Западная Новая Британия
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Статус | ||
| Входит в | ||
| Включает | ||
| Административный центр | ||
| Дата образования | ||
| Население (2011) | ||
| Плотность |
13,02 чел./км² (16-е место) | |
| Площадь |
20 296 км² | |
|
blank300.png|300px]] <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | ||
| Часовой пояс |
UTC+10 | |
| Код ISO 3166-2 |
PG-WBK | |
Западная Новая Британия (англ. West New Britain Province) — провинция Папуа — Новой Гвинеи, расположенная в юго-западной части острова Новая Британия. Также включает в себя острова Виту и остров Лолобау. Административный центр — город Кимбе, который является третьим по величине портом страны и одним из самых быстрорастущих городов Океании.
Содержание
География
Общая площадь провинции — 20 296 км², большая часть из которых представляют собой гористые районы, покрытые густыми тропическими лесами.
История
Европейскими первооткрывателями здешних земель стали германские путешественники и торговцы. Занимались они преимущественно или торговлей, или организацией местных плантаций по выращиванию кокосовых пальм, плоды которых использовали для производства копры, шедшей на экспорт. В 1884 году немцы объявили Новую Гвинею подопечной территорией.
В 1914 году остров Новая Британия перешёл под контроль Австралии, которая с 1921 года управляла им в качестве части подопечной территории по мандату Лиги наций. В годы Второй мировой войны на территории провинции велись крупные сражения австралийских и американских войск с вооружёнными силами Японии, которые, тем не менее, были полностью разгромлены к 1945 году.
В 1966 году остров Новая Британия был разделен на провинции Восточная и Западная Новая Британия. С 1975 года они являются частью независимого государства Папуа — Новая Гвинея. В 1976 году была сформирована провинция Западная Новая Британия, в которое стало действовать провинциальное правительство[4].
Население
Численность населения Западной Новой Британии — 264 264 человека (2011 год)[5]. Всего на территории провинции проживает семь местных племён (наканаи, бакови, кове, унеа, малеу, каулонг и арове), разговаривающих на 25 коренных австронезийских языках. Многие жители свободно общаются на английском языке.
Экономика
Основу местной экономики составляет сельское хозяйство. Для экспорта производится пальмовое масло[6].
Напишите отзыв о статье "Западная Новая Британия"
Примечания
- ↑ [www.geohive.com/cntry/papuang.aspx Перепись населения — (2011) Geohive]
- ↑ [www.citypopulation.de/PapuaNewGuinea.html Перепись населения — (2011) City Population]
- ↑ [ru.scribd.com/doc/217185924/Census-2011-Final-Figures-Brochure?secret_password=280ftzecv9yw1b09iq5n Перепись населения — (2011) Png Nso]
- ↑ East New Britain Provincial Administration. [www.eastnewbritain.gov.pg/history.htm BRIEF POLITICAL HISTORY] (англ.). Проверено 3 апреля 2010. [www.webcitation.org/676O062Fg Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ [www.geohive.com/cntry/papuang.aspx Papua new Guinea population statistics] (англ.). geohive.com. Проверено 21 октября 2014.
- ↑ [www.igr.gov.pg/wnb.html West New Britain Province] (англ.). Ministry of Inter Government Relations. Проверено 4 апреля 2010. [www.webcitation.org/676Ox28ct Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Западная Новая Британия
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
