Замок Святого Петра

Замок
Замок Святого Петра тур. Bodrum Kalesi
Страна	Турция
Местоположение	Бодрум

Замок Святого Петра или Замок Бодрум (тур. Bodrum Kalesi) — средневековая крепость в турецком городе Бодрум, на территории античного Галикарнаса.

Крепость возведена в XV веке рыцарями-госпитальерами с Родоса. Ранее здесь находилось одно из Семи чудес света — мавзолей карийского правителя Мавсола (греч. Μαύσωλος). Он перенёс несколько землетрясений и был разрушен в 1402 году. Впоследствии крестоносцы использовали часть обломков мавзолея в качестве строительного материала при сооружении стен замка.

Строительство укреплений велось под руководством архитектора Генриха Шлегелолта. В 1406 году сооружена замковая часовня, и лишь к 1437 году были готовы стены замка. Позже испанские рыцари перестроили её по своему вкусу — в готическом стиле.

В течение нескольких десятилетий замок периодически осаждался войсками Оттоманской империи, однако взят не был. В 1482 году здесь скрывался сын султана Мехмеда II и брат султана Баязида II после неудавшегося покушения на трон.

В 1494 году понадобились дополнительные укрепления со стороны материка, чтобы защитники замка могли выдержать атаки турок. Для этого рыцари снова использовали камни от усыпальницы Мавсола. Великий магистр Ордена иоаннитов Фабрицио дель Карретто распорядился соорудить круглый бастион. Уже к 1507 году с развалин мавзолея рыцари унесли последние скульптуры, которыми были украшены замковые стены.

К 1522 году одно из Чудес света было окончательно разобрано и уничтожено, а в декабре того же года замок всё же капитулировал перед султаном Сулейманом. Все укрепления и замки Ордена перешли к туркам, а часовня была перестроена под мечеть.

В 1962 году в помещениях бывшего замка был создан Музей подводной археологии, в котором выставлен улубурунский клад.

Литература

• Jean-Pierre Thiollet, Francis Fehr; François Roboth. Bodream ou rêve de Bodrum. — Paris: Anagramme éditions, 2010. — 119 p. — ISBN 978-2-35035-279-4.

Отрывок, характеризующий Замок Святого Петра

Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.