаться настолько большой гарнизон, как комтурство. Поэтому в 1347 году Инстербург был понижен в чине и стал пфлегерамтом.

Замок Инстербург в сохранившемся позднем виде имел характерные черты восточно-прусского типа средневековых оборонительных сооружений, совмещавших функции боевой крепости и места совместного проживания рыцарей, объединённых в единый комплекс.

История замка

Замковый комплекс состоял из цитадели (конвентхауза) и форбурга. Цитадель — квадратное в плане замкнутое двухэтажное здание с мощными глухими наружными стенами и внутренним двором с колодцем — служила для проживания орденских братьев и деятельности Конвента округа. Цокольная часть стен на уровне погребов была выложена из природного камня по системе готической кладки. Выше шла кладка из обожжённого средневекового кирпича с узкими бойницами в наружных стенах. Верх стен завершался боевым круговым ходом — вергангом, перекрытым крутой скатной кровлей. Цитадель имела единственный вход арочного очертания в западном крыле. Форбург представлял собой ограждённое оборонительными стенами вытянутое пространство, очертаниями повторяющее контур вершины холма. Оборонительные стены ломаного очертания фланкировались по углам двумя высокими дозорными башнями с бойницами.

Находясь на рубеже военных действий, замок долгое время не был привлекателен для гражданского населения. О поселениях вокруг замка впервые упоминается в 1466 году — к тому времени здесь сложились три поселения: слобода Фрайхайт у южных стен замка, слобода Хакельверк с трактиром на южной стороне Мельничного пруда и прусская деревушка Шпарге в верхнем течении Анграпы. Их жители занимались торговлей и земледелием.

В 1500 году форбург замка разросся благодаря пристройке с внутренней стороны к оборонительным стенам хозяйственных помещений. После 1525 года замок был превращен в резиденцию Главного Управления округа Инстербург. Первым управляющим был назначен Йохан Пайн. 10 октября 1583 года на основе грамоты маркграфа Георга Фридриха фон Ансбаха (1539—1603) Инстербург получил городские привилегии — собственный суд, городской герб и печать.

В бурное XVII столетие замок был постоянно объектом нападений и местом прибежищ. В 1679 году замок не устоял под натиском шведских войск и был взят 1-го января.

В этот период его часто посещали властвующие курфюрсты, а шведская королева Мария Элеонора жила в замке Инстербург с 1642 года, что способствовало развитию города. В 1704 году здесь нашёл приют бежавший от шведского короля Карла XII польский вельможа Чарторыйский с семьёй.

В XVIII—XIX веках в Инстербурге поочерёдно располагались придворный суд, склад военного фуража и продовольствия, лазарет на 200 коек (во время кампании Наполеона), казарма эскадронов улан. Всё это приводило к многочисленным перестройкам и реконструкциям зданий. В середине XIX века от былого комплекса сохранились лишь стены цитадели, постройки в форбурге и одна угловая башня Пайн-турм, на которой были установлены часы. На протяжении XIX века форбург неоднократно перестраивался для нужд земельного суда. При этом часть оборонительных стен, видимо, была снесена.

После Первой мировой войны в цитадели замка был устроен музей краеведения Инстербургского Общества древностей, а форбург продолжал оставаться в ведении земельного суда.

В 1945 году замок подвергся штурму и пострадал от пожара. После войны в сохранившихся постройках разместилась воинская часть. Предположительно в 1949 году цитадель замка была практически полностью уничтожена пожаром (остались только внешние стены). С этого же момента началась разборка на кирпич зданий форбурга (материалы вывозились в Литву для восстановления объектов народного хозяйства). В начале 1950-х годов территория замка была передана ремонтно-строительному управлению № 1.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Современность

До наших дней замок дошёл в полуразрушенном состоянии. В подлинном виде сохранились южные хозяйственные постройки форбурга вместе с оборонительной стеной. От цитадели осталась лишь коробка наружных стен, за исключением западного крыла, которое было разобрано в послевоенное время. Тогда же была разобрана и последняя башня замка — Пайн-турм. Северная и северо-западная стороны форбурга не сохранились — осталась только часть оборонительной стены, примыкающая к цитадели с восточной стороны.

С 1997 года на территории замка Инстербург работает группа энтузиастов, объединившаяся в 1999 году в некоммерческую организацию «Дом-Замок». С 2003 года организация является официальным пользователем памятника истории федерального значения «Замок Инстербург». В 2006 году благодаря деятельности НКО «Дом-Замок» объект был включен в федеральную целевую программу «Культура России», начались противоаварийные работы, научные исследования, разработка проектно-сметной документации. В 2010 году в связи с передачей объекта в собственность РПЦ финансирование работ в рамках ФЦП было прекращено.

В рамках деятельности НКО «Дом-Замок» организованы и функционируют на постоянной основе:

• историческая лаборатория (исследовательская деятельность, разработка научного обоснования проекта реконструкции и использования Замка Инстербург);
• центр прикладной культурологии;
• «Павильон встреч» — центр международного молодёжного сотрудничества;
• музейная экспозиция — история старого города, диорама Гросс-Егерсдорфского сражения;
• художественная галерея — клуб истории и искусств;
• ремесленные мастерские;
• информационно-туристический центр;
• детская игровая образовательная площадка.

Ежегодно реализуется более 30 региональных и международных проектов, среди них: «Музейный пикник», «Музейная ночь», Фестиваль современного искусства «Insterfest», театральный Фестиваль «Грани Тысячелетий», Фестиваль замков, проект «ИнстерГод», научно-образовательный проект «Тевтонский орден: история и современность», научно-практические конференции и семинары, форумы по стратегическому развитию территории и стартап-проектам.

Отрывок, характеризующий Замок Инстербург

На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить: