Замок Кунетицка-Гора
| Замок | |
 Вид на замок | |
| Страна | Чехия |
| Край, район, селение | Пардубицкий край, Пардубице, Раби |
| Архитектурный стиль | Архитектура Возрождения |
| Архитектор | Душан Юркович |
| Дата основания | XIV век |
| Статус |  Национальный памятник культуры Чешской Республики[monumnet.npu.cz/chruzemi/list.php?IdCis=NP%2C175 № 273 NP] |
| Сайт | [www.hrad-kunetickahora.cz/ Официальный сайт] |
Замок Кунетицка-Гора (чеш. Hrad Kunětická hora, нем. Burg Kunetitzer Berg) — средневековый замок в Чехии, основанный в XIV веке и сыгравший заметную роль во время гуситских войн. Замок расположен на одноимённой возвышенности недалеко от Пардубице.
История замка
Археологические исследования показали, что замок на Кунетицка-Горе существовал уже во 2-й половине XIV века. Вполне возможно, учитывая его стратегическое положение, что замок первоначально принадлежал королю Чехии и был возведён по его указанию.
В 1420 году замок перешёл под контроль гуситских войск и стал одной из их важнейших стратегических опорных точек. В замке разместился гуситский гетман Дивиш Боржек из Милетина, при котором в 1423 году замок был перестроен в горную гуситскую крепость, способную принять на зимовку большое количество войск. Замок стал военно-административным центром окрестных владений Дивиша Боржека, полученных им в результате завоеваний (в состав которых, в частности, вошли земли разорённого Опатовицкого монастыря).
На сословном сейме 1436 года в Праге король Сигизмунд Люксембургский официально подтвердил право собственности Дивиша Боржека на фактически принадлежавшие ему замок Кунетицка-Гора, городок Богуданеч и более 50-ти деревень бывшего Опатовицкого монастыря. После смерти Дивиша Боржека в 1437 году замок Кунетицка-Гора унаследовал его сын Собеслав Калека, верный сторонник Йиржи из Подебрад, которому он в 1464 году и продал замок.
Король Йиржи из Подебрад передал замок Кунетицка-Гора своим сыновьям, один из которых, Йиндржих I из Подебрад, в 1491 году продал замок вместе с кунетицким панством Вилему II из Пернштейна. Во владении Пернштейнов замок в 1491—1548 годах претерпел масштабную реконструкцию в ренессансном стиле с элементами поздней готики. В 1509 году во внутреннем дворе замка была возведена цилиндрическая башня. В 1560 году Ярослав из Пернштейна продал кунетицкое панство вместе с замком королевской казне.
Во время Тридцатилетней войны замок приобрёл стратегическое значение и 17 ноября 1645 года был захвачен шведскими войсками генерала Торстенссона. Замок был разграблен, сожжён и сильно разрушен. Разрушение замка постепенно продолжалось вплоть до начала XX века, прежде всего, благодаря тому, что замок буквально разбирали по камням (особенно с юго-западной стороны), которые использовали на строительстве других объектов. Это привело к тому, что в 1884 году часть замка обрушилась с западной и юго-западной стороны. Несмотря на то, что в XIX веке всё же предпринимались различные усилия по спасению и охране впечатляющих руин замка, это не привело к остановке его продолжающегося разрушения. Пожар 1896 года уничтожил все хозяйственные постройки у подножия замка.
Ситуация начала меняться, когда в 1917 году замок был арендован, а в 1919 году выкуплен Пардубицким музейным обществом. Попечение над руинами замка взяло на себя учреждённое в 1920 году кунетицкое товарищество. В 1923—1928 годах был проведён ремонт замка по проекту архитекторов Д. Юрковича и Й. Пацлова. Целью ремонта было, однако, не восстановление исторического памятника, а использование замка в коммерческих целях: были восстановлены некоторые стилизованные комнаты замкового дворца, где разместили экспозиции, и построен ресторан.
После Второй Мировой войны в замке был проведен капитальный ремонт и проведены работы по укреплению скалы в целях предотвращения обрушения. В 1953 году замок был национализирован правительством Чехословакии. В 70-х годах по причине неудовлетворительного состояния замок был закрыт для посещения. Замок открыли после реставрации только в 1993 году, однако восстановительные работы продолжаются и по сей день. В настоящее время замок является крупным туристическим центром в районе Пардубице, на его территории регулярно проводятся театральные, музыкальные и исторические мероприятия.
Напишите отзыв о статье "Замок Кунетицка-Гора"
Литература
- Menclová, Dobroslava. [www.academia.edu/21276249/Dobroslava_Menclov%C3%A1_%C4%8Cesk%C3%A9_hrady_D%C3%ADl_2_Czech_castles_Volume_2_Tschechischen_Burgen_Band_2_ České hrady. Díl druhý]. — Praha: Odeon, 1972. — 551 S.
Ссылки
- [www.hrad-kunetickahora.cz/historie/historicky-vyvoj/ История замка на официальном сайте]
- Šebek, František. [pardubice.cz/admin/files/files/10/src_historie-pardubic.pdf Historie Pardubic] (чешск.). Pardubický svět. K2P s.r.o.. Проверено 10 июня 2015.
Отрывок, характеризующий Замок Кунетицка-Гора
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
