Западная область (1929—1937)
Страна | |
---|---|
Статус | |
Входила в | |
Включала | |
Административный центр | |
Крупнейшие города | |
Дата образования | |
Дата упразднения | |
Первый секретарь обкома ВКП(б) |
И. П. Румянцев (1929—1937) |
Председатель облисполкома |
И. С. Шелехес (1929—1933) |
Официальный язык | |
Население (1931) |
6 731 200 |
Плотность |
41,3 чел./км² |
Национальный состав | |
Площадь |
162 966 км² |
За́падная о́бласть с центром в Смоленске была образована 1 октября 1929 года на основании Постановления Всероссийского центрального исполнительного комитета СССР от 14 января 1929 года № 116 «Об образовании на территории РСФСР административно-территориальных объединений краевого и областного значения»[1].
По ряду источников, создавалась как «задел» для третьего (после 1924 и 1926 г.) расширения территории Белорусской ССР, восточная граница области в целом напоминала восточную границу проживания белорусов по Е. Ф. Карскому. Несмотря на это, по официальной советской статистике того времени белорусы не составляли какой-либо серьёзной доли в населении области, несмотря на отсутствие явной этнографической и лингвистической границы между Западной областью и БССР. Тем не менее, во многих документах того времени БССР и Западная область упоминались совместно, существовали школы с преподаванием на белорусском языке, хоть и в гораздо меньших масштабах (около 10 тыс. учащихся), чем в Белоруссии. При этом население Западной области превышало население БССР. (6,7 млн в Западной области против 5,1 млн в БССР)
История
Постановлением Президиума ВЦИК «Об образовании на территории РСФСР административно-территориальных объединений краевого и областного значения» от 14 января 1929 года с 1 октября 1929 года образована Западная область с центром в городе Смоленске, в составе, в качестве основного массива, нижеследующих административно-территориальных единиц: Смоленской, Брянской и Калужской губерний, Ржевского уезда, южной части Осташковского уезда и волостей Тысяцкой и Борковской, Новоторжского уезда Тверской губернии[2].
Согласно постановлению ВЦИК от 17 июня 1929 года Западная область была разделена на восемь округов с районным делением[1]. В каждом округе утверждён состав районов и их центров. Первоначально область подразделялась на 8 округов: Брянский, Великолукский, Вяземский, Клинцовский, Ржевский, Рославльский, Смоленский (Ярцевский) и Сухиничский.
В июне 1930 года деление на округа было упразднено, а к 1 января 1931 года в области имелось 109 районов, в которые входило 3 504 сельсоветов, 45 городов, в том числе самостоятельных административно-хозяйственных единиц — 3 (г. Смоленск, 86 480 жит. 01.01.1931, с подчинёнными сельсоветами — 92 087 жит., г. Бежица — 44 594 жит., г. Брянск — 47 649 жит., с подчинёнными сельсоветами — 50 117 жит.), рабочих посёлков — 20, сельских населённых пунктов — 54 956. Крупными населёнными пунктами были также:
- г. Ржев — 34 051 жит.
- г. Рославль — 28 398 жит.
- г. Клинцы — 27 002 жит.
- г. Великие Луки — 25 349 жит.
- г. Вязьма — 23 381 жит.
- г. Ярцево — 21 782 жит.
- г. Новозыбков — 18 309 жит.
- г. Карачев — 13 969 жит.
29 января 1935 года районы бывших Ржевского и Великолукского округов вошли в состав Калининской области.
Постановлением ЦИК СССР № 300 от 27 сентября 1937 года Западная область была упразднена. Из её состава, а также из образованной в 1934 году Курской области были выделены Смоленская и Орловская области, при этом изменено административное и территориальное устройство Курской области.
15 января 1938 года Верховный Совет СССР утвердил создание Смоленской и Орловской областей[3].
Округа Западной области
Название | Центр | Годы существования |
---|---|---|
Брянский | Брянск | 1929—1930 |
Великолукский | Великие Луки | 1929—1930 |
Вяземский | Вязьма | 1929—1930 |
Клинцовский | Клинцы | 1929—1930 |
Ржевский | Ржев | 1929—1930 |
Рославльский | Рославль | 1929—1930 |
Смоленский | Смоленск | 1929—1930 |
Сухиничский | Сухиничи | 1929—1930 |
Ярцевский | Ярцево | 1930 |
Религия
Подавляющее большинство населения Западной области скорее всего относилось к православным. Даже, несмотря на антицерковную политику Советской власти, на начало 1930 года в Западной области была 1631 церковь (в том числе 1041 церковь принадлежала Русской православной церкви, а 525 церквей — обновленцам)[4]. Также в области было небольшое число протестантов, в основном баптистов и евангельских христиан. На начало 1930 года в Западной области было 4495 евангельских христиан, 2765 баптистов, 250 пятидесятников[5].
Источники
- ↑ 1 2 [elnya.sml.sudrf.ru/modules.php?name=info_court&rid=2 Ельнинский районный суд Смоленской области]
- ↑ [base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=17397 Постановление ВЦИК от 14.01.1929 «Об образовании на территории Р. С. Ф. С. Р. административно-территориальных объединений краевого и областного значения»]
- ↑ s:Закон СССР от 15.01.1938 об изменении и дополнении ст.ст. 22, 23, 26, 28, 29, 49, 77, 70, 78 и 83 Конституции (Основного Закона) СССР
- ↑ Батченко В. С. Крестьянское сопротивление государственной антирелигиозной политике в 1929—1931 гг. (на материалах Западной области). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Смоленск, 2015. — С. 58 — 59. Режим доступа: istsovet-brgu.ru/?page_id=464
- ↑ Батченко В. С. Крестьянское сопротивление государственной антирелигиозной политике в 1929—1931 гг. (на материалах Западной области). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Смоленск, 2015. — С. 76. Режим доступа: istsovet-brgu.ru/?page_id=464
См. также
Это заготовка статьи по истории России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Западная область (1929—1937)"
Отрывок, характеризующий Западная область (1929—1937)
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.
Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.